Аборигены ХМАО, второй месяц конфликтующие со всесильным «ЛУКОЙЛом», наконец дошли до регионального парламента и ассамблеи КМНС. И только сегодня вскрылись истинные причины «войны», последствия которой могут быть катастрофическими как для нефтяников, так и для коренных жителей округа. Кто заварил эту кашу, как с югорскими «индейцами» работали специалисты любимой компании Кима, зачем округ затягивает процессы определения территорий традиционного природопользования и почему в дело может вмешаться Европа — подробности в материале «URA.Ru». Конфликт вокруг конфликта могущественного ЛУКОЙЛа с маленьким семейством Айпиных из числа аганских ханты, проживающих в Нижневартовском районе, наконец-то вплотную подобрался к региональной Думе. Сегодня вопрос, касающийся войны коренных жителей округа с нефтяниками, дошёл до Ассамблеи КМНС в парламенте Югры, руководит которой однофамилец и зампред Думы Еремей Айпин. Напомним, скандал вокруг предстоящей работы «ЛУКОЙЛ — Западная Сибирь» на территории угодий рода Айпиных разгорелся в начале прошлого месяца. Суть, на первый взгляд, достаточно простая: глава рода (а также главы ещё нескольких семей, подписавшие обращение к губернатору и прокурору округа) Семён Айпин заявил, что после получения нефтяниками лицензии на разработку Марталлеровского участка Айпины рискуют быть выселенными с территории своего проживания либо лишиться возможности пасти оленей. «Наша семья в составе 18 человек, оленье пастбище, стойбище с оленями, рыбная старица „Энел ури“, что в переводе означает „Большая старица“, ягодные и грибные места попадают в центр лицензионного участка и в зону размещения скважин 41п, 42р, 90п и 215р. Это означает захват последних ягельных пастбищных земель, наши стойбища подвергнутся уничтожению, на оленеводстве можно ставить крест, утратится духовная культура, в целом исчезнет сам этнос аганских ханты, а впоследствии наши дети и внуки потеряются в поселках и городах», — писал он в обращении. В принципе основная проблема — в разрушении единственного ягельного бора (прочие выгорели в пожарах 2011-2012 годов), который неминуемо пострадает при работе нефтяников. Без ягеля оленеводство загнётся, род будет вынужден как-то выживать либо перебираться в новые места. И такой вариант Айпиных категорически не устраивает: за последние годы семья меняла место жительства уже пять раз — и всё из-за недропользователей. У «ЛУКОЙЛа» аргументация также весомая: компания уже получила лицензию на участок, априори согласованную с коренными жителями, и готова приступать к работе. Однако договориться с аборигенами не удаётся. Спор попыталась было урегулировать региональная комиссия по делам территорий традиционного природопользования (ТТП, всего в округе их 475), однако конкретного результата её работа не принесла: недовольны остались и ханты, и нефтяники. Заявление Айпиных о том, что семья готова согласовать лишь один из объектов, но никак не скважины 41п и 42р, которые фактически поставят род под угрозу вымирания, комиссия фактически проигнорировала. А нефтяников, в свою очередь, окружной департамент природных ресурсов «обрадовал» предложением признать ТТП памятником, где запрещены вообще любая деятельность: и добыча нефти, и оленеводство. Соответственно, при таком раскладе проигрывают все. Однако прошедшее сегодня заседание Ассамблеи КМНС в Думе Югры (в нем приняли участие депутаты Думы ХМАО и специалисты профильных департаментов правительства) всё же дало некоторые надежды на адекватное разрешение ситуации. Вообще, в повестку было внесено и обращение Айпиных, однако для его обсуждения не хватало главного действующего лица — заместителя губернатора Сергея Полукеева, курирующего как нефтянку, так и косвенно занимающегося вопросами КМНС (управление по работе с аборигенами входит в состав подотчётного ему департамента природных ресурсов). Пришлось довольствоваться вопросом о функциональном зонировании территорий традиционного природопользования. По сути, по результатам этой работы в будущем и будет определяться, где на землях ханты можно вести хозяйственную деятельность по согласованию с хозяевами. Проще говоря: правительство опишет каждую избушку, ягельник, пастбища и так далее, чтобы в дальнейшем доносить информацию до нефтяников. Как рассказал представитель одного из ведомств, сегодня работа по зонированию завершена в Нижневартовском и Сургутском районах (именно там расположено большинство месторождений «чёрного золота»). «Сейчас до конца года ведётся актуализация полученной информации: есть ряд вопросов по Сургутскому району, по границам конкретных территорий. На следующий год, при условии выделения денег округом, будет проведено зонирование по остальным районам. И там уже займёмся определением ТТП. Мы хотели внести в закон поправки о применении правого режима для уже зонированных территорий, но их завернула прокуратура: для каждой ТТП должно быть принято отдельное положение», — заявил представитель одного из департаментов. Работы, начавшиеся в прошлом году после выделения регионом дополнительного финансирования, к слову, выполняет небезызвестный СибНАЦ. В то же время депутат Надежда Алексеева подчеркнула: по словам обращавшихся к ней коренных жителей, работа