Подразделения армии ополчения зачищают котел. По заверениям военачальников Донбасса, полный контроль над стратегически важными населенными пунктами — это вопрос ближайших суток. Информация о том, что со стороны Донецка и Углегорска к Дебальцево никого не пропускают (в том числе и прессу), появилась еще накануне. С коллегами из «Russia Today» мы решили подобраться к «котлу» наоборот, с востока — со стороны Луганской республики. Правда, из-за этого пришлось сделать крюк километров в 100. Наша дорога лежит через Шахтерск, Снежное (недалеко от места падения «Боинга»), Перевальск, Алчевск и Зоринск, на выезде из которого стоит до боли знакомый блокпост: две недели назад я встречал здесь беженцев из Чернухино. Чернухане рассказывали тогда, как военнослужащие украинской армии творили бесчинства, заминировали центральную улицу, говорили о лежащих повсюду трупах, о блуждающих по деревне коровах, о том, что «укропы» даже не дают забрать и похоронить лежащих на улице соседей. На блокпосту дежурит лишь пара-тройка бойцов: «все ушли на фронт». Рядом с нами останавливается машина «Первого канала»: коллеги настойчиво рекомендуют нам не ехать в само Дебальцево: опасно! «Там сейчас работают снайперы, нескольких человек ранило, слава богу, не журналистов», — подтверждают ополченцы. Прибываем в один из штабов командования, расположенный неподалеку. Нам везет: несмотря на то, что военные в последние дни сильно избалованы вниманием прессы, они не только не гонят нас, но и, наоборот, дают сопровождающего. «В само Дебальцево сейчас ехать нельзя: идут сильные бои, а вот в поселок Октябрьский на окраине свозим, там есть что посмотреть». Наш провожатый — полковник в отставке, прошедший две войны: Афганистан и Таджикистан. Позывной, как у Штирлица — Юстас. «Наступление на Дебальцево начали еще в первых числах января, — вспоминает он. — Блокпост на въезде был очень укреплен, плюс попасть в него из артиллерии крайне трудно. Поэтому одна группа заходила по железнодорожных путям, другая — под мостом, заняли деревню. Отбивались, как могли: были и танковые, и пехотные контратаки». Дебальцево Место, о котором говорит Юстас, в народе называют «шлачкой»: это пустырь, окруженный со всех сторон терриконами (холмами из отработанной шахтной породы). Взяв «шлачку», штурмовые отряды ушли в центр города, на «полянке» сейчас хозяйничают артиллеристы и танкисты. Последние только что пригнали сюда «укроповский» танк. — Свежеотжатый? — в шутку спрашиваю танкистов. — Почему отжатый? — обижаются они. — Отвоеванный! Это из тоннеля, «укры» сами его бросили. — Внимание, нужен сапер, чтобы осмотреть танк, — докладывает по рации Юстас. — У него внутри полный боекомплект, как бы не было сюрприза! — Вот вчера взяли пленных, — рассказывает боец с позывным Зек. — Подходим к ним и спрашиваем: «Пацаны, зачем вы все сюда приехали?» Молчат все до одного. Показываю им фотографию маленькой девочки — висела в блиндаже на стенке. Спрашиваю: чей это ребеночек? Отвечают: мы знаем, чей, но парень ранен, его забрали. А вы, говорю, наших детей стреляете-убиваете! Они ведь такие же, как и ваши дети! Но наши из-за вас сидят в подвалах. Зачем вы сюда приехали? Отвечают: «Нас заставили». — Да лучше бы вы отсидели три года, чем идти убивать. Вы же со своими воюете! Стоят, опустив головы. После «шлачки» заезжаем в тоннели под железнодорожными путями. «Вот здесь стоял их танк, — показывает Юстас. — Выезжал из тоннеля на пригорок и бил по нам. А тут у них была минометная батарея». Поднимаемся на пути: здесь небольшой полустанок. Следующая станция — Дебальцево. Видимость идеальная во все стороны. «Когда я корректировал огонь, выходил на рельсы, напрямую видимость этой станции и как раз сюда направлял», — вспоминает командир артиллерийского подразделения Тарас. «Вот здесь стоял их танк, бил по нам» Спускаемся с насыпи и идем по частному сектору. Это поселок Октябрьский. «Еще вчера никого из местных не было видно, сегодня — везде, — констатирует Юстас. «Вчера с подвала первый раз за полтора месяца вылезли! — чуть не бросается ему в ноги местная бабуся. — Все поразбито, сынок, ни топить, ни воды, ни света, и голодные, как собаки». «Завтра пусть сюда вся улица соберется к 12 часам: мы привезем покушать, — сообщает ей Юстас. — Я целую машину вам привезу: хлеб, макароны. Доктора привезем, лекарства». Чернухино По