Через два дня − 14 ноября в Октябрьском районном суде Екатеринбурга будет вынесен приговор по громкому делу об убийстве модели Юлии Прокопьевой. На скамье подсудимых — известный фотограф Дмитрий Лошагин, для которого прокурор запросил 13 лет колонии строго режима. Мы решили поговорить с матерью Дмитрия — Светланой Робертовной Соколовой, женщиной, которая выстояла и продолжает верить в оправдательный приговор. Светлана Робертовна далека до тусовочной жизни сына, она открытый, немного наивный человек, который верит экстрасенсам и считает, что мы сейчас проживаем одну жизнь, а потом будем жить в другой. — Когда вы в последний раз видели сына? — На суде, когда меня вызывали, а до этого у меня было свидание очень давно, в июне. Чаще мне не разрешают. За все время я с большим трудом получила три свидания: первое в ноябре прошлого года, второе в феврале, на мое 60-летие, такой подарок сделали, и последнее, третье — в июне. До этого мне отказали — сказали «Зоя Владимировна (адвокат Лошагина — примечание „URA.Ru“), какие-то документы не передала следователю» и поэтому он сказал: «Свидания не будет». А я тут при чем? Конечно, я просила видеться чаще. Но, даже дав мне всего три свидания, следователи всегда давили: «А спросите об этом», «а спросите о том, тогда дадим, «а попросите сына признаться». Это мне, например, говорил следователь Александр Михайлович П. — О чем говорили? — Он рассказывал, что первые два месяца после задержания находился в шоковом состоянии. Когда его привезли из Первоуральска, то кинули в камеру, он спал на полу, без кровати, без всего, по нему бегали крысы. Сейчас у него произошла переоценка ценностей, он много читает, одну книгу на английском языке, другую — «Древние арийские веды», другие книги. Ему их присылают друзья по почте. Он очень надеется на судью, верит, что скоро это недоразумение закончится и он выйдет. — Как допрашивали вас? — Когда меня допрашивали в первый раз, мне намекали: «А давайте Дима на себя возьмет вину за убийство по неосторожности (имеется в виду статья УК РФ «Причинение смерти по неосторожности — прим. ред.), и ему дадут гораздо меньше». Но я же сердцем чувствую, что он не виноват, не мог он такого сделать. От него всегда исходила такая энергетика хорошая, он мог подержать руки над моей головой, и у меня через некоторое время было буквально восторженное настроение. Я сразу и сказала следователю: «А если бы у вас убили жену и навесили на вас такое, вы бы как себя чувствовали?» — А второй допрос? — Второй допрос был в апреле и продолжался около трех часов. Мне напрямую говорили, что мой сын виновен, а я им говорила, что если бы сын не был так известен, он давно был бы дома. Мне знакомые прокуроры, которые уже на пенсии, сказали, что все наверху знают, что он невиновен, но из него делают «козла отпущения». Меня тогда довели до слез, фактически это был шантаж: «Если вы не повлияете на сына, если он не возьмет на себя вину, мы закроем лофт, и вы не сможете платить кредит за машины», — говорили следователи. Зачем понадобился второй допрос, я не знаю. На первом допросе я сразу же им сказала, что Дмитрий действительно ко мне приходил после 22 августа и говорил, что поедет в Крым, к бабушке. Он мне заранее об этом говорил, но почему-то мне тогда сказали, что я запуталась и не говорила этого. — Вы действительно платите по его кредитам? — Да. Дима попросил меня быть поручителем, с жены он деньги взять не мог. Он обещал все выплатить. Кредит брался на Audi, которые Дима купил Юле. Сейчас мы сдаем лофт в аренду, и я каждый месяц плачу в банк по 70 тысяч, а на машинах этих сами знаете, кто ездит. — Можете рассказать про тот день, когда Дмитрий пришел к вам? Уже после вечеринки, до задержания. — Он пришел расстроенный, принес мне мед, мы попили чай. Дима рассказал, что Юля пропала и он очень переживает. Я посочувствовала, что я еще могла сделать? Мы даже и предположить не могли, что все так закончится. — Долго говорили? — Нет, попили чай, и он ушел. — А как вы узнали о том, что он задержан? Мне позвонила мать Татьяны (Лошагиной — первой жены Дмитрия — прим. ред.) и сказала об этом. У меня ноги подкосились. Я с ним даже поговорить не смогла и увидела его только в ноябре. — Если не Дмитрий, то кто убийца? Он вам что-то говорил по этому поводу? — Он просто не в курсе этого, мы это никогда не обсуждали. Если какой-то человек сделал это, то он будет наказан по космическим законам, не сразу. В итоге каждый, кто делает плохое, получит по заслугам. — Почему вы так редко ходили в суд? — Я болела, когда я приходила в суд, меня сразу окружали журналисты, для меня это было больно... (плачет). Я видела его в наручниках и не могла во все это поверить. Это был как снежный ком, и мы в нем до сих пор барахтаемся. — Вы придете на приговор? — Да, приду. — И если будет решение... (прерывает) — Не будет, я думаю, что будет хорошее решение. Судья разумный человек и поймет, что Дмитрий невиновен. Все его ждут дома. Даже мои соседи говорят мне: «Да что же такое происходит! Он должен вернуться домой, однозначно!» — Но если все-таки будет обвинительный приговор? — Этого быть не может. Тогда мы будем писать в «Человек и закон», там быстро разберутся. Все однозначно говорят — «Он невиновен». Какой обвинительный приговор? Не понимаю... — А кто говорит о его невиновности? — Даже 14 экстрасенсов — 14 разных людей сказали, что он не убивал. Карты Таро раскладывали, они говорили, что Юлю принесли туда трое. — Какие у вас с Юлей были отношения? — Хорошие. Если он привел жену — я ее принимаю. Он ее привел и сказал — это моя жена. Хотя виделись мы не часто, посидим, попьем чай... — Он на нее жаловался когда-то? — Обычно нет, но говорил, что она могла уйти и не сказать об этом, выключив телефон. На это я ему отвечала: «Ты сам выбрал такую, духовно неразвитую». Нормальная жена не должна так поступать, но говорить об этом я не хочу. Как мне говорили друзья, Юля настраивала Диму против первой жены — Татьяны, чтобы Дмитрий начал с ней судиться. Но так говорили друзья, я сама об этом мало знаю. — А Дмитрий бил Юлю? — Никогда. Да, с первой женой они ссорились, но ссорились, а потом мирились. — А с матерью Юлии, со Светланой Рябовой, у вас отношения не сложились? — Я с ней виделась только один раз, когда она пришла забрать ее вещи. Мы практически не общались, она лишь сказала, что зла на меня не держит.