Не стоит ожидать глобальных изменений в мире после бойни в сердце Европы. К такому выводу проходят российские эксперты. Спустя три дня после серии кровавых терактов в Париже они пытаются разобраться в причинах произошедшей трагедии и спрогнозировать дальнейшие действия мировых держав. Смогут ли страны НАТО объединиться с Россией, насколько велик риск терактов в Москве и как снизить уровень угрозы — в материале «URA.Ru». В первый же день после терактов в Париже все политики и эксперты в голос стали говорить о том, что бороться с терроризмом нужно сообща, всем миром. Но как добиться этого единения, как договориться России с Западом, никто не знает: маловероятно, что это возможно. По мнению заведующего отделом европейской безопасности Института Европы РАН Дмитрия Данилова, «чтобы каким-то образом редуцировать террористическую угрозу, необходимо проявить серьезную политическую волю». Тем более что, уверен эксперт, ответственность за «кровавую пятницу» в Париже несут не только боевики запрещенной в России террористической организации ИГИЛ, но и «политическое руководство» страны. «Направляя авианосец „Шарль-де Голль“ на борьбу с ИГИЛ, французское правительство должно было понимать, что в этой ситуации нужно думать не только о партнерах, которые поддерживают французскую решимость, но и о тех, кто смотрит на Францию как на врага», — заявил Данилов, добавив, что «Франция не хотела пугать свое общество нарастанием террористической угрозы». Дмитрий Данилов считает, что развитие ситуации зависит от того, насколько изменятся отношения между странами — мировыми лидерами. Говоря о едином фронте, нужно иметь в виду, что это объединение должно происходить на легитимной основе, например, на основе некой резолюции ООН. Правда, вряд ли, по мнению эксперта, это можно сделать оперативно. «Но существует возможность для постепенного изменения политических балансов, — отметил Данилов. — Стоит задуматься, является ли Россия угрозой номер один для западного мира. Политические балансы можно изменить, но это не значит, что в ближайшее время изменится каким-то образом общеполитический тренд. Однако, может быть, это создаст новую почву для дальнейших изменений. Возможно, в отсутствие перспектив создания реального широкого фронта борьбы с международным терроризмом будут подвижки в смысле практического взаимодействия. Речь о том, будут ли готовы США двигаться по пути, предлагаемому Россией: это координация действий силами, которые работают в Сирии». Генеральный директор международного фонда содействия развитию культуры, науки, образования «Гуманизм, прогресс и правопорядок» Юрий Нагерняк, в свою очередь, уверен, что обеспечить стопроцентную гарантию защиты от терактов невозможно ни в одной стране мира. В частности, очень трудно отсечь боевиков от общей волны мигрантов, захлестнувшей Европу. Несмотря на то, что в ЕС все больше используется система слежки со стороны спецслужб, это не спасает страны от риска возникновения террористической угрозы. "Важно избежать эйфории, которая возникла после теракта в Америке в 2001 году, когда все бросились создавать единый фронт борьбы с терроризмом, — отметил Нагерняк. — Приоритетом внешней политики Запада является не борьба с терроризмом, а направление его в нужное русло. Пока не произойдет коренного пересмотра этого подхода (а я не знаю, сколько терактов должно произойти в странах Западной Европы, чтобы это произошло — для этого не взгляды правительств должны поменяться, а сами правительства: должны прийти другие люди), это все останется на прежнем уровне — общие соболезнования, общие заявления, и на этом — все. При этом Юрий Нагерняк не уверен, что теракт в Париже — последний в странах ЕС. От того, повторятся террористические атаки на мирное население или нет, зависит и позиция Запада. По мнению Нагерняка, она сможет измениться только в том случае, если теракты повторятся; если нет, «они будут вести себя по-прежнему». Политолог Сергей Михеев, в свою очередь, считает, что «коллективный Запад во главе с США начал борьбу с терроризмом, в ходе которой последний становится все сильнее и сильнее». За последние 12 лет проявлений терроризма стало больше. Террористы работают все более системно и основательно. «Это значит, что вся концепция Запада по решению этой проблемы, по своему глобальному лидерству, очевидно, имеет какие-то изъяны, она неверная, неправильная, она приводит к обратным результатам. Все потому, что Западу неплохо было бы жить не в том мире, который там себе придумали (отгородиться от России), а жить в реальности, — отметил Михеев. — Западные политики недоумевают: „А нас-то за что? Мы делали все так, как говорили американцы“. Я послушал дебаты кандидатов в президенты США, некоторые из них предлагают даже сбивать российские самолеты». По сути, считает Михеев, «родили» запрещенный ИГИЛ сами же американцы. «Для ИГИЛ расчистили территорию на месте бывшего Ирака и Сирии. Получается, разрушили несколько диктаторских режимов, расчистили территорию, чтобы ИГИЛ там возник. Дали возможность „Исламскому государству“ зарабатывать деньги, потому что деньги оно зарабатывает контрабандой нефти через члена НАТО — Турцию. Нефть покупают европейские в том числе компании, тоже члены НАТО. Получается, парижане сами из своего кармана оплатили этот теракт», — заявил эксперт. Между тем сегодня позиция Запада по-прежнему больше направлена (хотя бы косвенно) против России. Например, разговоры о бесполетных зонах. Михеев считает, что в случае с Сирией инициатива о введении бесполетной зоны — это «путь к прямому конфликту с Россией»: ведь, возможно, западные политики имеют в виду запрет на полеты над Сирией для российских самолетов, так как у ИГИЛ нет своей авиации и не имеет смысла закрывать небо из-за её угрозы. Ситуация, по мнению Сергея Михеева, вышла из-под контроля Запада. И сегодня политические лидеры должны прежде всего адекватно оценить ее и расставить новые приоритеты, которые действительно позволят вести эффективную борьбу с терроризмом. Михеев уверен, что сегодня главное — не дать членам ИГИЛ в руки новое оружие. Цель террористов — убедить весь мусульманский мир в том, что эта организация является «авангардом в священной войне за ислам». «Считайте, провокация тогда удалась. Реакция должна быть четкой, решительной и выверенной. Суть не в том, кто будет победителем в этой войне (американцы все припишут себе), но пусть эта борьба будет честной. 60 стран мира, во главе с США, не могут два года справиться с ИГИЛ, что вызывает массу вопросов: что же за ИГИЛ такой таинственный?! Вызывает вопросы искренность коалиции и США, — говорит политолог. — Самое идеальное, что могло бы быть, это если бы коалиция и Россия действовали против ИГИЛ пусть даже не в рамках некоего плана, но не сталкиваясь друг с другом». Эксперты считают, что каждое государство должно всерьез задуматься о совершенствовании методов безопасности и повышении эффективности систем предотвращения терактов. Что касается риска совершения терактов на территории России, по мнению Юрия Нагерняка, «тот уровень безопасности, который достигнут в России, во всяком случае, в Москве, не позволит произвести теракт по образцу Парижа». Для российских спецслужб главное — агентурная работа и техническая обеспеченность. При синхронной работе этих двух блоков «шансы обезвредить террористов очень велики». Вместе с тем, признают эксперты, «накрыть такой системой безопасности всю страну технически невозможно». Так, по словам Дмитрия Данилова, «размеры страны не позволяют идти по израильскому пути и везде расставить полицейских». Поэтому говорить сегодня нужно только о повышении уровня общественной и гражданской ответственности.