У свердловских депутатов массовая депрессия – вид из окна им портит настроение. Все дело в строительстве нового здания для Законодательного собрания, которое оказалось заморожено. Глава «Атомстройкомплекса» Ананьев поклялся губернатору Росселю, что в декабре «мини-белый дом» будет сдан в эксплуатацию, а депутаты узнали, что застройщик забыл сделать им столовую. Недоволен и спикер Воронин – по проекту у него за окном будут гулять враги. Корреспондент «URA.Ru» отправился на стройку посмотреть, кто прав, а заодно узнал, что же там со столовой, почему ремонтируют часовню в резиденции, по какой причине Россель кушает в антисанитарных условиях и какому строителю он может доверять безоговорочно. Свердловские депутаты вовсю работают, заботятся о благе избравших их уральцев, и все это в нечеловеческих условиях. Так вкратце звучат истории всех парламентариев, с которыми разговаривал корреспондент «URA.Ru». «Посмотри в окно, ничего же на стройке не меняется. Уходили на каникулы – так и стояло здание, вернулись, уже работаем – оно такое же», - ругается сенатор ППЗС и машет рукой в сторону стройки. Политик, просивший не называть его имени, опасаясь политических последствий, работает уже не первый созыв и может подробно рассказать всю историю строительства нового здания для Законодательного собрания. Он помнит те времена, когда за резиденцией губернатора строили для депутатов административное здание, помнит и обсуждение проекта нынешней стройки, все варианты («пентагоны» и «свечки»), не забывает, как строитель Коньков заверял коллег – бюджет объекта завышен, он может построить и за меньшие деньги. Знакомые сотрудники аппарата подтверждают: радостных новостей со стройки они давно не получали. «По плану мы должны заехать в здание в декабре, теперь обещают к весне. Работы на улице и правда тянутся еле-еле, но, говорят, внутри отделочные начались», - делится секретной информацией сотрудница аппарата.     Стоящую стройку видит и губернатор области Эдуард Россель. В среду он спросил у гендиректора «Атомстройкомплекса» Валерия Ананьева, когда тот намерен сдать в эксплуатацию новые помещения Заксобрания. Строитель бодро ответил, что предъявит мраморно-стекольную поделку комиссии в декабре. «Комиссии или в эксплуатацию сдашь?», - уточнил Россель, собаку съевший на строительных обманах. «Комиссии», - поправился Ананьев. «Язык у тебя хороший, строительный, но очень гибкий», - бросил Россель. Вот мы и отправились посмотреть, не соврал ли язык. Вопреки заверениям депутатов, работы около здания шли вовсю. С фасада активный труд изображали десятка четыре рабочих в фирменных спецовках «Атомстройкомплекса». В основном укладывали на землю гранитную плитку. Как и положено, по принципу: один работает – у троих перекур. Плитки положили уже много – до середины здания. Все оформление в стиле соседнего «белого дома» (когда работы закончатся, внешний вид ансамбля будет «Пат с Поташенком»). Метрах в десяти от основной группы на земле сидят таджики; как и русские, иностранцы особо работой себя не утруждают: трое отдыхают, один пилит будущие перекладины для лесов. На этих лесах будут подниматься рабочие, чтобы облицовать белым мрамором здание. Леса уже стоят, облицовка в некоторых местах есть, но рабочих не много. Хотя нет – вон два парня на высоте второго этажа сидят на досках, весело болтают ногами в воздухе. С торца та же история – редкие рабочие. Может, внутри активная работа? Заглядываю в подвальные помещения – пусто. Стеклянная облицовка, даром что зеркальная, на солнце просвечивает – внутри тоже пусто.    «Это самая смешная стройка, - клянется знакомый депутат. – Хотел бы я знать, кто придумал это здание, но ведь теперь никто не сознается. В проекте не предусмотрена столовая. То есть семь этажей есть, а столовой, где бы кушали люди с этих этажей, – нет. Может, мы должны в соседний «белый дом» бегать? Или нам по транспортеру будут обеды привозить? Чтоб мы не забывали, что нас кормит правительство». Парламентарий тут же оговаривается, о проблеме уже знают все заинтересованные лица и под столовую переделывают помещения, ранее предназначенные для архива. Неясно только, будет ли в здании кухня – ее можно открыть только с соблюдением строгих санитарных норм. Еще одна удивительная деталь проекта, которую обнаружили, только поставив коробку и застеклив ее, - в здании не открывается ни одно окно. Скажете, как в нынешнем «белом доме»? Отнюдь. В ходе текущего шестилетнего ремонта «БиДе» на многих этажах поставили новые окна, кроме того, ельцинский проект предусматривал у каждого окна открывающуюся форточку. В здании Законодательного собрания нет окон, там только облицовка. Подобие форточек можно найти на последних этажах – их (форточек) 16, но они вовсе не в депутатских кабинетах. Любая проблема с системой вентиляции (а в том, что они будут, с такой организацией работ можно не сомневаться), и депутаты побегут из своего нового дома куда угодно, хоть на встречу с избирателями.    Наши источники утверждают, что проект уже не нравится не только рядовым парламентариям, но и руководителям палат. Например, когда начался примерный дележ кабинетов, выяснилось, что апартаменты для спикеров находятся на верхних этажах, где «гениальный» архитектор предусмотрел балкон – он идет по всему периметру и выйти на него сможет любой посетитель здания. Гуляя по балкону, обыватель может спокойно заглянуть в окно, за которым увидит Николая Воронина или Людмилу Бабушкину. Махать рукой толпам гостей ни один из спикеров не захотел, и теперь обсуждается возможность переезда председателей палат. «Губернатор об этом знает. Эта стройка – на его личном контроле, но посмотри сам, все застройщики обманывают, у всех находятся какие-то объяснения своих промахов. Уверенность есть только в двух объектах: реконструкции Дома Севастьянова и самой губернаторской резиденции. Здесь никаких срывов не будет», - заверил нас источник в администрации губернатора. К слову, сейчас в резиденции меняют крышу над часовней-музеем, а еще на ремонт закрыли столовую. В итоге все самые близкие Росселю чиновники кушают в антисанитарных условиях – в кафе, открытом в том же здании. В меню салаты и бутерброды. На них сидит и сам Эдуард Эргартович – терпит, чтобы не нарушились сроки работ. «Атомстройкомплекс» мог бы взять с него пример.