Свердловская область войдет в новый год с максимальным уровнем дефицита и серьезной корректировкой расходных обязательств. Ситуация тяжелая: претензии к предприятиям, «оптимизирующим» доходы и разбирательства с ними на комиссии по мобилизации доходов, не афишируются, согласительные комиссии по новому трехлетнему бюджету, которые стартуют с сегодняшнего дня, закрыли для прессы. Что происходит с госгарантиями и налоговыми льготами, сколько денег не удастся собрать в этом году и правда ли, что регион вновь планирует взять в долг — рассказала «URA.Ru» первый заместитель министра финансов Свердловской области Светлана Климук. — Бюджетный процесс официально стартовал. Уже понятно, что 2015 год будет одним из самых сложных. Прибыль предприятий падает, отчисления тоже. Я правильно понимаю, что дефицит достигнет максимума? — Расходы пока не прогнозируются. Есть лишь предварительные расчеты. Мы эту цифру не озвучиваем, потому что она корректируется. Сегодня начинается работа согласительной комиссии. Какие-то расходы будут одобряться, какие-то нет. Может быть, там будут какие-то системные вопросы, которые приведут, в том числе, к оптимизации расходов. У нас есть трехлетний областной бюджет. В действующем законе на 2015 год доходы предусмотрены на уровне 175 млрд, расходы — 174. Сейчас расходы у нас остаются примерно на этом же уровне, а вот доходы уже меньше. Ждем уточнений по итогам года, настроены оптимистично. Но боимся, что будет не очень хорошо. — По итогам первого полугодия дефицит достиг 11 млрд рублей, а исполнение бюджета было — около 92%. Уже есть понимание, как этот показатель может измениться по итогам года? — Мы ожидаем, что не выполним показатели по налогу на прибыль на порядка четыре с небольшим миллиарда и налогу на доходы физлиц — это около двух-трех миллиардов рублей. Но если учесть, что НДФЛ в конце года поступает в большем объеме, может и чуть лучше соберем. Полное понимание будет даже не 31 декабря, а 11 января, когда мы выйдем на работу и увидим все поступления в декабре. — Министр финансов Галина Кулаченко не исключает, что в конце года возрастет и уровень долговой нагрузки на регион. Можете рассказать подробнее, что за новые заимствования планируются? — Новых заимствований не будет. Будут заимствования в рамках закона о бюджете. Мы уже разместили порядка 10 млрд и можем взять в банках еще порядка 11 млрд. Плюс шесть миллиардов привлечь в качестве облигаций. Но пока облигации никто не рассматривает. Конъюнктура плохая и, видимо, мы заменим их на кредиты. — Каковы условия, сумма, когда будут объявлены конкурсы? — Мы пока изучаем, сколько нужно занять и на какой период. Конкурс пока не объявлен. Этот кредит на покрытие дефицита уходит за пределы года. Это не короткий кредит, а средства, которые берутся в пределах финансового года. Хотя мы пользуемся таким механизмом. У нас есть федеральное казначейство, которому государство предоставило такую возможность, осуществлять кредитование бюджетов. Мы заняли 3 млрд рублей. Кредит дается на месяц, и мы должны вернуть его не позже 25 ноября. — Область намерена воспользоваться предложением по финансированию коммерческих долгов? На прошлой неделе стало известно, что такую возможность дал премьер Дмитрий Медведев, подписавший документ о льготном кредитовании субъектов... — Я поняла, о чем вы. Министерство финансов РФ предлагает субъектам занять часть денег на выплату по долгам, которые они должны покрыть в этом году под 0,1% процента годовых. Нам на эти цели нужно порядка 1,4 млрд рублей. Но там порядка десяти условий, чтобы взять кредит мы должны уже бюджет составить и показать цифры долга, дефицита за три года. В общем, кредит не простой. — Мы формально требованиям Минфина соответствуем? — Конечно. Нам Минфин РФ уже посчитал сумму. Выдается он до конца года. Пока думаем. — Весь прошлый год шла ревизия льгот. Сейчас рассматривается вопрос ликвидации налога на имущество муниципальных бюджетных учреждений... — Мы хотим отменить эту льготу для казенных областных учреждений, а не предприятий, которые налог платят. Работали с муниципалитетами, нашими главными распорядителями и сейчас будем обсуждать на согласительных комиссиях. С имуществом надо работать, и когда люди за него начинают платить, начинают задумывать, нужно ли это имущество. — То есть в 2015 году нас ожидает массовая распродажа? — Или передачи имущества, или списание, если оно устарело. Я не знаю, сколько у нас этого имущества. За него никто не платит, а содержать его нужно. — Есть еще какая-то корректировка, за которую муниципалитеты будут биться? — Это, естественно, софинансирование с нами по строительству детских садов. В следующем году, вы знаете, программа заканчивается. Есть аварийное жилье, от которого по указам президента, должны в ближайшие годы избавиться. И все это требует затрат муниципалитетов. В некоторых из них есть резервы на это, в некоторых — нет. Возможно, будут ставить вопрос о дорожных фондах. В прошлом году, когда мы переходили на формирование дорожных фондов, с их формированием была проблема. С муниципалитетами работало министерство транспорта. Дорожные фонды сформированы, есть желание объем расширить. Мы им в расходную базу заложили порядка трех млрд рублей. Акцизы, которые автоматом становятся источником формирования муниципальных дорожных фондов, стоят миллиард. Терешков [Владимир, глава бюджетного комитета Законодательного собрания Свердловской области — прим.