Одно и то же явление можно называть по-разному. «Оптимизация расходов» — вполне приличный термин, не обещающий катаклизмов в будущем. В «сокращении финансирования» видится пугающее — экономический кризис, сокращение зарплат, упадок и последующая разруха. А, если речь идет о системе здравоохранения в Свердловской области, то к экономическим механизмам примешиваются политические амбиции, противостояние «город — область», не любимый медицинской общественностью министр Белявский и равнодушный к пациентам и врачам ТФОМС. И когда на одной чаше весов чиновники, а на другой — несчастные беременные женщины, которым в силу объективных причин необходимо прервать беременность, симпатии однозначно на стороне последних. Попытка разобраться, почему гинекологи в шоке, а Белявский запретил бесплатные аборты — в материале «URA.Ru». Вчера, как сообщил «URA.Ru» руководитель одного из лечебных учреждений Екатеринбурга, стало известно, что страховые компании, работающие по системе обязательного медицинского страхования, сняли всем больницам оплату медицинских абортов, выполненных в четвертом квартале 2013 года. Это можно трактовать как непрозрачный намек на запрет бесплатных абортов в стационаре: зачем докторам их делать, если потом они не получат ни копейки? В городском управлении здравоохранения информацию нашего инсайдера со вздохом подтвердили. При этом работники горздрава настаивают, что никаких документов, которые бы предшествовали такому решению, им не поступало. Городские больницы были поставлены перед фактом. «Согласно пониманию Белявского, как бывшего акушера-гинеколога, аборты должны производиться в женских консультациях. Больницы в шоке. Что делать? — задается вопросом собеседник „URA.Ru“. — В условиях женских консультаций можно выполнить медикаментозный или вакуумный аборты: они не требуют общего обезболивания. Аборты на сроках свыше шести недель беременности нуждаются в наркозе, что в амбулаторных условиях невозможно». В минздраве утверждают, что областные больницы прекратили делать аборты в стационаре. Сопротивляются лишь клиники Екатеринбурга Почему ТФОМС решил не платить за операции по прерыванию беременности? Может быть, это — элемент демографической политики? В свердловской гинекологии произошел резкий скачок, и появилась возможность сохранять беременность в случаях, которые ранее считались критическими? Или наше здравоохранение обнищало настолько, что не может оплатить даже необходимые операции? Скорее всего, всему виной документ с длинным названием, подписанный 27 августа 2013 года областным министром Аркадием Белявским и руководителем ТФОМС Валерием Шелякиным. «Об оплате из средств обязательного медицинского страхования случаев оказания медицинской помощи в амбулаторных условиях при прерывании беременности в медицинских организациях Свердловской области». Максим Стародубцев, руководитель региональной общественной организации по защите прав потребителей медицинских услуг «Здравоохранение», не вдаваясь в частности, так охарактеризовал ситуацию, сложившуюся сегодня: «Я вижу неготовность медицинских кадров к передовому планированию. Нет людей, которые могут определить приоритеты в здравоохранении на основании той экономической ситуации, которая сложилась». И многие медики с ним согласны. «Любую медицинскую технологию выгоднее „загнать“ в стационар — это при нашей системе финансирования здравоохранения в разы дороже, чем достижение такого же результата на выходе при амбулаторном лечении», — подтверждает знакомый доктор. В ТФОМСе также не отрицают, что «стоимость амбулаторной помощи ниже, чем в стационаре». В попытке найти объяснение фактическому запрету на аборты родилось две версии. Одна исходит от управления здравоохранения Екатеринбурга. Вторая — конечно же, от руководителей областного минздрава. Приказ областного минздрава от 27 августа 2013 года в больницах Екатеринбурга восприняли не как запрет, а лишь как рекомендацию Екатеринбургские чиновники утверждают, что привязать к ситуации можно лишь один приказ, подписанный руководителями областного минздрава и ТФОМСа. Но «в нем нет запрета на аборты в станционаре, там только рекомендации». Именно поэтому в четвертом квартале пациентки «получали услуги в полном объеме — всем, кому были рекомендованы аборты, сделаны соответствующие операции». Вот только деньги за них от ТФОМСа не поступили. Не собираясь отказывать от оказания помощи женщинам, нуждающимся в прерывании беременности, городские чиновники обещают разобраться, что произошло и как получилось, что десятки врачей работали, как оказалось, бесплатно. «Понятно, что причина нововведений — жесточайший дефицит финансовых средств в области. Но непонятно, как это пересекается со словами президента о росте зарплат врачей, — считает наш собеседник. — Такие решения, безусловно, принятые не специально, а от малограмотности и малоденежности, лоббируют частно-медицинский бизнес и хоронят тяжелобольное государственное здравоохранение». Говоря о взаимодействии городского и областного здравоохранения, нельзя обойти точку зрения третьего обязательного участника возникающих конфликтов — территориального фонда обязательного медицинского страхования. Там о запрете на аборты узнали от «URA.Ru», но после просьбы выяснить и разъяснить подтвердили, что проблема существует. Но рассматривают ее под иным углом. Совместный приказ минздрава и ТФОМСа был выпущен, чтобы стимулировать медицинские учреждения к увеличению медикаментозных абортов. Это более целесообразно и лояльно по отношению к женщинам. Но для того чтобы увеличить финансирование, можно так изложить жалобы пациентки и оформить историю болезни, что хирургическая операция будет единственным выходом. Максим Стародубцев, например, видит в этом отголоски советской системы здравоохранения, которая «выросла из стационара». Тогда как западная медицина уже давно ориентируется на амбулаторное лечение. Лечить в стационаре для сегодняшнего здравоохранения экономически выгоднее. Мнение пациентов никто не спрашивает Руководство областного минздрава заявляет, что все медицинские учреждения области (и Екатеринбурга в том числе) были предупреждены о том, что «аборты в стационарах делаться не будут, и все нормативные документы разосланы руководителям вовремя». Прерывание беременности на ранних сроках должно осуществляться либо амбулаторно, то есть в женских консультациях, либо в дневном стационаре. Как говорят специалисты по акушерству и гинекологии в региональном министерстве, с этим согласились все, кроме больниц Екатеринбурга. «Хотя они и часть здравоохранения области, но все-таки автономная», — недоумевают в областном минздраве. При этом прерывание беременности на поздних сроках по медицинским показаниям, как и прежде, делается в стационаре, утверждают чиновники. Получается, спорить можно только о том, что стало катализатором скандального приказа, из-за которого разгорелся конфликт: сокращение финансирования в условиях бюджетного дефицита, оптимизация расходов, стимулирование лояльности в отношении пациентов или попытка стать ближе западным стандартам здравоохранения. По большому счету, это неважно. Но конфликт в здравоохранении между городом и областью не может быть причиной того, чтобы женщины перестали получать качественную медицинскую помощь, а врачи — честно заработанные деньги. Как это ни банально это не звучало.