Достойная почетного места в «золотом фонде» криминальной хроники история с ограблением Сбербанка в Перми и похищением четверти миллиарда рублей стала, пожалуй, одним из самых обсуждаемых событий лета. О «синдроме Шурмана», когда большинство простых людей встало на сторону инкассатора-грабителя, спорят психологи и социологи. Сам герой пишет в тюрьме мемуары и рассуждает о несовершенстве банковской системы. Журналисты опрашивают родственников, коллег, знакомых инкассатора. Удивительно, что при этом в тени остается человек, который сейчас имеет самое большое влияние на дальнейшую судьбу «пермского Робина Гуда» - его адвокат Михаил Постаногов. Мы решили исправить досадную оплошность и узнали массу интересного.  - Михаил Вячеславович, о самом, говоря юридическом языком, составе преступления уже сказано немало. На какой стадии сейчас находится расследование? Когда дело будет передано в суд?  - Ну что я могу сказать... Шурману предъявлено обвинение в разбое. Конкретные сроки окончания следствия назвать сложно, сейчас по делу назначена судебно-психиатрическая экспертиза. Пока ее проведут, пока станут известны результаты, может быть, еще какие-нибудь экспертизы следствие захочет провести. По прогнозам, следствие продлится еще около месяца или двух.  - С чем связано назначение судебно-психиатрической экспертизы? Где она будет проходить?  - Проведение судебно-психиатрической экспертизы само по себе необязательно, однако у Шурмана были обнаружены тяжелые травмы головы. В этом случае по практике следственных органов назначается экспертиза, чтобы установить, есть ли у человека психические заболевания, и выяснить, был ли он вменяем или невменяем на момент совершения преступления. Проводить исследование будут специалисты кафедры судебной психиатрии Пермской краевой психиатрической больницы.  - Вы упомянули о травмах…Они появились уже в ходе следствия?  - Нет, что вы! Это давние травмы. В процессе следствия никакого физического ущерба Александру не нанесено.  - По первой специальности вы – психиатр. Скажите, возможно ли, что Шурмана признают невменяемым?  - Навряд ли.    - Конечно, об этом еще рано говорить, так как до конца следствия пока далеко, но как вы оцениваете перспективы дела в суде? Очевидно же, что Шурман виновен, и он сам этого не отрицает, а наказание по статье о разбое составляет от 7 до 12 лет лишения свободы.  - Виновность Шурмана в совершении данного деяния не оспаривается ни им самим, ни мной как его адвокатом. Квалификация действий, исходя из того, что сейчас есть, тоже не вызывает никаких сомнений. Есть, конечно, некоторые моменты в деле, которые могут повлиять на квалификацию действий Александра и, соответственно, на наказание, которое ему назначат. Но пока эти моменты не имеет смысла оглашать.  - Из 250 млн. рублей, украденных инкассатором, до сих пор ненайденными остаются 1 млн. 80 тыс. рублей. К тестю Шурмана Рашиду Салимжанову, которому ваш клиент якобы отдал миллион, силовики применяли гипноз. По-вашему это законно?    - Конечно, нет. Не знаю, правда, зачем они в этом признаются и публично объявляют о своих действиях на пресс-конференциях. Уголовно-процессуальным кодексом такой метод допроса не предусмотрен, несмотря на то, что, по словам силовиков, гипноз применялся с согласия допрашиваемого. А коли такой способ воздействия не предусмотрен законом, то он должен признаваться недопустимым доказательством в суде. Впрочем, насколько мне известно, ничего существенного Салимжанов не сказал. Видимо, человек при получении денег был в таком состоянии, что теперь действительно ничего не может вспомнить.  - А если миллион так и не найдут?  - Средства будут взыскиваться с Шурмана и с лиц, которые являются соучастниками преступления. Обвинения, насколько мне известно, предъявлены жене и тестю Александра.    - Западно-Уральский банк Сбербанка обратился в суд с требованием взыскать с Шурмана проценты за пользование украденными деньгами. Сумма иска составляет 393 тыс. 835 рублей 62 копейки. Вы знаете об этом? Как вы относитесь к данному требованию?      - Да. Такой иск существует. Но нам его еще никто официально не предъявил, с существом требований не ознакомил. Основанием для подачи иска является взыскание процентов за пользование чужими денежными средствами. Мы считаем, что юридическая служба Сбербанка необоснованно выдвигает такие требования. Видите ли, в рамках уголовного процесса за исковые требования не нужно платить пошлину. Наверное, они пользуются моментом: пошлину платить не надо, а вместе с тем можно и еще что-то получить. Со своей стороны можем сказать, что взыскание процентов за пользование чужими денежными средствами является мерой обеспечения гражданско-правовых сделок, отношений. В данном случае эта мера не может применяться, так как Шурман в правовые отношения с банком не вступал, эти деньги не получал. Исходя из смысла совершенного преступления, он эти деньги вообще не обязан был возвращать.  - Александр в Перми стал личностью почти легендарной. Мемуары теперь пишет, с главой Сбербанка Германом Грефом общался. Это все - правда?     - Не знаю, почему это всех так интересует. С Грефом беседа проходила еще до того, как я по просьбе родственников Шурмана взялся его защищать. Мне известно, что с главой Сбербанка Александр общался практически сразу после задержания. Телефон к уху Шурмана никто не приставлял, но опосредованно разговор был. Насколько я знаю, одному из сотрудников правоохранительных органов поступил звонок. Собеседника силовик называл Герман Оскарович. Работник правоохранительных органов озвучивал Шурману вопросы, а тот на них отвечал. В таком вот варианте общение состоялось.    - А про мемуары что скажете?  - Также не знаю, откуда возникла такая информация, что это именно книга или мемуары. Ему поступило предложение, от кого именно - разглашать не стану, ответить на некоторые вопросы, описать подробно свои мотивы действий. Он дал согласие, почему нет? Сейчас ему стали поступать претензии от руководства СИЗО. Вроде бы работники системы исполнения наказаний  заявляют некоторые нелицеприятные вещи, усиленно не рекомендуют Шурману излагать свою позицию. Хотя по закону это не запрещено: Александр может излагать свою позицию в письменной форме, доносить ее. В СМИ материалы попадают с его согласия. Это его право.  - Александр сейчас находится в СИЗО. Как он себя чувствует? С кем сидит?  - С кем сидит, я не знаю. Там разный может быть контингент. Сидит в небольшой камере. Условия, конечно, не идеальные. Это все-таки тюрьма. Уж какие есть. Он не жалуется.  - С профессиональной точки зрения приятно, наверное, участвовать в таком громком деле?  - Совершенно обыкновенное дело. Ничего сверхъестественного в этом нет. Защиты достоин любой гражданин. На то наша работа и существует.