Свердловчанам залепили мощную, звонкую пощечину – в центре Екатеринбурга на гостевом маршруте открыли кладбище. Кладбище домов, снесенных в последние два десятилетия (и одно – при Борисе Ельцине, естественно, дом Ипатьева). Выставка, пожалуй, самая яркая и неоднозначная из всего того, что явило музейное сообщество региона к популярной Ночи музеев. Ее не рекламировали в официальной программе, но именно на этой площадке были самые жаркие споры. Создатель выставки редактор архитектурного издательства «Татлин» Эдуард Кубенский рассказал «URA.Ru», зачем влепил пощечину землякам, признал, что не все дома нужно восстанавливать, и объяснил, что заставило пойти на эпатажный поступок.

 

 

- Я бы повторил слова одного из выступавших на открытии и назвал ее многослойной. В этой многослойности можно найти и политику, и историю, и экономику.

 

 

 

- Мы не вкладывали в выставку негативные оценки. Конечно, у большинства людей кладбище ассоциируется с чем-то мрачным, темным, потусторонним. Но мы исходили из другого смысла: кладбище однокоренное слово с кладом, с чем-то спрятанным от глаз людей, укрытым с расчетом на то, что однажды будет найдено и использовано. Мы собрали здания, которые вживую уже не увидеть.

 

Я представляю себе ситуацию, когда вы или я в будущем, идя с внуками, услышим вопрос: «Деда, а почему здесь дома на памятниках?» и, отвечая, мы будем рассказывать о городе, открывать клад его истории.

 

Конечно, когда мы приходим на похороны, кладбище вызывает у нас грусть, но в обычной ситуации, если мы просто оказываемся там, то возникает чувство умиротворения, философский настрой, обдумывание прошлого и настоящего.

 

 

 

- Нет, у меня нет такой задачи. Скорее это повод самому разобраться, увидеть тот объем архитектурного наследия, который мы потеряли. Я – архитектор и признаю, что на выставке указаны и здания, которые не имеют архитектурной ценности.

 

Но как руководитель архитектурного издательства я могу судить и о том, как разные города, разные страны относятся к сохранению исторического наследия. В Екатеринбурге мы видим ужасную ситуацию, в Иркутске вовсю горят деревянные дома, а в Риге 30% исторического фонда - это памятники деревянного зодчества. В Риге этими домами в центре гордятся, их восстанавливают, и восстанавливают из руин. Город, который, в отличие от Екатеринбурга, пережил боевые операции Второй мировой войны, тратит усилия, возвращает памятники, от которых оставалось 3-4 бруса. Уничтоженные памятники Екатеринбурга были в лучшем состоянии, но это никого не остановило. При том, что, я уверен, в Риге тоже есть желающие снести исторические постройки и возвести что-то новое, большее по объемам, по цене.

 

 

 

- Да. Отчасти это моя реакция на происходящее в Екатеринбурге, когда какие-то люди самовольно пригоняют экскаватор и сносят часть истории города. Мне показалось важным ответить вот таким художественным образом. Я наблюдал со стороны, этот прием сработал: прохожие останавливались, обращали внимание – мимо никто не проходил.

 

 

- Пока нет. Я видел такую картину: мы еще оформляли выставку, и ехавший по Белинского троллейбус остановился, водитель подошел к [президенту фонда «Город без наркотиков», рядом с чьим офисом устроена выставка]Евгению Ройзману (вероятно, они знакомы) и расспрашивал, что это такое. Узнал, вернулся в троллейбус и поехал. Ни одного из пассажиров это не возмутило, хотя до остановки оставалось всего метров 50.

 

 

 

- Дискуссия уже ведется: работа Олега Букина, Полины Ивановой направлена на это. Мне бы не хотелось, чтобы она затухала, чтобы носила эпизодический характер, как, например, акция Владимира Бегунова «Поминки по дому Ярутина». Полгода поговорили и забыли. Я бы хотел, чтобы выставка была постоянной, чтобы люди, от решений которых зависит судьба памятников, стоя в пробке на Белинского, могли увидеть эти могилы и задуматься о том, что они делают.

 

 

 

- Понимаю, что не многим нравится архитектурное кладбище в центре города. Когда мы с Евгением Ройзманом занялись этой выставкой, он сказал: «Пиши, что выставка будет стоять бессрочно». Мы так и написали, и было бы приятно, если бы горожане выступили за ее сохранение.

 

Мне бы хотелось, чтобы выставка росла дальше, но не потому, что в городе сносятся все новые и новые здания, а потому, что мы глубже изучаем историю, находим новые сведения о снесенных домах, отматываем время назад. По моим подсчетам, всего в городе снесено более двух сотен зданий.