Похоже, что принятая за официальную версия о том, с чьей подачи Челябинская область в сентябре хоронила живого губернатора, находит свое подтверждение стараниями следователей ФСБ. Как следует из докладной записки, полученной первым вице-губернатором Андреем Косиловым из Управления ФСБ по Челябинской области, за беспрецедентной в истории Южного Урала провокацией могут стоять интересы бывших челябинцев, ныне занимающих высокие посты в федеральных структурах. Сенсационные подробности продолжающегося расследования стали известны «URA.Ru». Как уже сообщалось, сразу после того, как ближайшее окружение Петра Сумина развенчало слух о безвременной кончине шефа, в региональное УФСБ поступило заявление от вице-губернатора Косилова. Первый заместитель Сумина просил найти организаторов и исполнителей акции, повергшей в шок весь регион. Руководство УФСБ сформировало сразу две следственные бригады, которые начали параллельную работу и на днях предоставили заявителю сводный отчет о первых результатах расследования. В качестве продолжения ожидается большая докладная записка на имя самого героя опровергнутых слухов, в которой, судя по всему, будет немало интересного. Предположение о том, что «похоронная» PR-технология была применена в Челябинской области в интересах неких политико-экономических кланов, положивших глаз на экономический и прочий потенциал Южного Урала, впервые была озвучена спустя неделю после отбитой слуховой волны. Ректор Магнитогорского университета Валентин Романов, который, что называется, без стука вхож в кабинет губернатора, со страниц печати напомнил о том, что стараниями Петра Сумина Челябинская область не была скормлена акулам олигархического капитализма. И тем самым глава региона нажил себе врагов, для которых заживо предать человека земле – раз плюнуть. Ожидать появления иной версии было трудно, учитывая традицию челябинской областной власти кивать в сторону неких трансрегиональных финансово-промышленных групп, которые сформировали и вот уже который месяц, если не год, добиваются реализации большого политического заказа в отношении Сумина и его команды. Достаточно вспомнить, что именно жажда олигархического капитала «наловить рыбу в поднятой мути» была противопоставлена в официальных комментариях объективному расследованию правоохранительных органов, когда в мае этого года грянуло «картинное дело». А несколько позже заместитель губернатора Владимир Дятлов прямо заявил о существовании на окружном либо федеральном уровне политического заказа, в русле которого следует рассматривать последние скандалы в доме на Цвиллинга, 27. И вот теперь эта версия, похоже, снова подтверждает свое право на существование. Как утверждают источники в УФСБ, анализ оперативной информации на этот счет показывает, что за появлением слуха, который, по убеждению областных властей, был призван дестабилизировать ситуацию в регионе, могут стоять интересы одного из так называемых кланов, имеющих немалое влияние на общественно-политические процессы на Южном Урале. Его главной особенностью является то, что закулисными руководителями этой чиновничье-олигархической группировки принято считать нескольких выходцев из Челябинской области, ныне занимающих высокие посты в федеральных структурах. Их имена хорошо известны – Виктор Христенко и Александр Починок. Вопрос, на кой ляд уважаемым людям все это понадобилось, перед обитателями губернаторской резиденции даже не стоит. Буквально накануне глава аппарата правительства Челябинской области Николай Рязанов, который по функционалу отвечает за внутреннюю политику, заявил в интервью «URA.Ru», что против Сумина могут действовать силы, проигравшие губернатору на выборах 1996 и 2000 годов и теперь жаждущие взять реванш. Уточнять, что это за силы, г-н Рязанов не стал, но в свете некоторых известных на сегодня результатов работы следственных бригад УФСБ намек получился весьма прозрачным. Достаточно вспомнить, что приход команды Сумина к власти во второй половине 90-х сопровождался самыми серьезными переменами в политико-экономическом ландшафте региона, а тот же Христенко работал заместителем прежнего главы областной администрации Вадима Соловьева. Упоминание вице-губернатором выборов 2000 года вообще заслуживает отдельного разговора. По результатам голосования, напомним, на втором месте неожиданно оказался депутат Госдумы «путинского призыва» Михаил Гришанков. И хотя много было разговоров о том, что проект «кандидат в губернаторы Гришанков» зародился в умах суминских технологов как средство борьбы с главным на тот момент соперником Валерием Гартунгом, с тех пор для областной администрации страшнее Гришанкова, кажется, зверя нет. На фоне череды громких уголовных дел в области и почти не скрываемых Михаилом Игнатьевичем губернаторских амбиций приписываемые ему связи в руководстве федеральных силовых ведомств делают из него прямо-таки демонический персонаж. Судя по информации, полученной областными чиновниками из челябинского УФСБ, у следственных групп имеются зацепки, благодаря которым нельзя исключать вероятность участия Михаила Гришанкова в организации «похоронного» уик-энда. Сами же чиновники не сомневаются в том, что слух о смерти Петра Сумина в те злополучные сентябрьские дни разлетелся столь быстро и многим показался столь правдоподобным благодаря участию в провокации людей в погонах. Одновременно с работой УФСБ правительством области было начато собственное служебное расследование. Его инициаторы пытались выяснить, откуда главы городов и районов получили сведения о кончине губернатора и начали заказывать траурные венки. Как выяснилось, в половине случаев бюрократический корпус на местах получал информацию из органов внутренних дел и прокуратуры. К примеру, в Миассе и Кунашаке в качестве первоисточников были названы начальники местных отделов милиции, а в Агаповском районе все стрелки сошлись на заместителе прокурора, оставшемся исполнять обязанности шефа на время его отпуска.