Начавшийся кризис и, возможно, холодное время года побудили екатеринбуржцев снова взяться за обсуждение проекта крупнейшей реконструкции последних двух лет — капитального ремонта Театра юного зрителя. Широкая общественность размышляет над общей сметой почти в миллиард рублей, для власти объект стал предметом политического торга и инструментом влияния, а театралы ждут праздника и обновления. До окончания работ еще восемь месяцев, но «URA.Ru» решило провести предварительную инспекцию объекта. Заодно выяснили, почему на месте старого ТЮЗа не построили новый, что осталось от наследия советских времен, где и что можно стащить, а что само отвалится, почему крыша здесь бриллиантовая, где в театре лифт и причем тут олимпийский Сочи. Несмотря на то, что театр начинается с вешалки, и именно гардероб ТЮЗа строители закончат первым, экскурсию мы начали не с него: главный вход сегодня огорожен большим баннером с надписью «На ремонте здание театра, но не ТЮЗ!». Тем самым зрителю намекают, что постановки коллективов сегодня можно увидеть на площадках театра Драмы, Музкомедии, «Щелкунчика», Камерного театра, ДК Железнодорожников и Детской филармонии. За их эксплуатацию театр вынужден платить аренду, но, как нас заверили, «божескую, цеховая солидарность как-никак». Единственный вход в здание пока только слева от театра. Раньше здесь была небольшая открытая стоянка, скоро людей будет встречать огромный двухуровневый паркинг на 174 места. Директор ТЮЗа Светлана Учайкина, встретившая нас у входа, рассказала, что в дни постановок преимущественным правом стоянки будут пользоваться зрители, а в будни без спектаклей паркинг смогут эксплуатировать все желающие. Идея реконструкции здания ТЮЗа, построенного в 1970-е годы, возникла примерно 10 лет назад, еще при прежнем директоре Янине Кадочниковой — в планах, которые она передала Учайкиной, чего только не было: и гостиница рядом, и новые пристрои. Но выбрали один из самых скромных и демократичных вариантов. — А почему было просто, как ныне можно у нас, не снести здание, раз уж оно не является архитектурным памятником и не построить новое, вмещающее все корпуса и паркинг подземный? — интересуюсь у директора. — Такой вариант, признаюсь, даже не рассматривался. Хотя кто знает, может быть за эти деньги и построили бы. Но НИИ нам сделал все расчеты, основание у старого здания оказалось более, чем прочное, конструкция добротная, да и в нынешних реалиях принятое решение выглядит дальновидным, кризис все-таки, — развернуто отвечает Учайкина. Административный блок театра вместе с кабинетом директора было решено спустить с четвертого этажа на первый. Как входишь, вторая дверь налево — кабинет директора, в котором пока расположился штаб стройки, а потому, помимо руководителя учреждения культуры, присутствуют прораб и бригадир лояльной всем уровням власти корпорации «Атомстройкомплекс» (АСК). В целом весь объект пока напоминает театр только внешней коробкой — внутри привычный для строек шум, серые необлицованные стены, металлоконструкции, грязь и матерящиеся рабочие. Из кабинета по длинному коридору двигаемся в главное фойе под безостановочный рассказ отлично знающего матчасть директора о ноябрьской поездке коллектива в Беслан, «Театре у школьной доски», о капустниках-лауреатах «Золотой кочерыжки», ну и, конечно же, грядущих переменах. «А вот здесь мы сейчас можем увидеть пространство под сценой — все ее сложные механизмы, поворотные круги, их у нас два, чтобы можно было вращать в разные стороны, если вдруг у режиссера будет такая задумка, — внезапно приоткрывая незаметную в серой стене дверь в чрево театра, рассказывает Учайкина. — Когда уже началась реконструкция, и сцену стали разбирать, в отдельных местах она оказалась „толщиной с бумагу“. Натоптанную и „намоленную“, но крайне ненадежную конструкцию со слезами на глазах порубили. У меня где-то даже несколько кусочков ее сохранилось — большую часть мы раздали всем желающим». Все оконные и входные конструкции в театре поменяли, отчего здание должно стать светлее. Фасад здания