Гендиректор компании «Газпром трансгаз Югорск» и депутат думы ХМАО Павел Завальный считается одним из тех немногих бизнесменов и политиков в регионе, кто может свободно, без оглядки на кого-то говорить на любую тему. Сегодня это уже само по себе повод встретиться с таким человеком и пообщаться. Кроме того, в течение года в политической и экономической сферах региона происходили события, мнения о комментарии по которым узнать у господина Завального было чрезвычайно интересно. Корреспондент «URA.Ru» отправился из Екатеринбурга в далекий Югорск, где выяснил, что не получилось у Александра Филипенко, почему Наталья Комарова лишит нефтяников миллиардов, какой молодой и продвинутый парень, мягко говоря… обманул югорских депутатов, почему Владимир Богданов в свое время ушел из думы, кто богаче Виктора Пичугова, какой пост займет Павел Завальный в новом парламенте, где живет его семья и какие планы у газового генерала на Новый год. Итак.

 

 

– Я бы не сказал, что для нас это новый губернатор и новая команда. Для Югры – да. «Газпром», и мы в частности, с этими руководителями знакомы давно. И с Натальей Комаровой, и с ее первым замом Александром Кимом. С Натальей Владимировной мы знакомы лет 15, когда она еще возглавляла Новый Уренгой. Это очень известный на Ямале политик. Человек, который управлял энергетическим сердцем страны. В Югре она сейчас решает те проблемы, которые в свое время ей удалось решить на Ямале, по крайней мере, в подчиненной ей территории. В Новом Уренгое это, например, проблема балков и ветхого жилья. У нее есть опыт работы в региональной власти, работы в сфере недропользования в Госдуме. Это очень опытный и мудрый человек. И самое главное – очень работоспособный человек. Поэтому у меня не было сомнений в ней как главе региона. Конечно, для того, чтобы вникнуть во все проблемы округа, нужно объехать всю территорию. В течение этих девяти месяцев она именно этим и занималась. Она поставила себе цель – воочию увидеть все проблемы, пообщаться с людьми, набрать объем информации, чтобы потом правильно расставить приоритеты и акценты в работе. Думаю, у нее это получилось.

 

Во всяком случае, ее недавний доклад, представленный на заседании думы, позволяет говорить о том, что у нового правительства региона есть свой, свежий, взгляд на те проблемы, которые решались ранее. Мне очень понравился базовый тезис в этом докладе – «чтобы не было очередей». На жилье, на получение помощи для незащищенных слоев населения... Это подразумевает колоссальный объем работы, и что самое главное - работы на реальный результат, который будет понятен и осязаем каждым жителем Югры. Это даст новое развитие и новое качество решения проблем. Зная Наталью Владимировну, уверен: так и будет. В ее докладе была конкретика, обозначены приоритетные цели и предложения того, как их достичь. В первую очередь за счет реализации конкретных программ: строительства жилья, информатизации, строительства дорог, развития энергетики, сферы ЖКХ и т. д.

 

 

– Я ставил и ставлю под сомнение бюджет развития региона. Когда принимался бюджет в целом, он принимался бездефицитным, но социально направленным. То есть первое, что было сделано, - закрыты защищенные статьи – зарплата в сфере образования, медицины, содержание иных бюджетных учреждений. Да, есть вопросы, или как мы их называем, «косяки» по бюджетам Кондинского, Советского районов, но там нужно просто разобраться с нормативами и методиками. Это решаемо. А вот с бюджетом развития сегодня, в условиях бездефицитности бюджета региона, действительно беда. Денег, необходимых для развития региона, в рамках задач, которые ставит для себя правительство, нужно около 45 млрд рублей. Фактически есть только 25 млрд рублей. Это значит, что достичь целей, обозначенных на год правительством, невозможно. Повторяю - за эти деньги достичь этих результатов невозможно! И правительство, как мне кажется, это понимает. Во всяком случае, на стадии принятия бюджета Александр Ким заверил нас (депутатов) в том, что к бюджету развития правительство еще вернется.

