Осужденный фотограф Дмитрий Лошагин будет вынужден платить и откупаться, чтобы выжить в камерах и бараках. Такую перспективу арестанту для «URA.Ru» нарисовали бывалые люди и правозащитник. Где представителя гламурной тусовки уже ждут, как дорого фотографу обойдется его образ жизни и почему он может быть полезен ФСБ. Подробности — в материале агентства. В момент публикации этого материала фотограф Дмитрий Лошагин едет в изолятор временного содержания. Как рассказал корреспонденту «URA.Ru» представитель общественно-наблюдательной комиссии по соблюдению прав граждан в местах лишения свободы Дмитрий Рожин, перед СИЗО № 1 осужденного гражданина, вне зависимости от его статуса, по правилам, должны везти в изолятор временного содержания УВД Екатеринбурга. «В пенитенциарной системе все подчиняется четкой процедуре. В ИВС арестанта фотографируют, „откатают пальчики“ — заведут на арестанта дело. Туда вложат расписку о том, что он предупрежден об ответственности за побег. Все это занимает некоторое время, после чего уже перевозят в СИЗО системы ФСИН», — перечисляет алгоритм Рожин. Можно предположить, что часть процедур Лошагин избежит, поскольку уже привлекался по тому же делу. Поэтому после вынесения приговора и разъяснения его основных пунктов фотограф минует ИВС, но в СИЗО может сразу не попасть — автозак по жаре поедет по так называемой «кольцевой», чтобы собрать других арестантов из других судов. Впрочем, самое «интересное» начнется именно в знаменитой тюрьме на екатеринбургской улице Репина, где Лошагин попадет в «карантин» — особые камеры для только что осужденных. «Этот этап тюремной жизни фотографу будет в новинку. С ним будут работать специалисты ФСИН, которые — на сленге — „раскидывают“ новоиспеченных зэков по колониям в соответствии с уже устоявшимися критериями. Согласно им, в частности, не допускается содержание впервые попавших в места лишения свободы с теми, кто уже отбывал срок. Также не сидят вместе люди, осужденные по „тяжелой“ статье, с теми, кто получил срок за нетяжкое преступление. Так называемые „бывшие сотрудники“ по понятным причинам не должны находиться среди общекриминальных заключенных», — говорит Дмитрий Рожин. Общие правила Уголовно-исполнительного кодекса РФ предполагают, что преступник отбывает наказание в том регионе, где совершено преступление при наличии колоний соответствующего типа. Дмитрий Лошагин осужден к 10-летнему сроку заключения в колонии строгого режима, которых в Свердловской области четыре. Это значит, что Магадан фотографу не «светит» — максимум это ИК-63 в Ивделе. Ближе него находятся ИК-5 (где «сидит» экс-вице-мэр Екатеринбурга Виктор Контеев) и ИК-12 — обе в Нижнем Тагиле, а также ИК-10 — она вообще в столице Среднего Урала, в районе завода РТИ. Во всех четырех содержатся зэки-«первоходы» с тяжелыми статьями. В какую из колоний после обжалования приговора может поехать Лошагин — вопрос пока дискуссионный. По мнению другого собеседника агентства, уже отбывавшего срок, героя новостей скорее всего ждет нижнетагильская ИК-5, которая считается «красной», где строго соблюдаются правила администрации. «Лошагинское дело очень резонансное, а фигуранты таких дел сидят, как правило, очень неплохо, в отличие от простых людей. Но в любом случае все решают деньги. Если за фотографа договорятся — сам-то он уже никто — то он будет сидеть с комфортом. В СИЗО Екатеринбурга, забитом до отказа, это может быть четырехместная камера с холодильником и телевизором. Если не договорятся, то в камере могут и под шконку загнать. Это за убитую им бабу с него не спросят, а вот за образ жизни, за сережку в ухе и сексуальные эксперименты — запросто. Могут и убить», — рассказывает знающий собеседник. В любом случае многое зависит от окружения в камере: если договорятся, то сокамерников будут интересовать не сексуальные предпочтения, а только деньги. Собеседники «URA.Ru» уверены, что в лагере, куда попадет Лошагин, его финансовые активы (лофт, автомобили, квартиры и счета банках) зэков и администрацию будут интересовать больше всего. «Еще на „карантине“ — аналогичному в СИЗО — арестант будет „прощупываться“ на предмет платежеспособности. Непременно будут узнавать, что осталось из имущества. Что будет дальше — зависит от того, как договорятся и на каком уровне. Может получиться и так, что уже в карантине скажут — „этого не трогать“. И за счет сидельца, скажем, отремонтировать корпус. Может быть, и себе что-то купят. Действовать в интересах администрации может так называемый „красный актив“, состоящий в секции дисциплины и порядка. Если денежные вопросы не решат миром, тогда могут выбивать могут по 100 — 200 тысяч рублей в месяц. Случаи такие были. В любом случае, с богатого сидельца будут все, пока не получат все что нужно», — резюмирует собеседник, попросивший об анонимности. По словам Рожина, Дмитрий Лошагин может рассчитывать на спокойную жизнь — либо трудоустроят (ИК-5 примыкает к одному из тагильских заводов) и дадут «красить вагоны», либо оставят без работы. «Будет учить правила внутреннего распорядка для достижения педагогического эффекта. Личное время 1-1,5 часа в сутки, даже если заключенный не сидит без работы», — подытожил правозащитник. Впрочем, есть и другой сценарий. «Не исключено, что фотограф будет приманкой для коррупционеров. В таком арестанте заинтересованы как сотрудники службы собственной безопасности, так и ФСБ. Будут ловить на Лошагина, как на живца», — рассказал «URA.Ru» представитель силового ведомства.