только очистят, оставив на нем имеющие историческую ценность элементы: юного трубача и сложную металлическую маску — после реконструкции должен заработать ее сложный вращательный механизм, рабочие АСК обещали починить. Кассы на входе, как обещает Учайкина, станут удобнее для потенциальных зрителей. В центральном фойе уже положена темная плитка, а потому ходить приходится по тонкому брезенту. На первом этаже сохранили панно по мотивам сказок Александра Пушкина. «По сути, мы вынесли старое здание из театра и заносим уже новое, но договорились со строителями, что дорогие нашему и зрительскому сердцу элементы, по которым ТЮЗ хорошо узнаваем, мы сохраним. Это и панно, и мозаика на втором этаже, которая будет прикрыта панелями, которые можно будет двигать, чтобы ее открыть. Служебный разгрузочный въезд сбоку мы тоже очистили и сохранили, он у нас тоже фигурный». Идем по направлению, в котором герой сказки Руслан летит, держась за бороду колдуна Черномора. В углу фойе стоят стенды, на которых видно, каким театр будет после реконструкции. Периодически наезжающий с инспекциями сити-менеджер Александр Якоб поначалу усомнился в выбранной для залов театра цветовой гамме. Пришлось его долго убеждать, что темные цвета — фирменный стиль ТЮЗа и менять их на «посветлее» нельзя. Чиновник отступил. Из правых окон старого (хотя теперь уже и язык не поворачивается так его назвать) здания видна особая гордость обновленного ТЮЗа — малая сцена. Здание, пока представляющее собой невзрачную серую коробку, скоро заживет своей жизнью, какой еще недавно жил малый зал, расположенный в обычном репетиционном классе. Последнему вернули прямое назначение (здесь будут отрабатывать мастерство), а у малого зала ТЮЗа теперь будет свой вход — через старое здание попасть в него не удастся. На строительство необходимого пристроя ушла примерно треть сметы в 950 млн рублей. Сначала реконструкция оценивалась в 350 млн рублей, затем в полмиллиарда, в итоге из бюджета города было выделено 750 млн, еще 200 млн попросили у области. С осени прошлого года вокруг этой темы ломаются копья: город аргументированно просит, область аргументированно не спешит. «Один высокопоставленный чиновник мэрии тут в сердцах сказал, что мол, когда ТЮЗ откроют, а область денег при этом так и не даст — ни одного областного чиновника на торжестве не будет», — рассказал источник в администрации Екатеринбурга. Позавчера, правда, губернатор Евгений Куйвашев на словах поставил точку в некрасивом вопросе. «Я не против. Но многие траты администрации Екатеринбурга меня не устраивают, пока я не вижу приоритетов. В любом случае, ТЮЗу мы поможем. Либо в муниципальном бюджете найдем эти средства, либо в областном. Но об этом я еще с вами как с депутатом поговорю», — заявил губернатор. На этом месте в Светлане Учайкиной схлестнулись директор ТЮЗа и лояльный городу депутат. Ей, в принципе, все равно, откуда придут деньги на любимое детище, но жертвовать интересами города и его бюджетом не хотелось бы. Прямо за малой сценой на заднем дворе расположился хозяйственный корпус с мастерскими, служебными и актерскими помещениями, а также гаражами для четырех автомобилей. «Не исключено, что летом мы перед малым театром сделаем сцену и будем на ней что-то проводить, — Светлана Учайкина неудержима. — У Коляды есть свой театр в бойлерной, а почему нам не использовать свои большие помещения слесарной и столярной мастерских, чтобы свои какие-то представления устраивать? Из фойе мы уберем аквариумы и растения, но сейчас договариваемся с ботаническим садом города Сочи — если получится, они к нам привезут свои образцы необычных деревьев, будет филиал сада в Екатеринбурге». Резкий звук болгарки прерывает поток мечтаний директора и выгоняет нас с первого на второй этаж ТЮЗа, который сегодня впечатляет даже самой стройкой. По лестнице-хвосту будто поднимаешься в чрево сказочного животного с напоминающими скелет многочисленными железными распорками. Со здешних стен на зрителей скоро будут смотреть огромные мультимедийные экраны-глаза. Ртом