Губернаторы в 2013 году научились главному: у региональных лидеров больше нет команд. Теперь за промахи отвечают подчиненные, они становятся объектами информационных атак и могут уйти в любой момент. В свердловском правительстве за год тихо уволили пять министров и одного вице-премьера, в Челябинске за госзакупки пострадал управделами губернатора, в Кургане вокруг Олега Богомолова и вовсе выжженная земля, то же самое в Перми у Виктора Басаргина. «Губернаторы копируют Путина, который, спасая свой рейтинг, дал разрешение мочить любого, кроме себя», — утверждает пиарщик одного из сибирских лидеров. Почему подчиненные не предают начальников, предавших их, как долго проработает эта система и зачем она построена — в материале «URA.Ru». Решение губернатора Челябинской области Михаила Юревича отправить в отставку управделами Сергея Иванова похоже на аппаратную сенсацию. Но лишь закрепляет сформировавшийся тренд. «Вокруг первого лица не должно быть никого», — с понимаем описывает его чиновник, одинаково хорошо знающий и Средний, и Южный Урал. Он говорит, что еще год назад на планерках в администрациях обсуждался общий концепт информационного сопровождения, защиты группы чиновников: это обязательно должен быть губернатор, его заместители и министры. «Список уже получался сокращенным, потому что до этого список защищаемых был еще шире. В СМИ не допускалась никакая критика власти», — напоминает источник агентства. Эту информацию подтверждает старожил югорской власти: «При [Александре] Филиппенко было понятие „градус тревожности“, когда специальные службы оценивали объем и качество публикаций по округу, и даже крупные ДТП и штормовые предупреждения могли попасть в стоп-лист как события, создающие негативный фон». Наталья Комарова такого блока уже не ставила. Дмитрий Кобылкин и Наталья Комарова воспринимают критику своих подчиненных в СМИ как сигналы к действию. Владимир Якушев остается привержен принципу: в команду случайных людей не беру, за взятых — ручаюсь Губернаторы один за другим соглашаются на публичную критику своих подчиненных. Пиарщик, работающий в «тюменской матрешке» считает, что последним, кто не допускает изменения концепции, остается губернатор Тюменской области Владимир Якушев. Дмитрий Кобылкин и Наталья Комарова воспринимают материалы СМИ как сигналы о наличии проблем на территориях. «Сами того не подозревая, журналисты стали отдельным каналом информирования о проблемах. При неработающей системе обращений жителей во власть, публикации в СМИ стали самым оперативным инструментом, и когда ответственность на исполнителе, губернатор всегда может вмешаться, как мудрый руководитель, навести порядок, заработать политические очки», — считает собеседник агентства. Снятие защиты и оберегов с подчиненных еще и элемент удержания их в определенных рамках. Сотрудник югорской администрации видит в происходящем копирование федеральных трендов: «Команду „Мочить можно всех“ придумали не у нас — это российская история. Сейчас что Следственный комитет может прийти к кому угодно, что журналисты [владельца холдинга LifeNews] Габрелянова могут написать про любого. И герой публикации будет вынужден оправдываться». Московские источники «URA.Ru» подтверждают: администрация президента защищает только интересы Владимира Путина. Его личная жизнь и поступки — вне подозрений для СМИ, имеющих какие-либо отношения с властью. Это же отражается и на отношениях внутри самой Системы. Проезд кортежа Владимира Путина в мае 2012 года сначала посчитали проявлением его слабости и даже страха. Сегодня эксперты уверены, он отсекал от себя коррумпированную элиту, отдавая ее на растерзание россиянам Политолог Кирилл Мартынов считает, что водораздел между Владимиром Путиным и остальными чиновниками произошел при создании «Народного фронта»: «Была выкопана своего рода политическая траншея между всеми формальными институтами демократии и Владимиром Путиным лично. Вот вроде как есть правящая партия, есть парламент лояльный, есть правительство, которое возглавляется бывшим членом тандема. И вот дальше проводится эта демаркационная линия, за которой президент и народ». По его словам, символический момент, иллюстрирующий начало реализации нового концепта путинской политики — это инаугурация президента в 2012 году, когда Владимир Путин ехал по