ред] говорил, что акцизов — мало, нужно передавать еще какие-то источники, депутатский корпус готов сделать это из бюджета, но такой возможности нет. Поэтому муниципалитеты должны внутри своих источников и в объеме своих полномочий сформировать фонд. У них есть два крупных источника — НДФЛ и земельный налог. Они могут наполнять фонды на свое усмотрение, ведь сумму расходов мы им не уменьшили. — Разве не уменьшили? Муниципалитеты записывали максимальные расходные обязательства. Разве минфин не поправлял их? — Нет, мы не поправляли. Когда мы согласовываем, получаем некую базу для расчета дотаций. Мы определяем потенциал доходов и расходы по № 131-ФЗ, чтобы выполнить все полномочия. Как показывает практика, они сами потом делают перестановку расходов. Вы ведь писали, что потолок — 66 миллиардов. Выше точно не будет. — Вопрос по работе с налогоплательщиками. Известно, какова сумма переплаты по крупным предприятиям? Кто-то уже просит средства вернуть? — Этим занимается налоговая, а есть такое понятие, как налоговая тайна. Переплата есть. По состоянию на первое августа — порядка 8 млрд рублей. В прошлом году на эту дату цифра превышала 11 млрд. Все возвраты рассматривает налоговая. Там есть определенный регламент. Деньги либо возвращают, либо засчитывают в счет текущих платежей — то есть два механизма, что было бы выгоднее для бюджета. — Я знаю, что в прошлом году областные власти работали с просьбой не изымать средства... — К сожалению, не всегда получалось. Изымали. — А сейчас есть подобные примеры? — Пока нет. Мы же можем увидеть такую ситуацию, когда обнаруживаем очень большой минус. Средства поступают каждый день, федеральное казначейство каждый день «расщепляет» источники. И в прошлом году было несколько дней, когда были такие минусы. Хотя какие-то небольшие суммы — два-пять-десять миллионов, конечно, возвращают. В рамках своих полномочий мы работаем по соглашению с крупнейшими налогоплательщиками. Есть комиссия в правительстве области по мобилизации доходных источников. Есть компании, у которых проблема с выплатой зарплаты. Эту комиссию у нас посещает министр финансов, а ведет — председатель правительства. — Из программы приватизации исключены свердловские птицефабрики, которые должны были стать источниками покрытия дефицита в текущем году. И эти активы могут потребовать существенного финансирования... — К сожалению, да. Ситуация складывается таким образом, что продажи не будет. Пока программу управления госсобственностью на следующий год мы не видим в проекте. Сейчас МУГИСО ее готовит, работает с отраслевыми министерствами. — То есть пока неизвестно, насколько программа может быть скорректирована? — Конечно. И не только на 2015 год, ведь она составляется на три года. — Бюджет ТФОМС также традиционно утверждается вместе с законопроектом о бюджете... — ... но отдельно. Там никаких изменений нет. В соответствии с федеральным законодательством платежи за неработающее население мы закладываем в свой бюджет. В срок до 20 числа каждого месяца мы все перечисляем. До текущего года платили напрямую в Территориальный фонд. Сейчас деньги идут в Москву и поступают межбюджетными трансфертами в наш фонд. Какой регламент у них — мы не знаем. Это федеральная функция. Но общий объем территориальной программы госгарантий в здравоохранении не уменьшится. — Возвращаясь к вопросу ликвидации неэффективных налоговых льгот. Сейчас не обсуждается упразднение еще каких-то преференций в 2015 году? — Пока все остальные льготы по налогам на прибыль и на имущество востребованы. Мы видим результат. Минфин РФ уже много лет предлагает рассмотреть вопрос по ликвидации льгот по сетям, железной дороге. Но мы пока смотрим. Резкие движения делать нельзя. Почему мы их пока их сохраняем? Это подталкивает предприятия к модернизации мощностей, потому что на них налог на имущество не платится. Мы понимаем, что Урал — это старопромышленная территория и предприятия нуждаются в обновлении. — Предыдущий губернатор дал льготу на имущество Второй грузовой компании, когда обсуждался вопрос регистрации предприятия здесь, в Екатеринбурге. Если не ошибаюсь, льготный период был три года. Когда предоставленные преференции будут отменять? — В этом вопросе точка не поставлена, он в стадии обсуждения. Мы, минэкономики, которое законы готовит, и налоговая еще работаем по этому вопросу. Все-таки ВГК налог на прибыль нам принесла. Не будем рубить с плеча. — А госгарантии? В проект бюджета какая сумма закладывается на них? — Миллиард. Предприятия могут за ними обращаться. Хотя в прошлом году мы не дали ни одной гарантии. И в этом году за восемь месяцев — тоже. Отбором занимается минэкономики, а на следующем этапе уже мы смотрим финансовые балансы и принимаем решение. — То есть желающих много, соответствующих требованиям — нет? — Что такое фингарантия? Это деньги, которые есть лишь на бумаге. Предприятие берет бумагу, идет с ней в банк и говорит: «У меня вот какой мощный гарант». Желающих было много в 2008-2009 годы. Но тогда мы сразу говорили, что, скорее всего, по нашему регламенту пройти будет сложно. Мы тогда проводили совещание. Представители предприятий говорили: «Нам банки не дают без вашей гарантии». Но ведь, если банки не дают, мы тем более не дадим. Ведь мы не можем взять и бюджет «посадить». Они кредит не отдадут и к нам сразу придут, как к гаранту. А мы потом с этим предприятием что должны делать?