будет вход в зрительный зал, где пока только бетонные ступени: на них скоро поставят 650 кресел-трансформеров (будут удобными для взрослых и для детей) — в прежнем зале их было 730, отчасти в ущерб удобству зрителя. План максимум — превратить ТЮЗ из театра в настоящий социокультурный центр, а потому здесь, по словам Учайкиной, большое внимание уделяется и удобству людей с ограниченными возможностями. «Наконец-то мы расправились с нашей крышей. Она у нас была просто золотая, даже бриллиантовая — столько в ее латание денег приходилось вкладывать. Если свет ночью выключить — вообще как звездное небо, решето такое. Дождь начал уже на оборудование сцены попадать, что неприемлемо. Так что мы очень рады, что все так обернулось», — разъясняет Учайкина. В это время мы пробегаем по ее необъятному царству, его закулисью, подсобным помещениям и будущим мастерским, рассматриваем коммуникации, новые батареи отопления, немецкие лебедки над сценой и даже лифт, который установили для удобства декораторов. Ступеньки на некоторых подсобных лестницах выглядят не слишком надежно — плитка кладется на бетон, и кажется, что при первом столкновении с тяжелой ногой поедет и отвалится. «Мы тут постоянно, — рассказывает Учайкина. — Помимо контроля хода работ, смотрим, чтобы никто ничего никуда... Ну вы понимаете. Но радует (шепчет), что лица по большей части все-таки какие-то свои, что называется, не из далеких республик», — под эти слова попадаем в помещение с кучей рабочих-гастарбайтеров. Учайкина краснеет. На днях депутат-антагонист — «справоросс» Евгений Боровик в очередной раз возмутился. «Миллиард рублей на реконструкцию третьесортного театра! Неудивительно, что г-жа Учайкина так рьяно рвалась в городскую Думу, ведь бабки-то надо не только отмыть, но и отработать, выслужиться перед руководством города. Вот только о народе она забыла: ни одного приема населения за 4 месяца работы! Что сказать?.. Интеллигенция, блин...», — написал он на своей странице в Facebook. Директор ТЮЗа восприняла нападки с достоинством, хотя заметно вскипая внутренне. В Боровике, уверена Учайкина, говорит обида за пока не предоставленное помещение для его общественной приемной, и он срывается на театре. Ее третьесортный творческий дворец воспитал несколько поколений замечательных актеров и режиссеров, не говоря уже о благодарных зрителях. ТЮЗовец Борис Плотников сыграл в «Собачьем сердце» Владимира Бортко, а режиссер Владимир Мотыль снял легендарное «Белое Солцне Пустыни». Да и сегодня у некогда «протекающего» театра — грандиозные планы: увеличить количество штатных единиц до 190, обустроить собственные гримерки для заслуженных артистов (этого требуют СНиПы), сохранить большую часть прежней программы (22 собственных спектакля), а также поддерживать направления современного танца, гастроли театров страны, фестиваль «Реальный театр» и проект «Театр за бетонной стеной», конкурс «Мисс Екатеринбург» и получать новые «Золотые маски» к уже имеющимся двум. Генподрядчик «АСК» работает в связке с компанией «Система», которая, в случае, если найдутся те самые злополучные 200 млн рублей, обещает установить в театре первоклассное сценическое оборудование и свет — именно то, что хочется театру. «Не найдут деньги на оборудование — будем собирать, скрести по сусекам. Отложить открытие мы просто не имеем морального права. В августе мы уже сдаем и наносим последние штрихи и сдаемся по максимуму, чтобы уже были здесь репетиции, реквизит, декорации рисовались, шились костюмы и прочее», — будто не веря в худший вариант развития событий, разъясняет директор. Торжественное открытие ТЮЗа запланировано на 18 ноября, исторический день рождения Екатеринбурга. Первой постановкой, которую зрители смогут увидеть уже 19 ноября, станет спектакль Анатолия Праудина по мотивам «Похождений бравого солдата Швейка». Чтобы подготовиться к постановке, «творческий десант ТЮЗа» в апреле отправится в Чехию, напитаться впечатлениями и самим духом романа. Первого декабря лауреат «Золотой маски» Роман Феодори поставит в ТЮЗе «Русалочку».