Исполнился ровно месяц с появления в Свердловской области нового губернатора. Уже подмечена жесткость Александра Мишарина, стремление к омоложению управленческой команды, нелюбовь к чиновничьим собраниям и расположение к эффективным жестам. Нет ясности только с его программой. Все состоявшиеся публичные заявления – не оригинальны, большинство тезисов звучат в Екатеринбурге не первый год. Своим особым мнением о том, что нужно делать Александру Сергеевичу в первую очередь, с читателями «URA.Ru» делится известный уральский журналист Александр Задорожный.

 

На ночных снимках Земли из космоса отчетливо виден гигантский, не освещенный электрическим светом кусок суши, контурно напоминающий исполинского медведя: начиная Уралом и заканчивая Камчаткой – с запада на восток, с Северного Ледовитого океана до полоски Транссиба – с севера на юг. Это – почти вся наша Родина, за исключением европейского арьергарда. Я не оговорился: в наступившем веке авангардным будет именно юго-восточный край России. Именно в этом регионе планеты расположится эпицентр человечества. Именно здесь сойдутся, станут сотрудничать и противоборствовать ведущие его цивилизации. Именно в этом клокочущем связями и стычками котле будет решаться судьба мира и «русского медведя» - если мы, русские, сами не спланируем и не осуществим свою судьбу.

 

Протестантский Запад, исламская Азия, конфуцианский Китай – основные наши геополитические партнеры-соперники – уже определяются с предназначением дремучих российских пространств, примеривают их на себя, подгоняют их под свои нужды – в территориях, месторождениях, лесе, воде, биоресурсах. И только мы сами, обладатели лакомых земель, еще не начинали толком осмысливать их и тем более – проектировать и осваивать, полагаясь на «авось».

 

Меж тем кризис явственно показал, что экономика страны (и Урало-Сибири в частности) суть колосс на глиняных ногах – абсолютно зависима от текущей мировой конъюнктуры. Как известно, из всех более-менее развитых стран Россия больше всех «нахлебалась» в кризисных штормах. О каком суверенитете здесь можно рассуждать?

 

 

Это – оброк за нежелание и неумение смотреть дальше завтрашнего дня, за подчиненность чужим сценариям. В 90-е смотреть дальше собственно носа было некогда («не до жиру»), в 2000-е стало неохота («нас и здесь неплохо кормят»). Скоро будет поздно: окажемся «на родине - в плену». Юридически владения будут закреплены за российским государством или, что вероятнее, - за повзрослевшими отпрысками нынешней чиновно-бизнесовой «элиты», но фактически перейдут под контроль безапелляционных концессионеров с бледными, смуглыми или желтыми лицами. Выражение «Родину продать» приобретет буквальный смысл. Продавать будут по старинной традиции – вместе с крепостными, то есть с нами и нашими детьми.

 

Эта, компрадорская, стезя - наиболее легкая и беспечальная для тех, кто сегодня держит в руках компас России и командует кораблем. Есть другой путь – требующий максимальной личной отдачи, самоотверженности, сплочения в каждодневном напряжении духовных, интеллектуальных, творческих сил – невзирая на прошлые распри и междоусобицы. Ради одного – права быть хозяевами на своей земле, лучшей для нас, русских.

 

Вице-президент Джозеф Байден благосклонно отвел России 15 лет. По истечении этого срока, по его авторитетному мнению, Россия как самостийный организм, росший по собственному замыслу, одряхлеет, утратит волю к выживанию и впадет в предсмертную кому. Итак, у нас всего лишь полтора десятилетия – отсюда и крайняя необходимость «высокого напряжения».   

 

 

Не уверен, что отцы «золотой» молодежи и сама она способны на такие лишения и подвиги: они свое поимели, им «хватает». Ежели и пошевелятся, то лишь по указке сверху, дабы продемонстрировать лояльность и подчеркнуть престижность соответствия генеральной «струе». Другое дело – ежегодно обновляющиеся волны студентов и начинающих предпринимателей «из народа», из провинции, без папиных связей, любознательных, талантливых, амбициозных трудоголиков. Придется изрядно попотеть, чтобы задавить социальными лифтами их самолюбие, тщеславие, независимость, устремленность к власти, богатству и славе. Кого-то, бесспорно, сломают, опустят до состояния безропотного «офисного планктона», сотрут в порошок. Но - «всех не убьешь!» Следующие волны «маленьких, но гордых» провинциалов способны уничтожить и шахты, и лифты (о сокрушительной силе воды см. блокбастер «2012»). И поскольку у них нет «недвижимости в Испании», им волей-неволей придется бороться за себя здесь, в границах России и, значит, становиться патриотами. Вот основной ресурс модернизационного курса, заявленного президентом Медведевым и, судя по всему, разделяемого губернатором Мишариным.

 

С чего начинать? С самого «горячего», уже не терпящего отлагательств на потом. Хотя бы в рамках Урало-Сибири.

