Как по заказу, 15 февраля выдалось в Донецке солнечным. В воздухе — весна, по центру города с самого утра гуляют жители, многие вышли на улицу с детьми. Непривычно тихо: не слышно ни «входящих», ни «исходящих» выстрелов артиллерии. — Как Вам первый день перемирия? — спрашиваю людей на центральной площади. — Хорошо, что не стреляют, — говорит Александр. — До полуночи обстреливали сильно, но ночь прошла тихо. — Сегодня хорошо, даже не верится: солнышко, тихо, не стреляют, — замечает Алена. — Нас радует, что перемирие, — говорит Евгений, который ведет двух дочек на спектакль. — Но надолго ли? Этот вопрос волнует сегодня жителей Донбасса больше всего: всё это они уже проходили — и сентябрьские минские соглашения, и объявленный Порошенко «день тишины» в ноябре. Прекращениям огня здесь уже сбились со счету. — Хочется верить, что это будет надолго, — Максим один из немногих, кто смотрит на ситуацию с оптимизмом. — Поживем-увидим. — Лично я — нет, не верю! — уверенно говорит Евгений. — Хотелось бы, конечно, верить в перемирие, но ... Мы верим только на 50 процентов, — говорит Галина. Одна из ночных мин разорвалась около школы Таких, как Галина, большинство: людям хочется надеяться, что войны больше не будет, но, смотря на вещи реально, они понимают, что веры украинским военным нет. Те уже не раз нарушали соглашения, и в то, что мир на этот раз будет прочным, людям верится слабо. Тишина особенно чувствуется после массированных обстрелов, которые вооруженные силы Украины произвели накануне вечером. Только в Донецке за сутки до 15 февраля было зафиксировано порядка 40 попаданий. Самый интенсивный огонь (артиллерия и системы залпового огня) шел в последние считанные часы перед перемирием. «Они словно осатанели, — говорит знакомый ополченец Рус. — Видимо, решили оторваться в последние минуты перед перемирием». Наблюдатели из миссии ОБСЕ обследуют места обстрелов. В эту ночь стреляли по всему городу «Страшно было, очень страшно», — говорят дончане, которые из-за разрывающихся поблизости снарядов не могли уснуть. Причем если раньше снаряды прилетали в основном на северные окраины города, то на этот раз досталось всем районам, включая центральные. «Те артиллерийские системы, которые есть у украинской армии, в состоянии были это делать и раньше, — считает замкомандующего армией ДНР Эдуард Басурин. — У них есть натовские системы, у которых дальность стрельбы выше, чем у тех, которые были приняты еще при Советском Союзе. Но раньше они не стреляли по городу. Самая ближняя точка от площади Ленина, куда попадали (это было еще летом), — гастроном „Москва“ по улице Артема. А здесь фактически Драмтеатр, за которым сразу находится площадь Ленина. По бульвару Пушкина попаданий никогда не было». Впрочем, воронки недалеко от Драмтеатра — это работа даже не артиллерии, а минометов. Днем в центре города выступал Александр Захарченко и диверсанты, по всей видимости, целились в главу республики. Но попали в детский садик, котельную и в пришкольный участок — чуть было не повторилась ноябрьская трагедия, когда от взрыва мины на школьном стадионе погибли двое подростков. «Слава Богу, в этот раз никто не пострадал: в школе и на корте детей не было», — говорят мне учителя 14-й школы. Утро перемирия они встречают, засучив рукава: убирают стекла, закрывают чем могут оконные проемы. «Российская пресса? Привет от нас большой передайте Порошенко, чтоб он сдох». Рядом с воронками работают наблюдатели ОБСЕ: фиксируют попадания. На Театральном проспекте LandCruiser обээсэшников задними колесами чуть не наезжает на лежащие на тротуаре гвоздики: здесь разорвалась еще одна мина из этой же серии — осколками убило проходившего мимо мужчину. Эдуард Басурин объяснил журналистам, чем его поразил последний обстрел перед перемирием 15 февраля, ровно в час ночи, официальный представитель армии ДНР Эдуард Басурин сообщает журналистам, что всем подразделениям и воинским частям отдан приказ о полном прекращении огня и о том, что штаб армии ДНР приступил к разработке планов по отводу тяжелых вооружений от линии соприкосновения, зафиксированной 19 сентября. «Мы готовы прекратить огонь в сторону противника, — заявляет Басурин. — Если украинская сторона все-таки выполнит взятые на себя обязательства по прекращению огня, мы гарантируем, что со стороны подразделений Министерства обороны ДНР стрельбы в сторону противника не будет. Но в случае, если противник будет стрелять в сторону наших позиций или по городской черте любого населенного пункта, мы молчать не будем. Мы имеем полное право открывать огонь в ответ». А уже через час, в два часа ночи по донбасскому времени, он выступает с экстренным заявлением: «Остатки окруженной группировки украинских силовиков открыли артиллерийский и минометный огонь по позициям ДНР и ЛНР, населенным пунктам, мирным жителям, есть новые жертвы. Подразделения ДНР в целях недопущения гибели мирного населения ведут точечный огонь по огневым средствам противника». Басурин сообщает, что глава ДНР созвал экстренное совещание руководства республики. По всей школе разбросаны осколки мин Нерешенный на минских переговорах вопрос об окруженной под Дебальцево группировке противника сегодня на руку ополчению. «Украинские власти заявляют, что котла нет. Значит, и этих военнослужащих там нет, — говорят донецкие военные. — В документе сказано: „по линии разграничения“, значит, Дебальцево — это наша территория. А на своей территории мы вправе сами решать, что нам делать. Мы же не даем указания, что им делать в Киеве или Днепропетровске!» Получается, с помощью своих заявлений о том, что котла нет, киевские власти, по сути, бросили своих солдат и офицеров на произвол судьбы. Согласно последним сводкам, бои вокруг котла продолжались в течение всей первой ночи перемирия. «Если вдруг там кто-то еще остался, какие-то разрозненные подразделения, мы даем шансы выйти, сложив оружие, — говорит Басурин. — Мы даем им такую возможность».