В четверг губернатор Евгений Куйвашев собирает мэров всех 94 свердловских муниципалитетов на видеоконференцию. Как показывает практика, совещание ознаменуется обоюдными претензиями областных властей и мэрии Екатеринбурга. За три года работы Куйвашев выстроил отношения с каждым муниципалитетом кроме самого крупного. Почему этого никогда не произойдет, как Екатеринбург откладывает на черный день реформы МСУ и куда смотрит Москва — в колонке известного уральского адвоката и блогера Ивана Кадочникова. В мае 2014 года президентом России был официально подписан 136 Федеральный закон, который давал старт реформы местного самоуправления. Очень витиевато о данных изменениях в законодательстве отозвался первый замруководителя фракции «Единая Россия», глава Всероссийского совета органов местного самоуправления Вячеслав Тимченко: «Регионам предоставляется право самим определять способы избрания глав муниципальных образований — напрямую населением или из состава представительного органа власти, а также формирования всех органов местного самоуправления на своей территории». Фактически же Москва «ставила точку» в многолетнем конфликте губернаторов и глав крупных городов России. В чем причина данного конфликта, почему мэры, даже прошедшие одобрение «областей», через некоторое время начинали конфликтовать, поощрять медиаатаки на губернаторов и в иной форме «воевать» с «кормящими» их регионами? Ответ прост. Для примера возьмем Свердловскую область. Здесь исторически губернатор «воевал» с Екатеринбургом. Это была эпическая, многолетняя битва губернатора Росселя с мэром Чернецким, это была проигранная губернатором Мишариным битва с «коллективным Чернецким» и это идущая сейчас битва губернатора Куйвашева с «коллективным Тунгусовым». Все эти войны объединяет только одно: устойчивая команда мэрии Екатеринбурга, сменяя «номиналов» во главе города, противостоит меняющимся губернаторским командам. Для «кремлевских башен» эта война выглядит как «битва капитана с беглой проституткой» — что-то мелкое и позорное, в рамках Москвы, вызывающее ухмылку. Но это не так. За любым конфликтом стоит битва за ресурсы. В основном за деньги. В Свердловской области более 90 муниципалитетов, и все они, включая «мятежный» Екатеринбург — дотационные. Но что такое бюджет Невьянского городского округа? Какие-то 1,2 млрд в расходной части, из которых «львиную долю» составляют трансферты из бюджета Свердловской области. Да и работа мэра — адский труд: нужно лавировать между интересами муниципального бизнеса, умудряться выбивать деньги из региона под важные проекты. Также нужно реально заниматься проблемами населения, а не жить «от указа до указа» президента РФ. Так что мечта любого мэра: по согласованию с регионом купить себе наконец служебную машину представительского класса и «списать» наконец «козлячий УАЗик», на котором глава мотается по территории. А что такое бюджет Екатеринбурга с расходами в 33 миллиарда рублей? Здесь уже «команде эффективных государственных менеджеров» начинает хватать на отделку туалета в личном коттедже плиткой от Versace. Не говоря об успешном бизнесе детей и друзей. Так что контроль за устойчивыми бюджетными расходами среднего муниципалитета и крупного муниципалитета — это не одно и то же. А где расходы — там возникают интересы и команды, устойчиво контролирующие эти финансовые потоки. Это могут быть и глава муниципалитета, и его замы, и начальники управлений, которые осознали простой факт: регион обязан содержать муниципалитет. И никуда главе региона от этого не деться, иначе прозвучит «грозный окрик» из Москвы, чутко мониторящей ситуацию в регионах. Любой потенциальный рост социальной напряженности — мгновенно попадает в сводки. Так что «кормить нахалят» регион обязан, а контролировать финансовые потоки — нет. Но пытливый и въедливый читатель воскликнет: «Но у нас же есть полиция, ФСБ, прокуратура!». Но в дело вмешивается коррупция, и полиция не находит в действиях лиц состава уголовного правонарушения, следователи не могут установить лиц, причастных к мздоимству, а прокуратура исторически умеет писать «отписки» в рамках общего надзора. Судейские брезгливо стараются не «влезать» в коррупционные дела и дают «условно» неудачникам, так как преступления они совершают впервые, на иждивении у них престарелые родственники и есть множество других смягчающих обстоятельств. Все дело в том, что в России коррупция порицается, сам «Леха-браслет» [Алексей Навальный] с ней успешно борется. А в демократических либеральных странах лоббист — уважаемая и высокооплачиваемая деятельность. И у них взнос в избирательный фонд — это хороший повод для победы, а у нас избирательные фонды вынуждены наполнять ООО «Ромашка» и ООО «Лютик». Да и, чего греха таить, «черная» шутка силовиков: «В Белом доме несколько входов, так что перекрыть их не удается» — основана на горькой практике. Поэтому «эффективные государственные менеджеры» с муниципальной пропиской — вообще не имеют никаких запретов. Бюджеты позволяют. Но в Москве довольно много умных людей, так что была затеяна реформа МСУ. Ее суть проста: раздробить крупные муниципалитеты на более