Судебное следствие по делу депутата Курганской областной Думы Татьяны Скок подходит к завершению. В очередной день слушаний сторона защиты должна была представить суду доказательства невиновности обвиняемой, но к помощи свидетелей прибегать не стали — Скок сама вышла к трибуне, чтобы дать показания. Оказалось, в деле немало нюансов, свидетельствующих, по мнению обвиняемой, о предвзятости к ней. Пресловутый человеческий фактор сыграл свою роль: нашлись люди, которые решили жестоко отыграться на своем обидчике. Об испорченных воспоминаниях, об отдыхе в Белокурихе и о том, кому Скок испортила жизнь, — читайте в материале «URA.Ru». Уголовное дело в отношении депутата Курганской областной Думы, директора Курганского государственного колледжа Татьяны Скок, пожалуй, вошло в число самых коротких: оно состоит всего из одного тома, свидетелей по нему почти нет (их можно пересчитать по пальцам). Если бы не занятость судьи в других процессах, его рассмотрение вполне могло бы закончиться за считанные дни. Напомним, по версии следствия, в 2010 году Татьяна Скок решила «совершить хищение вверенного ей чужого имущества под видом безвозмездной выплаты на санаторно-курортное лечение» и приказала главбуху колледжа выдать ей из кассы 60 тыс. рублей, которые незаконно были использованы на приобретение путевки в санаторий в Белокурихе. Сегодня прошли очередные слушания. Право представлять доказательства дошло до стороны защиты, но к помощи каких-либо свидетелей прибегать не стали (собственно, эту функцию в определенной мере сыграли свидетели обвинения — сотрудники Курганского государственного колледжа) — Татьяна Скок сразу решила дать исчерпывающие показания. Обвиняемая сообщила суду, что работает в колледже (ранее он назывался строительным техникумом) на протяжении 29 лет, из них 13 лет — в должности директора. В своей деятельности, отметила Татьяна Скок, она «строго опирается на закон об образовании, устав колледжа, трудовой и коллективный договоры». Поскольку события, по которым ее обвиняют, происходили в 2010 году, Скок пояснила, что на тот момент у колледжа было открыто три банковских счета: бюджетный, внебюджетный и счет, куда поступали доходы от сдачи в аренду имущества. В тот год образовательное учреждение заработало 46,5 млн рублей на оказании платных услуг: сюда входит коммерческое обучение по специальностям колледжа, а также услуги по производству мебели, обучению вождению, услуги автосервиса и пункта технического осмотра транспортных средств. «По внебюджету мы заработали больше, чем ожидалось (планировалось 45 млн рублей), — сообщила Татьяна Скок. — С 2006 года в смету расходов колледжа (по внебюджетным источникам, — прим. ред.) мы закладывали расходы на санаторно-курортное лечение сотрудников. С 2007 года сотрудники получали денежные средства на эти цели по решению совета коллектива. У многих учреждений вообще нет внебюджета. Из 22 учебных заведений наше имеет столько доходов, сколько не имеют все остальные вместе взятые. Они просят использовать бюджетные деньги. У нас не было такой необходимости». Получить компенсацию 90% стоимости санаторно-курортной путевки, согласно коллективному договору, мог любой сотрудник колледжа, в том числе и директор, предъявивший медицинскую справку с рекомендациями лечащего врача о лечении. Такую справку предоставила совету колледжа и Татьяна Скок, которая в 2009-2010 годах проходила лечение в Илизаровском центре, перенесла операцию. И в медицинской справке врачом было указано, что Скок рекомендовано пройти реабилитацию в санаториях Алтая либо Кисловодска. Татьяна Скок получила в кассе образовательного учреждения 60 тыс. рублей, непосредственно в санатории оплатила стоимость путевки — это порядка 53 тыс. рублей, остальные деньги, вернувшись в Курган, сдала в кассу колледжа. «В первых числах ноября 2010 года началась проверка контрольно-ревизионного управления, где были выявлены нарушения финансово-хозяйственной деятельности. С выводами я не согласилась, подписала акты с возражением, но меня никто не слушал. В арбитражном суде мы это оспаривали. Из 18 пунктов, с которыми мы не согласились, по 11 суд поддержал нас», — отметила Скок. По словам Татьяны Скок, ревизоры ее сначала пытались обвинить в том, что она на самом деле не лечилась в санатории, а ездила за границу. Но когда из Белокурихи пришло подтверждение того, что она действительно лечилась там, Скок заявили, что она не приложила отрывной талон от путевки, а это является нарушением бухгалтерской отчетности. В предписании контрольно-ревизионного управления было указано требование — вернуть стоимость путевки в кассу колледжа. Что Татьяна Скок и сделала (это было задолго до возбуждения рассматриваемого уголовного дела). «Прошло достаточно много времени, когда я получила письмо, где меня уведомили, что на меня заведено уголовное дело, потому что я эти деньги похитила, — сообщила Скок. — Я считаю, что никакие деньги я не похитила, я их получила на основании решения совета колледжа и устава колледжа, где четко прописано, что совет колледжа вправе самостоятельно распоряжаться денежными средствами от предпринимательской деятельности. Совет колледжа — это главный орган в колледже, который имеет право выносить такие решения. Никакого преступления я не совершила». Татьяна Скок особо остановилась на том, что по расходованию внебюджетных средств на санаторно-курортное лечение никогда не было притензий со стороны Министерства образования России. Эти деньги не имеют никакого отношения к стимулирующим выплатам, которые, опять же, по решению совета колледжа, могли выплачиваться как прибавка к зарплате. Уже в конце своего допроса Татьяна Скок озвучила свои предположения, откуда вообще взялось это уголовное дело. «Для проверки, прошедшей в 2010 году, на колледж был высажен десант контрольно-ревизионного управления. Это была абсолютно предвзятая проверка! Есть два решения арбитражного суда: мы оспорили больше половины нарушений. Но меня никто не слышал — ни в Следственном комитете, ни в прокуратуре. Все это только потому, что моим замом работал сын начальника КРУ, которого я сняла с должности: он подал в суд на приватизацию комнат, принадлежащих колледжу, я отказала, потому что он не жил в этих комнатах, было решение суда его выселить, — рассказала Скок. — Плюс мои проблемы в Облдуме (в кулуарах регионального парламента говорят, что к возбуждению дела в отношении Скок якобы имеет какое-то отношение экс-спикер Владимир Казаков: именно законодательный комитет, который возглавляет обвиняемая, инициировал поправки в регламент Думы, позволившие снять неугодного спикера с должности, — прим. ред.). Это была абсолютно необъективная проверка. Я работаю 13 лет, было пять проверок. Я видела, когда люди пришли проверять и когда люди пришли копать: когда выкапывают забор и замеряют глубину, есть 15 сантиметров или нет — это же видно». После окончания допроса Татьяны Скок адвокат Виктор Бураков приобщил к материалам дела ряд документов и попросил суд не объявлять судебное следствие законченным, поскольку он намерен в качестве дополнения представить материалы, характеризующие Татьяну Скок. Процесс продолжится 12 декабря — в этот день состоятся прения сторон.