В Зауралье все чаще приезжают украинские беженцы. Сейчас людей размещают в пункте временного пребывания в селе Шмаково. Корреспонденты «URA.Ru» съездили туда, чтобы посмотреть, в каких условиях живут те, кто, бросив дома, бежал от бомбежек, и узнать, на что они надеются. Беженцы рассказывали жуткие вещи о торговле органами и сломанных судьбах, делились впечатлениями от Кургана и планами о том, где хотят работать. От невыдуманных историй слезы наворачивались даже у журналистов. В какую сумму нам обходится содержание одного украинца, готовы ли они остаться на Урале и как их встретили курганцы — в нашем фоторепортаже. Пункт временного размещения украинских беженцев находится в селе Шмаково в 42 километрах от Кургана. Мы приезжаем туда как раз к завтраку. Без суеты люди (пока здесь проживают 83 человека) идут в столовую, расположенную в тридцати метрах от общежития. Их кормят рисовой кашей, бутербродами с маслом и сыром и чаем, дети получают йогурт. «На питание одного человека выделяют по 250 рублей в сутки. Мы спрашивали, есть ли жалобы, люди говорят: „Перестаньте кормить так хорошо“, — смеется начальник ПВР Николай Дерягин. — На эти деньги можно очень хорошо кормить: яблоки, бананы, арбузы, сыр, масло, мясо, сок — все, что угодно. Три раза кормим взрослых, для детей предусмотрен и полдник. У меня повар сначала не мог понять, чем он должен кормить на 250 рублей, — это очень много. Но разработали меню, сейчас все нормально». Пункт временного размещения чем-то напоминает пионерлагерь: среди беженцев организовано дежурство — посуду уносишь сам, а стол за тебя протрут «У нас дети даже не доедают — порции очень большие. Вкусно кормят», — длится впечатлениями Виктория Подлипцкая. Вместе с мужем и двумя сыновьями молодая женщина приехала из Краматорска. Они успели пройти по «зеленому коридору». Месяц семья прожила в Ростовской области у знакомых, но, когда им предложили поехать вглубь России, Виктория и ее муж Иван, не раздумывая, согласились. «Условия здесь хорошие. Нас все устраивает», — сказала женщина. Виктория Подлипцкая уже определилась со своим будущим — она планирует поехать в Каргапольский район, где пока будет работать дояркой. Мечта женщины — получить специальность ветеринара Семья Подлипцких, как и все, кто бежал от войны, говорят, что останутся в России навсегда, причем в сельской местности: на родине у многих из них остались дома, хозяйство, поэтому крестьянского труда они не боятся. «Жить хочется, конечно, в хорошей деревне, где есть работа, дом, школа — дети должны учиться», — говорят люди. Украинские дети уже узнали, что такое война Несколько семей уже уехали из пункта временного размещения в сельскую местность. Работу и жилье шести семьям предоставил фермер Анатолий Невзоров. Сегодня в поисках рабочих рук в Шмаково приехали представители фармацевтического комбината «Синтез» и одного из аграрных предприятий. Людям предлагают от 15 тысяч рублей. Украинцы поначалу задумываются: много это или мало, но готовы рассматривать любые варианты — работа нужна всем. «У нас 50-60 рабочих мест, мы могли бы взять на работу, в том числе, беженцев с Украины. Вопрос с жильем будем решать — это или найм, или доплата за съем. Уже ведем конкретный разговор о трудоустройстве с двумя специалистами», — отмечает начальник отдела кадров «Синтеза» Валентин Пупков. Начальник пункта временного размещения Николай Дерягин почти месяц не был дома — рядом с беженцами он находится круглые сутки. Сегодня поспать удалось всего несколько часов Евгения Кабанцева, приехавшая с дочерью и годовалым внуком, тоже надеется, что в скором времени сможет обрести и крышу над головой, и работу. Но пока женщина живет другими заботами. Маленький Ваня, родившийся в Шахтерске, но