Лидер ОПС «Уралмаш» Александр Куковякин ради «URA Ru» нарушил десятилетнее молчание и после экстрадиции из ОАЭ дал свое первое интервью. Прямо из камеры СИЗО. Отвечая на вопросы редакции, он отказался говорить только на несколько тем — об убийстве Александра Хабарова и угрозах его личной безопасности. О чем Куковякин писал Ройзману, платил ли генералам, за что ему стыдно, перед кем он хочет повиниться и для кого — построить новое производство — обо всем этом в эксклюзивном интервью. — Вас считали одним из лидеров ОПС Уралмаш. Что вы вообще думаете о роли, которую вам отводят в той истории, о роли ОПС в Екатеринбурге? Кстати, говорят, что ваши бывшие коллеги по ОПС не в восторге от вашего возвращения… И для некоторых силовиков, говорят, это тоже «большой сюрприз». Нет мыслей, что такой «подарок», как Куковякин, многим здесь не нужен? — Я никогда не был лидером ОПС. Ни того, ни другого, если вы разделяете на преступное и политическое направления. Я был там… скорее, в бизнес-политическом направлении. Безусловно, ОПС оказало огромное влияние на Екатеринбург. Но я хочу сказать одно: что касается политической составляющей — никто не работал, для того, чтобы набить карманы. Были цели, они ориентировали на улучшение и изменение нашего города. Многие, прочитав это, скажут: «Вот заливает». Но это так. Кто в восторге от моего возвращения или нет — меня это мало интересует. С ОПС мы разошлись много лет назад, и, я думаю, им абсолютно все равно, вернулся я или нет. Генералам-силовикам тем более безразлично. Знаете, бытует мнение, что раньше генералам носили большие деньги и они сейчас волнуются, что я вернулся. Это полный бред. Если бы я носил им деньги, никакого уголовного дела и в помине не было бы — это же очевидно. Кого это может волновать, так это тех, кто фальсифицировал мое уголовное дело. А то, что это так, не вызывает сомнения ни у одного юриста. — По обвинениям, которые вам предъявлены. По одной из статей, по банкротству ТГЗ, ущерб оценивается в сумму около 2 миллионов рублей. Правда ли, что вы привезли деньги и готовы возместить этот ущерб? — Сегодня СК отказывает в возмещении так называемого ущерба, которого не было, но, тем не менее, я хочу его возместить. Мне отказываются делать почерковедческую экспертизу (документов якобы за подписью Куковякина — прим. ред.). Как это может быть? На что это указывает? Только на фальсификацию. Не хотят делать почерковедческую экспертизу по подписям конкурсного управляющего Первухина, подписи которого стоят на расходных ордерах и который из подозреваемого стал свидетелем, вдруг заявив, что ничего об этих деньгах не знает. — Вы десять лет прожили в Эмиратах. Один из наших общих знакомых говорил даже, что вы хотели бы вернуться, поселиться в Тавде и начать все с начала… — Правда, всегда хотел жить в России, всегда хотел вернуться. Насчет «жить в Тавде» — не совсем так. Однозначно хочу жить в Екатеринбурге. Но насчет Тавды правда, что этот город мне уже не чужой, очень близкий. Я старался сделать многое для Тавды, и на данный момент у меня есть чувство вины перед горожанами, что не сохранил завод. Я очень хочу построить новый завод в Тавде. Не гидролизный. Примерно на полтысячи рабочих мест. Хочу извиниться перед людьми. — Чем вы все это время занимались? За счет каких средств жили — что это был за бизнес? Сложно русским начинать все с нуля в мусульманской стране? — Все это время жил и работал. Воспитывал детей. Младший родился уже здесь, чему я очень рад. В любой стране трудно начинать бизнес, и мусульманская страна не является исключением. — Сколько еще «уралмашевцев» живет в Эмиратах? Вы общались с теми, кто также уехал туда? Жив ли Костарев? (Владислав Костарев считался ближайшим соратником Павла Федулева, разработчиком рейдерских захватов предприятий, находится в международном розыске)? — Из Екатеринбурга в Эмиратах живет много народу. Кто из них с Уралмаша, а кто «с другого района», я не знаю. Насчет Костарева я не знаю, там он или нет. Меня и здесь с ним ничто не связывало. — Вы следили оттуда за новостями Екатеринбурга? За какими — политическими, экономическими? Может быть, были события, которые стали лично для вас потрясением? Как вообще русская община в ОАЭ воспринимает события, которые сейчас происходят в стране? О международной изоляции РФ там слышно? — Да, русские, живущие там, очень чутко реагируют на любые новости из России и о России. Нормальных людей известие об изоляции России очень огорчило, но знаете, в связи с этим я столкнулся с очень интересным фактом: оказывается, есть категория русских, которые желают России провала в любых вопросах. Меня это очень удивило. Я слышал, как люди желали, чтобы Олимпиада в Сочи провалилась. В общем, любые начинания шли в … туда же. Мы проводили в Эмиратах спортивные мероприятия и всегда поднимали Российский флаг и очень гордились этим. Изоляция, на мой взгляд, посылает некий сигнал властям и бизнесу о том, что пришло время создавать свой продукт во всех сферах. Но нельзя отгородиться от всего мира. Переговоры по снятию санкций и по другим вопросам не должны прекращаться. — За избирательной кампанией Евгения Ройзмана и его победой на выборах мэра следили? Вы поддерживали с ним связь? А с Андреем Кабановым, с которым вместе работали в гордуме, поддерживали? С кем вообще из старых друзей удалось за это время сохранить контакт? — За избирательной кампанией Ройзмана я следил, равно как и за всеми другими. Связь с ним не поддерживал по той причине, что мы никогда не были друзьями. Мы просто знакомые. Через соцсети я поздравил его с победой. С Кабановым я тоже не поддерживал отношения по тем же причинам. Контакты я не потерял почти ни с кем, но афишировать не буду никого, с кем я общаюсь, по причине моего положения. Не хочу, чтобы в СМИ кого бы то ни было пристегивали к моему имени и люди терпели какие-то неудобства. Вы знаете, в нас генетически сохранилось советское наследие в этом вопросе: если за человеком приехал «черный ворон», нужно дистанцироваться от него, так что в связи с этим не хочу никого подставлять.  — Перед отъездом вы занимались политикой, работали депутатом. Спустя столько лет вы понимаете, зачем вам это вообще было нужно? Пригодился этот жизненный опыт? — Да, опыт пригодился. Я очень рад, что работал там, очень благодарен всем коллегам, с кем мне довелось работать. Это было хорошее время независимо от разногласий по многим вопросам. Что в ППЗС, что в гордуме — все было по-настоящему, без дураков. Споры, отстаивание своих позиций. Многим людям и сейчас кажется, что депутатская работа — это профанация. На первый взгляд, нет никаких изменений, но это не так, я вас уверяю, это очень важный орган власти, прежде всего для людей.