по зонированию ТТП была проведена крайне халатно. «Людям не объясняли — зачем, почему, для кого это надо, что будет в результате. По сути, специалисты делали всю работу на коленке, отмечали жилые избушки, и всё. Я в декабре была в Варьёгане, аборигены вообще понятия не имеют ни о каком зонировании. Да, говорят, что спрашивали про избушки. Вопрос — насколько качественным тогда будет его результат, как мы сможем основываться на нём при определении границ ТТП?» — спросила она у представителей правительства. Депутат Татьяна Гоголева слова коллеги также подчеркнула: «Людям вообще ничего не объяснили. В результате тендеры и конкурсы сейчас идут по недостоверной информации». По её мнению, необходимо создавать рабочую группу с включением представителей КМНС, чтобы добиться адекватного результата по итогу работы. Чиновники, впрочем, обвинения в халатности отвергли. По словам представителя департамента недропользования, он наблюдал за работой СибНАЦа в Варьёгане и не увидел никаких нарушений: «Места охоты, пастбища, места отёла, святые места, кладбища, стоянки зимние и летние — всё было выделено. Людям говорили, что это и зачем, они, наверное, просто забыли. В любом случае, материалы уже есть. Нефтяники обращаются к нам при проектировании, мы их передаём, пусть даже и не утверждённые, чтоб они учитывали интересы коренного населения». Таким образом, конфликт Айпиных и «ЛУКОЙЛа» вполне вписывается в общую канву. Лицензию на месторождение на территории родового угодья компания получила в 2011 году, и при проектировании объектов руководствовалась данными функционального зонирования, представленными правительством округа. В принципе, считает эксперт общественной палаты ХМАО Александр Пурышев, все основания для работы у «ЛУКОЙЛа» есть. «Только один момент: не было проведено предварительное согласование на добычу с местными жителями. Проводить его надо было до выставления участка на торги, организовать работу должен был департамент недропользования», — отмечает он. Пурышев подчёркивает: если бы округ вовремя и чётко провёл работу по зонированию, то конфликт вообще бы не возник. «Сейчас, когда „ЛУКОЙЛ“ пришёл с конкретными проектами, понёс расходы на выкуп лицензии и сейсморазведку, конечно, сложилась неприятная ситуация. С одной стороны, есть лицензия — она уже получена, следовательно, вопросов быть не может. С другой, департамент не согласовал всё это с жителями, что также грубое нарушение. В случае если суд решит вопрос в пользу ханты, кто-то должен будет компенсировать все эти расходы компании. А суд будет: если органами власти не соблюдается процедура, то решение по подобным спорам может вынести только суд. Этот случай от того и уникальный, что люди решили пойти до конца. На деле их больше, просто огласки они не получают», — говорит эксперт. Еще один собеседник агентства, знакомый с ситуацией, добавляет, аборигены давно поняли, что о своих проблемах им нужно «кричать» если не на весь мир, то хотя бы на всю Европу. В этом случае всегда найдутся заступники, которые могут их защитить. Регулятором конфликта должен выступить именно округ в лице правительства, он же должен привести стороны к компромиссу, считает общественник. «В первую очередь власти должны уговорить компанию на то, чтобы они приняли условия коренных жителей. В ином случае может быть создан прецедент в случае если лицензию на месторождение отзовут в судебном порядке. А это совсем никому не надо», — поясняет Пурышев. По его словам, сегодня профильные ведомства не против присвоения территории родового угодья Айпиных статуса особо охраняемой территории — памятника природы либо заказника. Правда, в первом случае там будет запрещена любая хозяйственная деятельность, в том числе оленеводство. «В любом случае, надо менять саму систему: сначала согласовывать грядущую разработку с жителями, потом выставлять на продажу. Сейчас же „ЛУКОЙЛ“ попал не в лучшее положение: вопросов к ним быть не должно, они всё сделали правильно, но стали заложниками ситуации», — добавляет Пурышев. В то же время он подчёркивает, что сегодня профильный департамент правительства сознательно затягивает ситуацию с определением границ ТТП. «Зонирование уже проводилось, сейчас они говорят, что надо вести его снова. Оттягивать конечный результат — принятие положений по каждой ТТП, где будут чётко прописаны все территории пастбищ, святых мест и так далее, — можно до последнего, чем, собственно, ведомство успешно и занимается, прикрываясь с помощью СибНАЦа актуализацией информации. По сути же несколько лет была допущена грубейшая ошибка, которая привела к нынешнему конфликту Айпиных и Алекперова. Сами границы ТТП давно уже определены, можно было бы признать их особо охраняемыми, но в таком случае эти земли сразу же уйдут из оборота, ни о какой добыче и разработке говорить уже не придётся. Вот и приходится им работать в ручном режиме», — резюмирует эксперт. В принципе ситуация приближается к своему логическому завершению. Обращения в прокуратуру и губернатору от семьи Айпиных уже направлены, маховик справедливости потихоньку раскручивается — дело осталось за окончательным решением. Однако будут ли старые ошибки учтены в будущей работе — остаётся лишь надеяться.