волею судьбы оказавшийся за три тысячи километров оттуда, сразу по приезду в Курган попал в больницу — у мальчика обнаружили инфекционное заболевание. «Сегодня позвонили в больницу, сказали, что все хорошо. Ждут анализы. Надеюсь, что скоро выпишут», — говорит Евгения. В четырехместной комнате Евгения Кабанцева пока одна — дочь с маленьким внуком находятся в больнице. Совсем скоро они будут рядом Без слез женщина не может рассказывать о муже и зяте — они остались в Шахтерске, вступили в ряды ополченцев. «Муж сказал, что не может смотреть, как убивают детей, будет стоять до последнего. Пошел воевать. Зять за ним. Я не знаю, вырвутся они или нет. Вчера муж звонил, но связь быстро пропала — денег „съедается“ много, — рассказывает Евгения. — Мы выехали из Шахтерска 30 июля — муж тогда позвонил, сказал, что будут вырезать семьи ополченцев. Сказал, собираться и уезжать в Россию. Бандеровцы приходили к соседям, спрашивали, есть ли в округе ополченцы. Те сказали, что всех покажут, думая, что их в живых оставят. На Украине нет будущего. Если на зиму кто-то останется, они собак переедят, там же все уничтожат». Евгении остается только рассматривать семейные фото. «Муж, уходя в ополчение, сказал: „Забирай все фотографии. Возможно, больше не увидимся“» До приезда в Шмаково Евгения Кабанцева, как и большинство беженцев, ничего не знала о Курганской области. Но условия проживания ее устраивают, хотя у дочери в первый день была истерика: общие тазики, общие стиральные машинки, общий санузел и т.д. У беженцев все общее, но главное — они далеко от войны Комнаты, где живут люди, небольшие. Помимо кроватей, стоящих впритык друг к другу, много место занимают большие сумки — все, что успели забрать с собой На бытовой почве иногда возникают стычки: кто-то купил и натянул во дворе бельевую веревку, а другие ею пользуются. «Хозяину» веревки это не нравится. Впрочем, по словам сотрудников общежития, если такие случаи и есть, то они единичны и незаметны. Беженцы ведут себя спокойно. Внешнее спокойствие, возможно, в данном случае просто показное. «Люди в депрессивном состоянии. Они ничего не хотят рассказывать о том, что им пришлось пережить. Одна женщина, когда приехала сюда, два часа плакала навзрыд, не могла успокоиться», — рассказывает начальник ПВР Николай Дерягин. Ничего удивительного в этом, конечно, нет. Люди, сами того не ожидая, оказались в самом центре военных действий. Некоторые из них стали свидетелями жутких вещей: своими глазами видели трупы с вырезанными органами. «На человеческих органах там построили бизнес», — говорят украинцы. У вновь прибывших сотрудники УФМС обязательно берут отпечатки пальцев Каждый день в ПВР приезжают специалисты разных ведомств: из центра занятости, страховых компаний, пенсионного фонда. Сотрудники управления Федеральной миграционной службы регистрируют беженцев, снимают отпечатки пальцев. Казалось бы, все условия для жизни созданы, но люди жалуются, что оформление документов все-таки происходит слишком долго. Пенсионерка Раиса Костенко, у которой один из сыновей остался в родном селе в Луганской области, говорит, что прошла уже все процедуры, необходимые при оформлении проживания в России и получения статуса беженца. Ей хотелось бы ускорить процесс оформления пенсии, чтобы иметь хоть какие-то «живые деньги», но пока получить документы женщина не может. «Два месяца в России уже живем, без ничего, денег у нас нет», — говорит Раиса Григорьевна. Для себя она твердо решила — навсегда остаться. Женщина обеспокоена лишь тем, что сын находится в зоне боевых действий. «Как только устроимся, все равно его сюда перевезем», — говорит Раиса Костенко. Как только в пункте появляются представители государственных структур либо потенциальные