Жизнь в бюджетной сфере – едва ли не самой многочисленной – замерла: катастрофы вроде бы нет, но ситуация неспокойная. То в одном коллективе объявят о сокращении зарплаты, то тут же начнут объяснять, что все не так уж плохо. Слухов масса: медицине обещают возвращение 90-х, с платными услугами, обязательной простыней при госпитализации и прочими кошмарами. Обо всем этом с нашим агентством согласился поговорить министр здравоохранения Свердловской области Владимир Климин. Выясняя, как государство выполняет свои обязательства перед врачами и медсестрами, «URA.Ru» также узнало положение дел с доступными лекарствами, Госпиталем ветеранов, спором со страховыми компаниями, перекомиссией инвалидов, проверками КРУ, сокращением коек в больницах и ставок в самом министерстве. - Владимир Григорьевич, сейчас главный вопрос - о финансировании медицины. Первый квартал прошел, какие у вас итоги? - Зарплаты профинансированы из бюджета на 90%, все остальные статьи – на 80%. - Что значит профинансированы на 90%? 10% сотрудников не получили своих денег или все получили по 90%? - Нет, зарплата выплачена полностью. Мы с января ведем ежедневный финансовый контролинг, позволяющий нам оценивать объем финансирования по разным статьям. Самая первая для нас – это заработная плата, затем статьи, связанные с обеспечением медицинских учреждений жизненно-необходимыми товарами (лекарствами, расходными материалами, продуктами питания). О развитии мы говорим в перспективном плане – финансирование сокращено на 20%, это те самые средства, что мы рассчитывали вложить в реализацию вновь принятых программ и новых проектов. Пока их нет, мы формулируем эти самые проекты, разрабатываем программы, чтобы быть готовыми к тому моменту, когда кризис закончится. Основная наша задача на 2009 год, и мы ее не скрываем, - не снизить качества и объема оказания медицинской помощи. Учитывая ситуацию с финансированием, мы должны сократить затраты, не ущемляя при этом лечебный процесс. Пока нам это удаётся. - А как? - Мы разработали план антикризисных мероприятий, который включает внутренние мероприятия (снижение затрат по коммунальным услугам, автотранспорту, административно-управленческому аппарату и т.д.) и внешние (привлечение средств не за счет областного бюджета, а за счет федерального – через квоты на оказание высокотехнологической помощи). С квотами ситуация благоприятная: на 50 млн. рублей мы смогли их увеличить, и будем дальше работать. Также мы сохранили свое участие во всех федеральных программах, что дает дополнительное финансирование. Нам дали неплохие объемы по диспансеризации, углубленным  медицинским осмотрам – это тоже позволит иметь средства на выплату заработной платы. Еще мы сокращаем расходы за счет проведения электронных аукционов на закупку медикаментов. Только в прошлом году смогли сэкономить 150 млн. рублей. И если раньше в очереди на погашение были тысячи рецептов, то в прошлом году таких очередей уже не стало. Сэкономленные деньги мы вновь запустили на аукционы и сформировали запас медикаментов. Есть экономия и на оборудовании. Также за счет проведения аукционов, она составила 80 млн. рублей. Не каждый субъект Федерации может показать такой уровень работы. И мы не останавливаем эту работу. Нам надо вернуть этапность и преемственность оказания медицинской помощи – ту внятную систему, что была в советское время. Это и удобно, и эффективно, и позволяет сократить затраты. Надо признать, в сфере госпитальной, амбулаторно-поликлинической и скорой помощи у нас в области был перекос. - В сторону какой? Госпитальной? - Конечно. Она самая затратная. Это все-таки нерационально, когда услуга, которую ты можешь оказать человеку в дневном стационаре, оказывается ему при круглосуточном содержании. Сейчас многие говорят, что мы сокращаем койки, бьем по населению. Это неправда – мы сокращаем только те койки, которые не работают. Их много – это каждая четвертая! Зачем их держать, обслуживать, отапливать помещения, которые никак не используются? - Со стороны главврачей чувствуете сильное противодействие? - Нет, мы же не в лобовую идем, а представляем расчеты, сколько дней в году работает койка. Если она занята 270 дней из 365, какие могут быть аргументы? К тому же, мы не заявляем жестко: «Сокращайте», а предлагаем оптимизировать и обещаем государственный заказ на такое-то количество коек, считая его достаточным. Есть желание содержать больше – находите дополнительные источники, договаривайтесь с муниципальными властями. Муниципальные власти могут финансировать медицинские учреждения, и бюджеты городов исполняются лучше, чем областной. - Появлялась информация о сокращении зарплат в муниципальных медучреждениях. Даже не зарплат – премий, которые составляют значительную часть заработка. - Мы следим за ситуацией в этой сфере. На