Для сельскохозяйственной отрасли – «черный год». Мешает не только кризис и дорогие кредиты: в Центральной России стоит такая жара, что от урожая может ничего не остаться. В этих условиях главная надежда – на уральские сельскохозяйственные регионы, в первую очередь – Курганскую область, где температура пока не столь высока. Первый заместитель губернатора региона Николай Логинов рассказал корреспонденту «URA.Ru», по какой цене удастся продать зерно в этом году, что делает для регионов Елена Скрынник и какая инициатива Медведева может «вытянуть» регион.   - Николай Павлович, многие регионы европейской части России постигло не только стихийное бедствие – засуха, но и экономическое – вместо урожая крестьянство получило огромные убытки. Как обстоят дела на полях Курганской области? - Этот год, действительно, особенный. Начало года предвещало хороший результат, мы серьезно готовились: ввели больше пашни, больше посеяли, провели хорошую химическую обработку – поля стоят идеально чистые. Влаги, которая была весной, хватило, чтобы получить хорошие всходы. Сегодня ситуация сильно меняется, потому что впервые, наверное, за последние десятилетия, температура воздуха больше месяца держалась на уровне 30 градусов, а на почве даже доходила до 50-60 градусов. Не все растения выдерживают, особенно на «легких» почвах». Я проехал по районам, и на сегодня вижу, что самые хорошие объемы ожидаются в Щучанском и Притобольном районах. Но если в ближайшую неделю не пройдут дожди, ситуация будет резко усугубляться, и она может стать критической, как в центральной части России, где списываются огромные площади. Самое обидное – то, что крестьяне понесли огромные затраты, наработались досыта. Если они не получат отдачу, это будет не только моральный, но и серьезный финансовый удар – жить без денег нереально. Если нам Бог поможет и пройдут дожди, то ситуация у нас будет тяжелой, но не критической.   - При таком раскладе какой ожидается урожай зерновых? - У нас была мечта в этом году получить не менее 2 млн. тонн зерна. Но ситуация усугубляется, тем не менее уровень прошлого года – 1,8 млн. тонн – мы должны получить. Конечно, все будет зависеть от погоды.   - У вас уже есть долгосрочный прогноз? - Долгосрочный прогноз есть, но он не совпадает с реальностью. Если бы синоптики отвечали за свои слова… Наше желание – получить качественную пшеницу, которая имеет высокую цену, но… Сегодня даже народные приметы не «работают». Как деды говорили (у меня есть столетний календарь): девятый год всегда был более урожайным, чем другие. Поэтому не напрасно в 1959 году наша область получила Орден Ленина за собранный урожай зерна. И в этом году мы все сделали, чтобы крестьянин почувствовал себя сильным, уверенным, но видите, что творится. К сожалению, управлять погодой мы пока не научились.   - С заготовкой кормов для животноводства обстановка также серьезная? - Степи практически все сгорели, особенно сильно юг области, где у нас сосредоточено основное стадо. В Целинном, Звериноголовском и Куртамышском районах начали сеять летние посевы, если дожди пройдут, они получат определенный урожай и восполнят кормовую базу. Ну и второе – те поля, которые посеяны некачественно, можно будет также перевести в кормовую группу. Плюс прошедшие две недели назад дожди выровняли ситуацию по подсолнечнику и кукурузе, что также позволит пополнить кормовую базу. Но, как говорят, нет худа без добра: раньше солому разбрасывали, сейчас мы будем рекомендовать собирать ее, потому что она будет практически зеленой. Это тоже корм, и если туда еще немного добавлять концентратов, скот можно не только содержать в течение зимы, но и получать от него продукцию. Труднее будет частному сектору. Люди руками уже не косят, только техникой. А косить техникой нельзя – поля выгорели. В болото лезть никому не хочется. Но опять же, раз была такая засуха, практически все мелкие болотца и озера «отошли» или совсем высохли: я на уазике на 40-50 метров заезжал в озеро – машина не тонет, значит, есть возможность пройти и другой сельскохозяйственной технике. Там будем заготавливать мелкий камыш, осоку и другую растительность для кормов.   - В прошлом году курганские сельчане получили неплохую прибыль благодаря интервенции зерна. Есть какая-то информация по этому году – интервенция будет объявлена? - Интервенция зерна будет, и цена объявлена на уровне прошлого года – 6 рублей (за килограмм – ред.). Это неплохо. У нас на сегодня осталось около 300 тыс. тонн зерна прошлогоднего урожая. Нам нужно разгрузить часть элеваторов, прежде всего курганских. А остальные элеваторы уже готовы принимать зерно нового урожая в полном объеме.   - Учитывая плачевную ситуацию в центре России, как думаете, возможен ли пересмотр установленной цены в сторону повышения и планируете ли продавать хлеб в центральную часть страны? - Рынок сделает свое дело. Но сегодня хорошими темпами идет уборка урожая на юге России (там, кстати, сегодня работает около 10 комбайнов из нашего Целинного района). Я думаю, юг будет обеспечивать центральную часть России, где пшеница выгорела. Мы могли бы туда тоже поставлять зерно, но для нас неприемлемы тарифные ставки РЖД: на каждую тонну зерна нужно добавлять солидную сумму, чтобы довезти до центральной части. До Самары мы еще сможем пробиться, а дальше – смысла нет: мы теряем на перевозке слишком много. Поэтому наша задача сегодня – получить урожай и обеспечить наш Уральский федеральный округ качественным зерном. Ну а если будет послабление со стороны железной дороги, то, конечно, мы будем поставлять и за границу.   - Сегодня повсеместно говорят о том, что сельское хозяйство – антикризисная отрасль. На самом ли деле это так? - Вы знаете, крестьянин всегда жил нелегко. Неверно, что кризис обходит крестьянина стороной. Это можно доказать по любому направлению. Например, получение кредита в банке. Вы видите: банки ужесточили условия выдачи кредитов. Это сдерживает покупку техники, животных и т.д. Снизилась покупательская способность на продукцию сельхозпроизводства. Раз стало меньше продукции – приостановилась переработка. Год назад у нас был установлен срок возврата денег в 20 дней, сегодня доходит до 50-60 дней. Товар залеживается. Раньше на Север, в Казахстан и т.д., мы поставляли продукцию (мясную, молочную) в больших объемах. Например, сегодня мы поставляем всего лишь 30% соков от того объема, что раньше. Это именно кризисные моменты. Крестьянин не получил своевременно деньги, значит, какую-то позицию он потерял: не купил вовремя технику, не накосил сено и т.д. Кроме того, тарифы на электроэнергию увеличиваются, цены на удобрение не снижаются. Государство, конечно, компенсирует какой-то процент, но он не может компенсировать все затраты, которые несет крестьянин. Все это сказывается. Другое дело, что крестьянин привык к кризисным моментам, и он готов всегда к ним, он привык работать за копейки, а для того, кто привык получать большие деньги и сразу, такой кризис – катастрофа. Но больше всего жалко в этих условиях, конечно, крестьянина.   - В этом году Минсельхоз, как известно, возглавила Елена Скрынник. Какие-то изменения в ее политике появились? - Знаете, я всегда считал и считаю, что если есть работа, если есть потенциал, неважно, в юбке человек или в брюках. Разницы никакой нет. Говорить о том, больше или меньше сделает Скрынник, пока нельзя – это первый этап работы. Перед каждым регионом поставлены определенные задачи: если параметры будут выдерживаться, если просьбы, с которыми обращаются сельчане в Минсельхоз, в правительство, в Госдуму, будут выполняться в виде законов и дотаций, думаю, все будет нормально.   - А вот как раз по энерготарифам: на уровне областной Думы было уже несколько обращений в правительство по этому поводу. Вопрос как-то решается? - К сожалению, такие вопросы министр сельского хозяйства не решает. Елена Борисовна тоже выходит на уровень правительства, выносит наши предложения и по ГСМ, и по удешевлению техники. Она первая, между прочим, определила, что цена на зерно в этом году будет такая. Она взяла на себя смелость заявить это. По некоторым направлениям, например, по животноводству, у Елены Борисовны новые подходы. Ее целеустремленность, видение поставленной задачи даст возможность развитию АПК России. Вообще, правильно, еще не будучи президентом, на совещании на Алтае Медведев сказал, что аграрные области нужно выделить в отдельный сектор и по отдельному направлению вести их финансирование…   - Так называемые особые экономические зоны… - Да, эти слова и нашим губернатором были сказаны. Я думаю, разработки в этом направлении ведутся. И президент, раз уж он сказал – пока он держит свое слово – я думаю, он этого добьется.   - То есть у нас есть надежда, что область может стать особой экономической зоной? - Без надежды жить нельзя…   - Недавно вернулась из Калининградской области, была поражена тем, сколько земли там пустует. Насколько решена проблема ввода в оборот земель сельхозназначения в Зауралье? - Такая картина не только в Калининграде, но и в Подмосковье, недавно мы были в Твери... Там, казалось бы, благоприятные условия: дожди идут, можно получить хороший урожай. А у нас, где обстановка сложнее, где крестьянин находится в более сложных условиях, работа поставлена более правильно. Земля должна обрабатываться. Губернатором поставлена правильная задача – ежегодно вводить новые участки земли в оборот. У нас разработана программа, по которой за каждый введенный гектар из областного бюджета крестьяне получают 500 рублей. Это хорошая ставка. У нас остается в пределах 120 тыс. гектаров неиспользуемой земли, которую в следующем году мы практически всю введем в оборот. Мы не ставим задачу, чтобы та земля, которая еще в советское время была в обороте, но не давала продукции (там стояли мощные поливалки, либо там были пески, солонцы, которые не давали урожая), вновь задействовалась в работе – это огромные затраты. Она должна идти под пастбища и т.д. Все распахать до крыльца можно, но будет ли от этого эффект – сомневаюсь.   - Кстати, в прошлом году озвучивалась проблема по федеральным землям сельхозназначения: Росимущество требовало высокую арендную плату. Удалось решить вопрос? - Нет. Остро стоит вопрос по всем АПХ. Мы планируем, если будет акционирование, хотя бы часть земли раздать по паям людям, которые работали и работают в этих хозяйствах. Остальную землю - выставить на аукцион. Если же торговля пройдет на московском рынке и землю купят какие-то банки, будут ли они ее обрабатывать – неизвестно, земля будет находиться в залежах до определенных времен. Поэтому мы сегодня стремимся сделать так, чтобы земля досталась людям, которые на ней работают, живущим и работающим в Курганской области, а не где-то в Москве. Проблема остается, она в стадии решения. Те хозяйства, которые сегодня работают, сильно угнетены: арендная плата высока, сбор в Росимущество велик. Хозяйства просто стоят на коленях. Если такая ситуация сохранится еще в течение одного-двух лет, они просто все будут банкротами. Эти хозяйства держатся на честном слове. Не напрасно губернатор области во время приезда президента к нам в декабре прошлого года попросил решить именно этот вопрос: ведь такая ситуация не только в Курганской области, но и в других регионах России.