Завершилась рабочая поездка чиновников по факториям и пастбищам округа. Командировка совпала с настоящим бедствием — падежом оленей. В Ямальском районе уже подвели итоги обследования. На наши вопросы ответил главный специалист департамента по делам коренных малочисленных народов Севера Юрий Худи. О том, что происходит на самом деле, что должны были сделать, но не сделали местные власти и как быть с трупами оленей, — в блиц-интервью агентства. — Юрий Сэрокович, вы обследовали фактории, которые работают для кочевого населения — оленеводов, охотников и рыбаков. В чем предмет инспекции? — Лет 5 назад у нас было 47 факторий, а сегодня 69. С одной стороны, это хорошо, с другой — плохо. Многие из тех, что формально числятся в реестре, уже не работают, существуют для галочки, но при этом продолжают получать финансирование. На координационном совете, который состоялся в декабре, губернатор Дмитрий Кобылкин сказал: в 2014 году необходимо систематизировать работу с факториями, в частности, укрупнить их. Так, например, на территории Ямальского района у нас сегодня 13 факторий, а можно сделать 9 или даже 8. — Насколько я понимаю, поездка вскрыла немало проблем. Расскажите подробнее. — Не все фактории работают эффективно. Положительный пример фактория Портц-Яха. Через нее проходят почти 700-800 человек кочующего населения. Однако на тот момент, когда мы были на месте, там не работали специалисты. Неэффективной признана фактория Ярото 2. Ежегодно она бывает практически закрыта, обслуживающего персонала нет на месте. Кочевое население не может получить продукты, нет выбора, магазины закрыты. Сейчас факторию обслуживает МП «Ярсалинское». Чтобы повысить эффективность работы, необходимо, чтобы новый хозяин, новое юрлицо взялось за это. Такие предложения до нового года поступали — заняться этой территорией хотел ИП Минаев. И мы готовы были отдать ему территорию: у него есть фактории, есть торговые точки в Ярото и Юдейн-то. Он занимается приемом товаров традиционных отраслей — рыба и мясо от оленеводов, затем их реализует. Однако в январе, когда мы прибыли с комиссией, в администрации Ямальского района сказали: работники совхоза — охотники, оленеводы написали в письмо с просьбой оставить им «Ярсалинское». Поэтому пока решение о смене хозяина не принято. — В правительстве Ямала говорят, что необходимо применять заявочную систему. О чем идет речь? — Оленевод или рыбак должен делать предварительную заявку фактории. Например, сегодня январь, и оленевод должен оставить заявку, что в апреле, когда будет каслание, ему понадобится в пределах 200 булок хлеба, три мешка сахара, пять мешков масла. Чтобы уже в апреле забрать это количество с фактории. Если у оленевода нет финансовых средств, то управляющий должен определиться — может ли он взамен осенью взять продукцию — мясо. — Проблемы с финансированием обсуждали? — Объем средств, выделяемых на дрова и хлебопечение факториям, уже лет пять не меняется. При этом дотации на хлебопечение вообще не закреплены нормативными актами региона. Конечно, необходимо увеличивать дотации. Думаю, в этом году будут приняты соответствующие решения на уровне правительства округа. — Ваша поездка в тундру совпала с массовым падежом оленей из-за голода. Я знаю, что вы рекомендовали объявить ЧС в регионе. Когда будет принято такое решение? — Решение будет принято к концу января после обработки всех данных. В совхозе Ярсалинский уже больше тысячи голов падеж, и они обновляют данные. По Панаевской тундре ориентировочно был падеж 500, но они тоже будут уточнять. Планируется выезд по Панаевской тундре — это будет 27 числа. — Округ обещал оленеводам помощь — технику, деньги. Когда все это поступит в муниципалитеты? — Сначала мы должны получить информацию с мест. Коль такая ситуация, нам необходимы акты, протоколы о том, что чрезвычайная ситуация в Приуральском, Надымском, Ямальском районах. По идее, это делается заранее. Я уже сказал на аппаратном совещании: в ноябре прошлого года это надо было делать, коль стихийное бедствие наступает (напомним, в ноябре в тундре пошел дождь и образовалась ледяная корка — прим. ред.). Они должны были предварительно сформировать выездные рабочие группы, осмотреть зимние пастбища, измерить лед, понять, какой снег будет, и тогда надо было пошуметь и начинать готовить помощь. А сегодня у нас говорят «не успели». Увы, еще много животных погибнет. — Какие меры сейчас нужно предпринять для того, чтобы спасти оленей? Чем их кормить? — Оленеводы изменили традиционные маршруты каслания в поиске пригодных участков пастбищ. Тропы по глубокому снежному покрову прокладывают на снегоходах. Сегодня это действительно эффективно, если очень глубокий снег, необходимо делать маршруты. Или же вообще не трогать оленей, ослабленных оставлять и стараться их потихоньку двигать. Прямо на Охэнской стороне олени стоят на одном месте и падают, до того они ослаблены. Это информация от оленеводов. Двигать оленей — это километры. Для этого необходимы соль и комбикорм. — Как обстоят дела с этими товарами? — Ярсалинское уже отчиталось, то они завозят соль на Охэнскую сторону, в Надымский район. На зимние пастбища. Наши олени не приучены к сену. Чтобы они дотянули до весны, необходимы солевые подкормки. Мы ежегодно делали их раньше, сейчас муниципальные предприятия и общества самостоятельны, и сами должны это делать. Но когда стихийное бедствие идет — соответствующие службы должны им помогать. — Что касается погибших животных. От оленеводов поступила информация, что утилизация умерших оленей является большой проблемой. Это правда? — Раньше такой проблемы не было в связи с тем, что у каждого совхоза были зверофермы. Все животные сдавались туда, третья категория уходила на корм. Сегодня на территории округа звероферм нет, остается только одно — сжигание погибших животных. Для этого необходимы деньги, у предприятий их нет. Ярсалинское муниципальное предприятие сообщило, что ему необходимо пять миллионов рублей, чтобы утилизировать животных. Средства просят у округа. — Когда региональное правительство определится с объемом помощи оленеводам, сколько средств готовы выделить власти? — Это зависит от данных по стойбищам о численности оленей. С разбивкой общественных бригад и оленеводов-частников. Деньги пойдут в муниципальные образования, которые и будут распределять финансирование.