сегодня могу сказать, что сокращения зарплат у врачей, у специалистов на территории Свердловской области не произошло. Еще в прошлом году министерство предупредило, что приоритет в финансировании – зарплаты и жизнеобеспечение лечебных учреждений. - Самый громкий пример недофинансирования медучреждения – ситуация с Госпиталем ветеранов войн. Его бывший директор Семен Спектор обращался за поддержкой во все инстанции, он просит вернуть прежнее финансирование, пощадить больных, потому что медперсонал увольняется, есть долги по налогам. - (мрачнеет) Мы выполняем все обязательства, взятые перед медицинскими учреждениями. И уже договорились с руководителями ЛПУ, что любые попытки сократить какие-то статьи расходов будут проводиться только после переговоров  и согласования руководства больниц с Министерством здравоохранения. Надо понимать, кто проходит лечение в Госпитале ветеранов, – этих людей осталось не так много. - Вы сказали о ликвидации очереди за лекарствами. Можно говорить, что эта очередь не появится в этом году? - До лета ее точно не будет – медикаменты у нас закуплены в необходимом объеме. Да, по отдельным позициям есть задержка поставок: по федеральной программе на отсроченном обеспечении 232 рецепта, по областной – 352. Конечно, когда ты болеешь, приходишь в аптеку и не можешь получить необходимое лекарство – это неприятно, мягко говоря. Но у нас в области 400 тыс. человек имеют право на получение лекарственных средств по региональной программе и 150 тыс. – по федеральной. Поэтому работа в этой сфере все же выстроена удовлетворительно. Еще недавно мы получали сотни писем в день на пейджер министерства с жалобами на работу  ОНЛС и «Доступных лекарств», а сейчас 1-2 в неделю. Многое еще зависит от позиции руководства муниципального здравоохранения. Например, 80% необеспеченных рецептов выдано в Екатеринбурге. Эта ситуация рассматривалась на самых разных совещаниях, каких только проверок не было, и все равно очередь остается. Или вот, Каменск-Уральский подавал заявки на одни лекарства, а потом сообщал об очереди по другим. У нас была выездная проверка, которая обнаружила: одни наименования лежали на складах по полгода, а другие были заказаны в недостаточном объеме. - Премьер Виктор Кокшаров говорил, что нужно провести переговоры со страховыми медицинскими компаниями, договориться с ними о более быстрой оплате уже оказанных услуг. Это, якобы, может решить проблемы с финансированием медучреждений. - Я пришел на работу в министерство из страховой компании и знаю, как система работает. В нынешней ситуации считаю, что та тональность, в которой ТФОМС ведет диалог со страховыми компаниями, должна быть более твердой. О каких деньгах идет речь? О тех государственных деньгах, что лежат на счетах страховых компаний на депозитах в коммерческих банках как гарантия оплаты услуг. Оплачивать услуги – обязанность страховой компании, и она должна ее выполнять. Это финансовый посредник между ТФОМСом и медучреждением.   - Каков ваш прогноз, может вернуться момент, когда в больницы надо будет приходить со своими простынями? - Постараемся этого не допустить. Принципиальная позиция министерства: мы против того, чтобы брать с населения деньги за оказываемые услуги. Кризис – не основание возвращаться к старой системе, которая вызвала многочисленные нарекания. Еще важнее навести порядок в той структуре, что есть сейчас. Ведь есть случаи, когда, пользуясь неграмотностью населения, в больницах берут плату за услуги, которые и так оплачиваются по линии ТФОМС.   - Еще одна кризисная тема – новая аттестация инвалидов. По федеральным каналам проходят совершенно жуткие сюжеты о том, как в Самаре мальчика со стеклянным глазом лишают статуса инвалидности. Якобы так экономят на выплате пособий. Для Свердловской области эта тема актуальна? - Я слышал о подобном, но комментировать эту тему не могу: МСЭ подчиняются Федеральному медико-биологическому агентству. Конечно, когда человек лишился ноги – странно проходить комиссию каждый год, новая нога все равно не вырастет. - Недавно Минздрав пережил проверку из полпредства по выполнению нацпроектов. - И не только ее. Мы живем в проверках (улыбается). В 2008 году министерство проверяли десятки раз: Росздравнадзор, Министерство здравоохранения и соцразвития, КРУ. К нам особых претензий нет: и, например, те замечания, что высказывались ранее, теперь не звучат – нам указали на ошибки, мы их устранили. - На днях губернатор Свердловской области подписал указ о сокращении 200 ставок в областном правительстве. Это сокращение затронет ваше министерство? - Надеюсь, что нет. В прошлом году мы получили колоссальный объем полномочий с федерального уровня, притом что работы по имевшимся направлениям меньше не стало. Штат министерства всего 84 человека. Куда уж тут ужиматься?