 

Тема, актуальная для всех без исключений: экология и климатология. В нашем случае - экология русского Севера. Есть ли у нас уверенность, что в связи с глобальным потеплением не «поплывут» месторождения, планируемые к разработке «Уралом промышленным – Уралом Полярным», существующие скважины, трубопроводная, социальная инфраструктура? Ученые из Академии наук рассказывали мне, что на самом деле все это уже «поплыло», просто информация не афишируется. Ну и что в таком случае будет с урало-сибирскими ТЭКом, металлургией, машиностроением, с ожиданием крупных заказов, налоговых отчислений, огромного числа новых рабочих мест? Никто это не обсуждает, особенно в публичном пространстве.

 

 

Наш край – нефтегазовый и металлургический. Проседают эти отрасли – замирает вся экономика и социальная жизнь региона. Так давайте на всякий пожарный присмотримся: что будет с этими отраслями через 15 лет? Возможно, в энергетике и материаловедении вскоре произойдет революция, которая сделает ненужными нефть и металлы, по крайней мере, в нынешних объемах. Не верится? При Дворе его императорского величества тоже не слыхивали об одноразовой пластиковой посуде. Не исключено, что на смену нефтяной энергетике придет другая, более экологичная (солнечная, приливная, ветряная), а место металлов займут альтернативные материалы. Что тогда будет с нашими нефтяными и металлургическими компаниями, предприятиями, городами и их обитателями?

 

Уралвагонзавод. Динозавр уходящего в прошлое индустриального производства. Дорогой ручной труд. Высокие затраты и низкое качество продукции. Отсутствие заказов. Многомиллиардные долги. Угроза увольнения десятков тысяч работников и социального взрыва. Что делать с такими «динозаврами»? Модернизировать или расформировывать? Чем занять уйму людей, которые будут лишены работы в связи с роботизацией заводов? Нужен ли в таком случае многотысячный полис Нижний Тагил и ему подобные? А может, рассмотреть варианты малоэтажной усадебной застройки? Одним словом, как «приводить в чувство» наши моногорода? Что создавать вместо них, на их месте?

 

Следующая тема непосредственно связана с предыдущими: образование и наука. Какие «впередсмотрящие» заделы она готова предъявить? Насколько они значительны, конкурентоспособны в глобальном масштабе? Какими технологиями, производствами и, следовательно, рабочими местами она способна обеспечить наш регион? Какие кадры, какое образование для этого потребуется? Как организовать переток научно-технических заделов из вузов, отраслевых и академических институтов в реальный сектор экономики? Где строить наукограды и как они должны выглядеть? 

 

Дальше. Москва уже стоит в тотальных пробках и отравляется выхлопными газами. Это жестокая реальность. Уральские города-миллионники - на грани такого же транспортного и экологического коллапса. Как в него не свалиться? Расширять внутригородские транспортные артерии? Совершенствовать регулирование транспортных потоков? Ограничивать движение личного транспорта и развивать общественный? Каким стандартам комфортности он должен отвечать? Судя по Екатеринбургу, пока вместо поиска решений – только устаревшая градостроительная политика: «освоить» земельные участки, понатыкав безвкусные небоскребы.

 

 

Вместе с тем еще десяток-полтора лет – и начнут массово выходить из строя тысячи зданий, построенных при Хрущеве и Брежневе, придут в полную негодность тысячи километров сетей. Сотни тысяч людей окажутся обитателями аварийного жилья. Куда и на каких условиях их расселять? Чем занимать? Как утилизировать расселенные здания? 

 

И наконец. Вскоре мы в полной мере ощутим на себе агрессивное влияние нахрапистого Китая и ортодоксального исламского Востока, от которых нас пока отделяет только Казахстан. Какую модель отношений мы им предложим? Как мы сможем защитить свою национальную идентичность, свою культуру, свой духовный суверенитет? Какие аргументы у нас для этого есть – идеологического, экономического, военного свойства?

 

В одиночку осилить эти вопросы власть не способна и не должна, ее задача – дать политический заказ на преобразования и организовать процесс. Перепрограммирование страны – дело общее, соборное. Тут нужна энергия предпринимательства, проектные способности науки, вдохновленность духовных лидеров.

 

Екатеринбург как узловая деталь Урало-Сибирской скрепы страны вполне может взять на себя роль одной из основных переговорных и прогнозных площадок российского, а то и международного уровня. После саммита ШОС сюда «не западло» пригласить экспертов самого высокого ранга, в том числе из среды зарубежного Русского мира. Превратившийся в казенную профанацию, зевотный Российский экономический форум должен заменить живой в дискуссиях, честный в предположениях, смелый в идеях, авторитетный в решениях футурологический конгресс.

 

Именно отсюда, из Екатеринбурга, с Урала и Сибири, можно начать проектирование и строительство новой России с сердцем на Дальнем Востоке. Если судить по заявлениям и поступкам Александра Мишарина, это вполне оправданная заявка.