Эксперты много спорят о том, как должно изменить административное деление России. Но едины в одном: Путин точно возьмется за эту тему Объединение российских регионов снова в повестке. Во вторник федеральная Общественная палата провела первые слушания, вбросив экспертам вопрос: какие аргументы за и против объединения существуют? Новая региональная политика — реперная точка третьего срока Владимира Путина, и в этом не сомневается никто. Но какой она будет — здесь колоссальный конфликт и спор. Общепризнано одно: «матрешки» уничтожены, и дело осталось только за Тюменской и Архангельской областями. А что будет с остальными? Появятся ли новые центры, станет ли Екатеринбург столицей — все это обсудили в Общественной палате. Бонус — рассказ председателя правления ВЦИОМа о ролевых моделях губернаторов. Для жителей Уральского федерального округа тема объединения российских регионов болезненна и актуальна. Сложносоставная Тюменская область до сих пор вздрагивает при каждом упоминании самой возможности слияния: тема объединения аграрного юга, нефтяной Югры и газового Ямала самая болезненная и для тамошних элит, и, как следствие, для жителей. Свердловская и Челябинская области в активной повестке тему изменения административного деления страны не имеют, но периодически возникает идея разделения между двумя крепкими субъектами РФ дотационной Курганской области. Западный сосед — Пермский край — объединение уже пережил. «Нам нужно обсудить синергетический эффект от объединения, — напутствовал собравшихся председатель комиссии Общественной палаты по региональному развитию и федеративным отношениям Леонид Давыдов. — Сейчас важен менеджмент издержек». Провокационность мероприятия выдало первое же выступление. «Мы относимся к административному делению страны, как к чему-то, что было завещано праотцами. Хотя система управления постоянно менялась, — возмутился эксперт Общественной палаты, советник гендиректора госкорпорации „Фонд содействия развитию ЖКХ“ Александр Бударин. — Зачем нужно это деление? Так мы обозначаем власть на территории, обозначаем присутствие государства. В советское время это был еще контроль за объемами надоев молока и вспашки зяби, но сейчас эти функции исчезают. Управление экономикой в регионах вообще несет декларативный характер». Основной упрек в адрес современной системы управления территориями: она создавалась для контроля за вспашкой зяби, которую теперь власти не контролируют В зале, где собрались делегаты от представительств всех субъектов РФ, Бударин заметил: «В большинстве случаев современные региональные власти заняты увеличением благ в пользу своего субъекта. Создаются региональные элиты, что, конечно, хорошо, но вокруг них создаются лоббистские структуры, которые не выполняют функции, которые предполагались, и даже ведут к развалу страны. Нужно смотреть на саму структуру власти. Может быть, нам вообще отказаться от власти субъектов и ориентироваться только на муниципальную власть, власть в мегаполисах». Понять масштаб мысли экспертов можно было по следующему выступающему. Кирилл Янков из Центра стратегических разработок напомнил, что много экспериментов с административным делением страны было в 20-30 годы прошлого века. «Но в итоге все свелось к той системе, что была до революции. Я специально изучал, лишь два случая, когда столицы губерний потеряли свой статус. Это Тобольск и Новороссийск», — рассказал Янков. В самих экспериментах он не видит ничего отталкивающего: были и Балашовская область, и Каменская. Башкирию делили на Башкирскую и Стерлитамакскую области, Татарию — на три региона. «Из новых образований 50-х годов сохранилась только Липецкая область. Хорошо показали себя Екатеринбург, который был частью Пермской губернии, и Чукотский автономный округ», — приводил эксперт аргументы в пользу активной работы с делением страны. При этом он вбросил в среду новую инициативу — не укрупнять, а, напротив, делить существующие регионы. Например, выделить из Краснодарского края Черноморское побережье, а из Вологодской, Архангельской и Кировской областей взять по куску и создать Котловскую область. Зал оживленно зашушукал. Тобольск — один из двух городов России, которые до революции были центром губернии, а теперь — провинция. Остальные сохранили свой статус Представитель института географии РАН Сергей Артоболевский обличал региональные власти. «Был период, когда нефтяные и газовые регионы заказывали нам обоснования отказа от объединения, — признался ученый. — И мы писали эти работы, потому что были доводы. Ведь что такое власть в регионе — это обслуживание населения. Или что такое власть в Коми-Пермяцком округе, в том же Кудымкаре — это место работы множества людей. Ликвидировали власть — лишили людей работы». При этом Артоболевский высказал главную мысль, которая должна поднять настроение кураторам внутренней политики в Кремле: «Изменить деление страны может президент, и в этом нет ничего страшного — он может сделать такую систему, при