 

На мой взгляд, надо научиться немного жить в долг, наращивая при этом понемногу доходную базу бюджета. Способы есть, и они очевидны. Почему я предлагаю отказаться нефтяникам от некоторых льгот по налогу на имущество и налогу на прибыль? Потому что эффективность нулевая. Нам всегда говорили, что эти льготы дадут в итоге увеличение к общей собираемости налогов в перспективе. И что? Никакого существенного увеличения доходов не произошло. Они просто считались выпадающими, но при этом по объемам оказались сопоставимы с бюджетом развития всего региона. Понятно, что таким образом правительство еще во времена Александра Филипенко пыталось стимулировать компании к увеличению объемов добычи и перерегистрации нефтяных структур из Москвы в округ, но этого не получилось.   Льготы предоставлялись, а компании так и не пришли. Поэтому мне думается, что смена политики налоговых преференций и поощрений в этой части должна быть.

 

 

– У депутатов вопросы к чиновникам и их ставленникам в руководстве госкомпаний возникали и раньше. Но нас не допускали к информации. Попытки войти в управление Фонда поколений, например, остались абсолютно безуспешными. Я требовал независимого аудита в этой структуре. Ведь туда по предварительным оценкам, а настоящими достоверными мы просто не располагали, было вложено порядка 11 млрд рублей… Не пускали. Мы не знали, какова эффективность этих вложений? Вернутся эти деньги или они потеряны? Теоретически они должны были работать, чтобы обеспечить будущее детей тех, кто живет и работает в округе. Просили – покажите документы или дайте возможность самим посмотреть, ну или проведите независимый аудит, который бы сказал – вот это эффективно, а это нет. Тем более что через этот фонд шли прямые инвестиции в бизнес-структуры, а государство, как правило, является плохим собственником… Не верил я в целесообразность этих вложении. Теперь выясняется, что был прав. Но тогда никто ничего не слушал. Каждый раз был скандал.

 

 

– Видимо, боялись, что эта информация станет достоянием гласности. Не знаю. Это уже не ко мне вопрос. У нас, депутатов, были опасения, и они оправдались. Кстати, не только по Фонду поколений. По НПФ мы тоже запрашивали документы. Опасались последствий кризиса. Там же акции, вложения... Мы понимали, что с этим могут возникнуть проблемы. Но когда нам говорил этот господин… (вспоминает) замом еще был…парень молодой, продвинутый…

 

 

- Точно. Когда он нам в прошлом году красиво рассказал, что все деньги надежно в рамках закона инвестированы, что все хорошо разложено, что инвестиционный доход позволяет обеспечить все обязательства перед пенсионерами, я радостно воскликнул: дайте ему звезду героя. Еще бы, пережить кризис без последствий. Но оказалось, что нас просто, извините за выражение…

 

 

– Обманули. А Фонд «Жилище»! Тоже ведь по всем отчетам и докладам было все замечательно… До первых скандалов и проверки Счетной палатой, когда выяснилось… Ну как мог государственный фонд без конкурсов раздавать подряды на строительство жилья?! Оказалось, что в кризис цены, по которым строилось это жилье, были далеко не самыми низкими, что можно было строить это жилье гораздо дешевле. Я еще тогда требовал публичности в работе этих структур. Ведь это государственные деньги, бюджетные. Тому же [директору «Жилища»] Шишкину я говорил – информацию о работе фонда надо вывешивать на каждом заборе, чтобы любой желающий мог знать, как работает фонд. А вместо этого – раздача подрядов вне конкурса, предоставление себе любимым жилья со скидками и с льготами… Разве так можно?!

 

 

– Дело в том, что, с одной стороны, это вроде бы как не функции депутатов, с другой стороны деньги-то бюджетные... Если честно, меня эта ситуация просто угнетала. Я в 2006 году в думу не хотел идти из-за этого. Пойти попросил Александр Васильевич Филипенко. Сказал простые слова – ты мне в думе нужен. Ну раз нужен… я согласился. При этом спорить и отстаивать свою точку зрения я не перестал. В думе надо работать, и если я вижу проблему, я ее диагностирую и предлагаю пути выхода. Не потому что самый умный. Просто я имею управленческий опыт и четкую жизненную позицию. В конце концов последнее слово все равно за правительством.