зачищенной пустой Москве. Новый концепт должен позволить главе государства сохранить рейтинг — его личный рекорд, который не побит ни одним политиком современной Европы. С 1999 года Владимир Путин по всем опросам является самым популярным политиком в России: его рейтинги сохраняются относительно стабильными все это время. Из трех крупнейших социологических служб (ФОМ, ВЦИОМ и «Левада-центр») только одна официально признает, что налицо медленное, но неуклонное снижение рейтинга одобрения Путина на протяжении последних пяти лет. Но даже в «Леваде-центре» признают, что разрыв между первым лицом и всеми остальными политиками, в том числе оппозиционными, крайне высокий. Социологи, близкие к Кремлю, объясняют курс Путина, направленный на дистанцирование от своих команд, вызовом третьего срока: «Есть лидер государства, а есть исполнители его поручений. Раньше они были под его защитой, были членами команды. Теперь президент отдельно, а исполнители — отдельно. Они работают, но как любые исполнители могут неправильно понять своего начальника, плохо выполнить его задание и должны персонально отвечать за это перед народом и президентом. Дело Сердюкова стало самым серьезным вызовом Системе. Стало ясно, что элита десять лет прикрывалась рейтингами Путина, доверием россиян к нему, а в итоге начала проедать этот актив, ставя под сомнение позиции президента „Уровень доверия ко всем институтам власти среди населения значительно снизился: к партии, Думе, правительству. Коррупционные скандалы вокруг депутатов-единороссов, дело против Сердюкова и его команды, регулярные новости о коррупции в силовых структурах, негативные экономические тенденции — весь этот критический фон не должен пересекаться с отношением населения к президенту“, — поясняет собеседник „URA.Ru“ на условиях анонимности. Политолог и философ Борис Межуев вспоминает, как еще в 2007 году ситуация была совершенно иной: „Единая Россия“ тогда серьезно укрепляла свой бренд вместе с Путиным. Сейчас мы видим явное нежелание президента делиться своим политическим капиталом с любыми партийными структурами. Сейчас мы наблюдаем резкое ослабление всех политических институтов вокруг первого лица. Раньше было много конструкций вокруг Путина: „Единая Россия“, какое-никакое было правительство, была Государственная Дума, Совет Федерации». На выборах к ним добавлялись кандидаты-фавориты, использовавшие изображение Владимира Путина в наглядной агитации. Самый популярный политик передавал часть доверия себе другому человеку, делился рейтингом. Этот инструмент использовала даже «Справедливая Россия». Как рассказывают «URA.Ru» политические консультанты, которые работают с губернаторами, сейчас на эту практику будет наложено вето. Губернаторы в территориях автоматически копируют президента: если что случится, перед Москвой будет отвечать другой. Свердловское правительство формировалось по принципу, который только-только зарождался в Москве. Это первая региональная команда, где каждый сам за себя, и шеф не защищает. Результаты этой системы можно оценить уже сейчас Впрочем, политолог Кирилл Мартынов считает, что подобная практика малоэффективна, во всяком случае, для главы государства: «Проблема Путина в том, что он во всех институтах власти поучаствовал: после рокировки и эпохи тандема сложно сделать так, чтобы люди не связывали Путина с тем, что они не очень хорошо живут». Политолог и публицист Петр Акопов считает, что Владимир Путин «многое понял за время своего пребывания на посту премьера». «Увидел, как ему фактически пытались заблокировать возвращение к власти протестами 2011 года. Сейчас президент намеренно дистанцировался от всех институтов власти. Так и должно быть». Знакомый депутат Госдумы считает, что данная стратегия серьезного результата не даст: «Опыт десятилетия показал, что работа под прикрытием президента развращает элиту, но это не значит, что взамен командной игре должен прийти принцип „Каждый сам за себя“. Без команды, ответственности внутри команды, поддержки командира большие проекты не реализуются ни на федеральном уровне, ни тем более в регионах. Чиновники потеряют амбициозность, смелость — получаю 150 тысяч в месяц, и слава богу». Он считает, что негативные последствия этой политики уже можно изучать на примере выхолощенного свердловского правительства.