мелкие. Тогда муниципальные чиновники будут иметь в «оперативном управлении» меньше бюджетных денег. Меньше денег на потенциальную коррупцию — меньше возможностей. А там, где меньше возможностей — больше шансов «добру победить бабло». Но в Москве так же много людей с «черным» юмором. Особенности внесенных поправок предполагают, что региональные власти примут довольно большой блок законов. После чего муниципальные, «враждебные» региону Думы внесут поправки в уставы муниципальных образований, и только потом эти самые «вольные» муниципалитеты будут раздроблены на мелкие муниципалитеты. С позиции права — все безупречно и просто. С позиции реализации — «не все так однозначно». В данном случае губернаторы вынуждены найти крупные ФПГ, которые «проведут работу» с депутатским корпусом, имеющим «устойчивый муниципальный бизнес». Либо «сделают предложение» тем самым «эффективным государственным менеджерам». А покажите мне тех коррупционеров, которые добровольно откажутся от «черного нала», подконтрольных муниципальных кладбищ и внутригородских «джихад-такси» с нелегальными мигрантами. Так что очень непублично, но очень яростно идет сопротивление губернаторам со стороны «вольных» муниципалитетов. В Свердловской области таким «непокорным» городом является Екатеринбург. Из промэрских СМИ раздаются призывные увещевания о вредности муниципальных реформ, на которых настоял президент. Одновременно идут систематические, от двух инфоповодов в неделю, информационные атаки на губернатора. Не брезгуют ничем: от использования «в темную» сопредседателя ОНФ Александра Бречалова, до экстремистских высказываний о «понаехавших в вольный уральский город». Причем исполнителями выступают «общественники», а не персональные чиновники. Чиновники публично демонстрируют покорность, но ссылаются на нарушения правил расстановки запятых в законах и на мифические общественные слушания, проведенные с использованием преподавательско-пенсионерского ресурса. А политический ландшафт Свердловской области неоднороден: довольно много ФПГ, полпредство с тагильским лицом, устойчиво «подкармливаемые» общественники и множество других персоналий, которые «за интерес» готовы участвовать в информационных войнах. В общем, аналитички в Москву пишутся со ссылкой на устойчивую неспособность губернатора Куйвашева контролировать местные элиты. При этом бизнес-элитам без разницы с кем работать: у Екатеринбурга «отняли» неразграниченные земли в пользу региональной власти — строители резко «выстроились в очередь» в мингосимущества. Бизнесу без разницы — «административные» издержки все равно будут переложены на итоговых покупателей или же на банки за счет ипотечных программ. А вот бизнес на бюджетных деньгах чутко реагирует на происходящее. Мэрия, понимая итоговый результат — насоздавала уже более 80 МУПов, которые за бюджетные деньги оказывают услуги населению. Так что, даже если «внезапно» проведут реформу местного самоуправления — заставят депутатов принять новые уставы, разгонят муниципальную Думу, передадут финансовые потоки в районы — бюджетные деньги еще полтора — два года будут идти через «эффективных государственных менеджеров». Все строго по закону. При этом есть пример успешной реформы МСУ «с челябинским лицом», метко получившей прозвище «казус Дубровского». Напомним, перед выборами губернатора и.о. руководителя Челябинской области Борис Дубровский, имея определенный «лимит ошибок», в авральном порядке «раздробил» Челябинск. По сути, Дубровский провел реальную реформу МСУ — разбив крупнейший город на составные части, и получил большинство «ЕР» во всех мини-муниципалитетах. Но за авральность Борис Александрович получил «висящие в правовом вакууме районы с «ручным» управлением, чудовищным «административным» ресурсом и отсутствием бюджетов. Так что еще долгое время на кафедрах юридических вузов будут писаться и успешно защищаться диссертации: «Как была проведена реформа местного самоуправления в Челябинске: перечень ошибок и нарушений российских законов». В Свердловской области пошли по другому пути: методично правятся и согласовываются региональные законы, «назначаются» получатели «муниципальных наделов». За эту внешнюю медлительность губернатор получает постоянный «троллинг» в промэрских СМИ. При этом регион исправно платит «муниципальную дань» Екатеринбургу, несет на себе бремя содержания бюджетников, реализует «майские указы» президента и иные финансовые обязательства, включая ремонт муниципальных дорог за федеральные деньги. Параллельно с этим «назначенцы» методично «отжимают» ликвидный муниципальный бизнес: компании, устойчиво напоминающие известного любителя яиц, возбуждают уголовные дела на промэрских энергетиков. Действительно, здесь применима поговорка: «Собака лает — караван идет». А как же законы, как же мнение населения? Да никак, собственно. Явка в пределах 30% на выборах в Екатеринбурге позволяет делать что угодно и кому угодно. Да и, как показывает практика, у губернаторов только один избиратель. И тот — в Москве. Так что государство у нас очень богатое, раз позволяет такому количеству городов «присосаться» к бюджетным деньгам регионов.