 

 

– За правительством. Дума несет опосредованную ответственность. Что такое дума? Это 28 депутатов. Я проголосовал за этот закон, я 1/28 часть думы, значит, несу консолидированную ответственность.

 

 

– Это политика. Что об этом говорить? О какой ответственности? Когда в 1993 году расстреливали Белый дом и гибли люди, никто не нес ответственности за это. Некоторые посидели недельку в «Матросской тишине», потом всех отпустили, сказав – это политика, а там где политика, там нет уголовного преследования. То же самое и здесь – это политика. А правительство округа персонально отвечает за принятые решения. Потому что когда приходит закон на думу, мы исходим из того, что вся информация достоверна. Если потом что-то не получается, ответственность несет правительство.

 

 

– Перед законом, перед людьми…

 

 

– Неважно. Все равно есть моральная ответственность. Власть легитимна там, где есть доверие. И сегодняшний губернатор, несмотря на то, что он избран по другой схеме, он обладает доверием президента, доверием депутатов. Такая форма имеет место в мире. А доверием губернатор все равно должен обладать. Доверием тех людей, которые живут в Югре. Но для этого нужно время. И Наталья Владимировна будет делать все, чтобы завоевать это доверие. Я вас уверяю, к концу срока губернаторского у нее рейтинг будет зашкаливать.

 

 

– Я планирую это сделать. Но это не мой выбор. Партия сказала: нужно.

 

 

– Я буду выдвинут по партспискам, но избираться буду от одномандатного округа.

 

 

– … Да-да. Партия – это партийная ответственность. А одномандатный округ – индивидуальная. Генеральный директор в регионе присутствия компании, я считаю, обязан брать на себя максимальную ответственность. В том числе и за работу в думе, за принятые решения и прочее. Поэтому я всегда шел по одномандатному округу. Раньше в него входили Советский, Белоярский и Березовский районы, город Югорск. Сейчас округ поменьше: Березовский, Советский районы и Югорск.

 

 

– Я два созыва думы работаю в комиссии по бюджету, хотелось бы там продолжить работу. Посты меня не интересуют. Потому что пост это еще и нагрузка. Сейчас комиссию по бюджету возглавляет Дмитрий Мизгулин. И это здорово. Он умный парень, который живет в Ханты-Мансийске, где есть больше возможностей для подготовки и ведения работы. Мне будет сложнее. И так приходится два дня каждый месяц полностью посвящать работе в думе и непосредственно находиться там. Так что это довольно большая нагрузка. И я не хотел бы каких-то дополнительных постов.

 

 

– Если сравнивать думу предыдущего состава и думу этого состава, то в той думе было больше генералов, больше представителей ТЭКа. Из 24 человек 18 представляли нефтегазовый комплекс. В этом составе гендиректоров мало, до 10 человек и даже меньше. Я считаю, что та дума, которая работала до 2006 года, была сильнее. Я не видел такого, чтобы кто-то, придя работать депутатом, пытался использовать свой пост для того, чтобы преследовать какие-то личные или корпоративные интересы. Это было признаком дурного тона. Мы сразу договорились, что мы пришли работать на общество, а не на «Газпром» или какую-то нефтяную компанию. Дума – не место для корпоративных интересов. Ты пришел, у тебя есть наказы избирателей, вот и работай на них. И такая позиция была, будь то Богданов, Важенин или я. Если кто-то пытался даже намекнуть на свой корпоративный интерес или преференции, этого человека ставили на место.

 

 

– Может быть, к 2006 году правительство округа считало, что его любое решение уже есть истина в последней инстанции и поэтому ему не так необходима сильная дума. Поэтому дума этого созыва стала отличаться от предыдущей. Вы помните, в том составе думы были депутаты, которые всегда умели высказывать и отстаивать свою точку зрения. Тот же Пичугов, Пустовалов или Гильманов, или…

 

 

– … Кандаков. Они имели управленческий опыт работы, понимая, что такое бюджет, инвестиционные проекты... У нас было полное взаимопонимание, так как мы имели одно мировоззрение. А новая дума получилась более разношерстной… Я у Богданова спросил – почему ты в думу не пошел? Он сказал – ты там есть. Я ему – ну я там есть, тебя-то там не будет! Хотя я догадываюсь, почему он не пошел…

 

 

– Многие генералы не пошли по той же причине. В думе предыдущего созыва впервые нужно было декларировать доходы, имущество, счета в банках. Генералы – люди небедные. Работаем все-таки много лет. Но вывешивать на заборе всю информацию о своем имуществе они посчитали неверным.