возвращении на базу нас ожидает несколько сюрпризов. Возле дверей штаба нос к носу сталкиваюсь с Лешим (один из самых известных полевых командиров из Луганска). «А что к нам не едете? Мы Крымское держим, приезжайте!» — приглашает он. Тут же узнаем хорошую новость: Чернухино только что освободили. «Поедете?» — спрашивает Юстас. — «Конечно!». Нас поручают командиру, чей батальон занимает сейчас Чернухино. Его позывной — Хулиган. — Вы тот самый знаменитый Хулиган, про которого чего только не рассказывали? Который был связан с Бэтменом? — Тот самый, — отвечает улыбчивый парень с перебинтованной рукой в НКВД-шной фуражке. — Только раньше у меня подразделение было 26 человек, а теперь — более 400. — Откуда знаешь, что в деревне все чисто? — спрашивает его один из штабных военачальников. — Сам лично везде прошел, — отвечает Хулиган. В экскурсию по Чернухино отправляемся с полным комфортом: на БТР-е и с вооруженным сопровождением. «Сейчас главное увидите! — интригует нас Хулиган. Возле сельского ДК собралось несколько взводов его батальона. Вместе с одним из бойцов командир срывает и топчет украинский флаг, после чего забирается на крышу и устанавливает там казачий ЛНР. Бойцы кричат «Ура! Да здравствует Донбасс» и дают несколько залпов из автоматов. Едем к железнодорожной станции. Своими глазами наблюдаю то, что беженцы из Чернухино называли адом: многие дома разбомблены, тлеет несколько пепелищ. По деревне, неприкаянно мыча, бродят коровы. Трупов на улицах нет (их уже убрали), но в домах и в окопах тела погибших украинских солдат. Рядом со мной «на броне» едет батальонная медсестра Татьяна. — Раны бойцам лечу, насколько это возможно, — рассказывает женщина. — Осколки убираем только крупные, мелкие даже в больнице не удаляем, они остаются у бойцов в теле. — Но потом, в мирной жизни, ими же можно будет заняться? — До мирной жизни мы еще не дожили. У меня у самой осколок остался в ноге после боев за 32 блокпост. Кстати, и командир, и комбат тоже были ранены — 31 января, когда мы высоту брали. Но они остаются в строю: не могли оставить ребят. Проносили несколько дней осколки в себе, и началось воспаление. Если рядовых бойцов я выдергиваю на перевязки, то командиры могут и двое суток пробегать. Пришлось им потом в больницу ложиться. Сейчас снова в строю, хотя у Хулигана еще даже швы не сняли с руки. — Сегодня много раненых? — Вчера, позавчера было много, но сегодня, слава Богу, все прошло удачно — только один. Подъезжаем к железнодорожной станции, фотографируем табличку «Чорнухине». Хулиган отправляет два взвода на дополнительную (уже после зачистки) проверку улиц на дальней стороне деревни — за жд путями. Учитывая, что опасность теперь уже минимальная, нас берут с собой. На одной из улиц бойцы окружают мужика в гражданской одежде: первое же подозрение — что это переодетый украинский солдат. Однако мужичок оказывается местным. — Люди в страхе жили здесь, — рассказывает он. — Местных сильно не трогали, но искали, кто ополченцев поддерживает, преследовали таких людей. Но дня два назад начали спешно уходить. — В последних домах могут «укропы» находиться? — Могут, у них там и блокпост стоял. Доходим до конца улицы, проверяем: все чисто. — Были такие случаи: идет мирный житель с белой повязкой, — рассказывает нам Боцман, командир 10-й отдельной роты батальона «Хулиган». — Пока идет по их территории, они молчат. Как только заходит на территорию, которая контролируется нами, они вслед ему открывают огонь. Вот такой случай был с девушкой с грудничком. И пацаны собой закрывали мирных жителей. Вот кто настоящие герои! На обратном пути то ко мне, то к телевизионщикам подходят бойцы — узнать, где их покажут, просят скинуть фотки, многие просят передать приветы своим родным. «Привет мой жене, Аленочке Яуровой, — диктует мне „Саня Мерседес“. — Люблю вас с Кирой очень-очень, обязательно приеду. Победа уже не за горами. Я скоро буду, родная!» P.S. Сегодня в уже полностью зачищенное Чернухино приехали почти все ВИПы Луганской народной республики: глава парламента Алексей Карякин, премьер-министр Геннадий Цыпкалов, министр по чрезвычайным ситуациям, глава Центра восстановлением республики. Перед лицом республиканского начальства бойцы батальона повторно установили на крыше поселковой администрации флаг, только теперь уже не казачий, а флаг Луганской народной республики.