работодатели, беженцев собирают в зале, чтобы донести до них информацию по трудоустройству, получению необходимых документов Из всех беженцев, с которыми нам удалось поговорить, только пенсионерка Галина Сагалаева призналась, что в Курганской области ей не хотелось бы оставаться. Но дело не в том, что ее не устраивает сам регион. «У меня сына отправили в Северную Осетию. Дочь с мужем и тремя детьми сами уехали в Челябинскую область, в Копейск. Меня отправили сюда. Одна-одинешенька. Муж остался в Суходольске — у него мама старенькая. Я хочу жить рядом с дочерью. Мне бы сейчас пройти медобследование, получить все документы, и тогда я буду искать возможность уехать к дочери», — говорит Галина Дмитриевна, не сдерживая слез. Галина Сагалаева в Кургане совершенно одна. Муж остался в Суходольске, сына отправили в Северную Осетию. Женщина надеется, что кто-нибудь ей поможет перебраться к семье дочери, нашедшей приют в Копейске Мужчины, которых в ПВР меньше, чем женщин, не идут на разговор с журналистами. Отказываются от общения под предлогом, что спешат, хотя очевидно — торопиться людям некуда. Все, что есть у них сегодня, — небольшие комнатки, в которых по четыре кровати, из развлечений — общение во время перекуров за зданием общежития. Правда, по словам начальника ПВР Николая Дерягина, чтобы как-то украсить жизнь беженцев, у них проводили концерт самодеятельности, планируют привезти видеолектории. Буквально накануне в центре появилась музыкальная аппаратура. «Музыку включили, они расслабляться немного стали», — заметил Дерягин. С местными жителями у беженцев, как они сами признались, сложились добрые отношения. Шмаковцы приняли их хорошо. Сельчан пытались сначала наладить бизнес — продавать парное молоко, но, поняв, что денег у украинцев нет, теперь отдают его бесплатно — хотя бы для детей. Некоторые беженцы признаются, что готовы хоть сейчас выбросить украинский паспорт. Все хотят остаться навсегда в России Сколько еще беженцев приедет в Зауралье, Николай Дерягин даже не смог предположить. В этом пункте размещения свободными остаются 17 мест. До конца августа будет капитально отремонтирован второй корпус студенческого общежития, также рассчитанный на сто человек, и людей переселят в него. Понадобятся ли дополнительные места, пока сказать сложно, но в случае необходимости, для беженцев будут подготовлены загородные оздоровительные лагеря. Сейчас во втором корпусе общежития колледжа заканчивается ремонт помещений. В конце августа беженцы передут в него Как уже после поездки рассказал «URA.Ru» и.о. заместителя губернатора Зауралья Дмитрий Пожиленков, на данный момент на территории области зарегистрирован 451 человек, прибывший из Украины самостоятельно. За предоставлением временного убежища обратились 241 человек. «Тех, кто прибыл в пункт временного размещения в селе Шмаково, — 162 человека. Они прошли все процедуры через миграционную службу. Те, кто согласился, уехал на работу. В основном уехали в село Пименовку: водители, слесари, сварщики — по рабочим специальностям, которые на селе очень востребованы», — отметил Пожиленков. По словам чиновника, завтра в Курган прибудет еще один автобус с беженцами — всего 57 человек, из которых 12 — медработники. Они будут жить во втором пункте временного размещения, в общежитии Курганского государственного колледжа. Сегодня Дмитрий Пожиленков затруднился сказать, сколько средств понадобится для содержания беженцев из Украины. Расчет — 800 рублей на человека в сутки, из которых, как уже сообщалось, 250 рублей — питание, еще 550 рублей — проживание. «Пока тратятся деньги субъекта. Проблем с федеральным центром не будет. В рамках соглашения деньги будут компенсированы по факту», — отметил и.о. вице-губернатора.