которой ему будет удобно работать». Конфигурация такой системы уже есть. Вице-президент Центра стратегических разработок Григорий Трофимчук предлагает начать с наведения порядка в формулировках. «Историческая пыль от губернаторов — как от гимназий. У нас советская система административного деления, которую возглавляет царский губернатор. А еще бегают с идеями генерал-губернаторов! В первую очередь нужно снизить значение национальных территорий. Потом все регионы разделить на края, срединный каркас и центральные регионы (к ним я отношу и Красноярск с Екатеринбургом, а не Питер). Нарисуем столичную дугу — такое коромысло в сторону Владивостока. Это и будет вторая столица страны, а в целом получится прочная государственная арматура», — убеждал коллег Трофимчук. Но коллеги в ответ признавали лишь одно: федеральная власть не может решиться на кардинальные решения (например, сократить общее число регионов до 28). Алексей Титков из ВШЭ вообще убежден, что слияние территорий в середине нулевых проводилось ради наведения порядка в статистической таблице России, где существовало много провальных территорий. То, что уничтожение «матрешек» не привело к слиянию богатой Тюменской области — только подтверждает это мнение. На «столичную дугу», которая дойдет от Москвы до Владивостока (на фото), эксперты предлагают нанизать и Красноярск, и Екатеринбург «Нужна большая идея. В 20-30-е — это было видение страны как единой фабрики, где каждый регион — цех. Потом появились союзные министерства и страну делили уже по отраслевому принципу, — описывал прошлое Титков. — Сейчас идеи нет, и космонавты говорят, что наше деление видно даже из космоса — дороги на стыке областей ведут в тупик, связей нет». Модератор Леонид Давыдов призвал представителей регионов высказаться. Зал промолчал. — Зато какое активное обсуждение идет в кулуарах, — заметил председатель правления ВЦИОМа после мероприятия. — Это проблема актуальна не только для Тюмени и Астрахани, где она очевидна, но и для колоссального количества регионов. Помните недавно крик души министра из Карелии: «Мы регион, который застрял в промежутке». — Нужно объединение существующих или создание новых, о котором говорили ваши гости? — Это очень длительный процесс. Триста лет была устоявшаяся система, а потом сто лет нестабильности. Мы потеряли сто лет, мы метались. Нулевые показали, что страна впервые получила десять лет стабильного роста. Это не современная пропаганда, а факт — так, как сейчас, россияне, вероятно, материально не жили никогда за всю историю страны. И как следствие этого — перегруженные управленческие аппараты, нестыковки между территориями. Едешь по дороге — все хорошо, и вдруг — бум — как на стиральной доске. Почему? А это уже совсем другой район. Такие вещи происходят из-за искусственного деления. — Например, деления на федеральные округа. — Как это ни странно, но они сложились, и сложились центры, новые столицы, пошли новые потоки. Сначала тоже говорили: «Ничего не получится!» Нет, все работает. Хотя прошло только десять лет — очень малый срок. — Помимо экспертного мнения, которое вы сейчас раскручиваете, нужно же согласие жителей регионов, а главное — федеральных властей. У них есть такое желание? — У них желание есть, но умения мало. У нас мало менеджеров, способных зайти в регион и выстроить систему, результатом которой было бы объединение. Даже провести референдумы, поменять законы, поработать с общественным мнением, всех уговорить — это масштабный, затратный проект. Тут должны совпасть интересны финансово-промышленных групп, политиков, партий, друзей. Для конкретного человека, который берется его реализовать, это может быть вершина карьеры. — Скажем в перспективе 5-10 лет изменение административного деления возможно? — Если не будет суперэкономических потрясений — конечно, это реализуется. Мне кажется, для сегодняшней власти менеджмент издержек, снижение затрат — это один из приоритетов. — А население поддержит? — С людьми нужно работать, нужно объяснять, и тогда ситуация изменится. — У меня есть ощущение, что региональные элиты сознательно настраивают местное население против объединения. — Это отличная тема — поведение местных элит. Чтобы ее изменить, нужна и политическая воля федерального центра, и воля регионалов. Если я, условно, губернатор Тюмени, а вы — губернатор Ямала, то ясно, что вы хотите одного, а я — диаметрально противоположного. Я хочу присоединить Ямал, а ты этого не хочешь. При этом обе позиции нормальны и допустимы. — И если меняемся должностями, то автоматически каждый продолжает дело предшественника. — Точно. Мы реагируем согласно нашим ролям. Здесь нет деления: плохой-хороший. — Как выйти из этого? — Создать условия. Федеральная власть поручится за сохранение уровня жизни населения, положение твоих людей, ты лично получишь гарантии — и ты отступишь. Особенно, если будет установка: идите и договоритесь, мы вас запрем, и пока белый дым из трубы не пойдет — договоритесь.