 

 

– … Да, я не бедный человек. Но я считаю, что своя доля логики в этом нежелании есть. Зная ситуацию в стране, да и вообще, я бы тоже не хотел всем и вся рассказывать о своих доходах.

 

 

– Это игры. В них можно играть тому, кто задает правила игры. Я готов декларировать свои доходы, и делаю это каждый год, но информация о них поступает в компетентные органы, к тем же налоговикам. Это их работа, проверять законность получения денег гражданами и так далее. Но я не поддерживаю идею декларации своих доходов для любого желающего.

 

 

– В нашей стране слишком долго учили население не любить состоятельных людей. Чего ж вы хотите сейчас от них? После революции, на протяжении 70 лет, люди привыкли думать, что если кто-то рядом стал богаче, значит спекулянт, значит – преступник. Но ведь совковой лопатой денег много не заработаешь. Сегодня зарабатывают за счет своей головы, за счет знаний. Но отношение к этому в общей массе населения негативное, тем более учитывая разрыв между самыми богатыми и самыми бедными слоями общества. У меня есть семья, я должен быть защищен. И мне не хочется на заборе вывешивать данные о том, чем я владею и что у меня есть, мол, товарищи бандиты, идите туда, можете забирать вон то и это. По идее, это мое личное. Государство - да, должно знать, я плачу налоги. Это нормально. Но не более.

 

У нас самым богатым человеком в органах власти получился Пичугов Виктор Александрович, который, будучи в Совете Федерации, честно задекларировал все свое состояние. В то, что это самый богатый в стране человек… вот вы лично верите? Я нет. Просто у многих политиков доходы и имущество хорошо «упакованы» – на дальних родственниках-  и декларировать самому политику лично действительно нечего.

 

Так что, касаемо работы в думе, считаю, новации в законодательстве многих оттолкнули от нее. Кто-то мне сказал, что во власть идут для того, чтобы нажить богатство либо чтобы сохранить нажитое. Но это не про меня, не про моих коллег из прошлого созыва думы, которые отказались продолжать в ней работу. Мы давно состоялись как личности, как состоятельные люди. Мы в думе по-настоящему работали. Я в ней работаю и сейчас для развития территорий, где присутствует наша компания. Поверьте, первое, что я сделаю, когда перестану быть гендиректором «Газпром трансгаз Югорска», я уйду из думы и напишу заявление в пользу того человека, который будет руководить предприятием после меня. Чтобы рекомендовать его на избрание депутатом думы. Как гендиректор он должен будет заниматься тем, чем сегодня занимаюсь я.

 

 

– В Москве, в семье. Новый год встречаю только в семье. У меня семья сейчас вынуждена жить в Москве, потому что дети учатся в вузах. Поэтому буду встречать там.

 

 

– Само собой. И подарки под елкой. Мы все русские люди. Это в нашей ментальности – мечты, надежды на лучшее, сказки у нас такие все. Вообще, я считаю, у нас в стране есть два главных праздника – это Новый год и День Победы 9 мая. Все остальные тоже праздники, но они не вызывают таких глубоких эмоций. Новый год – это праздник, когда есть ощущение того, что все плохое останется в прошлом. И после Нового года встаешь наутро, пятого января…

 

 

– … Ой, первого, конечно первого (смеется)… Просто я должен совещание вести уже 15 минут как. Думаю о другом уже…

 

 

– Да уж. Если серьезно, то после 31 декабря всегда хочется верить в то, что все плохое, что было в прошлом году, останется в прошлом. Это некий праздник надежд и ожиданий. Что же касается 9 Мая, то я считаю, что этот день уже давно в нашей памяти, в наших сердцах. Мы должны помнить о том, что сделали наши отцы и деды, какой ценой и ради чего. Если мы будем это помнить, все у нас будет нормально.

 

 

– Взаимно.