Общероссийский гражданский форум принято называть собранием альтернативной элиты России. В этом году гуру и вождь этой элиты, руководитель КГИ Алексей Кудрин, сменил привычное амплуа тяжеловеса-прагматика на общественника-мечтателя, застрявшего в «нулевых». Бывший министр финансов удивил своими прогнозами и указал на альтернативу милитаристской экономики. Корреспондент URA.Ru послушал дискуссию Александра Аузана и Алексея Кудрина, внимательно проследил, как на это реагирует аудитория и сделал вывод, что спикеры изо всех сил пытались перенаправить внимание аудитории — от текущего кризиса к планам на будущее. Главным событием второго дня работы III Общероссийского гражданского форума стала дискуссия руководителя КГИ Алексея Кудрина и декана экономического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова Александра Аузана, члена экономического Совета при президенте РФ и постоянного автора «Эсквайра» времен его расцвета. Темой для диалога был выбран один из вечных вопросов российской экономики последних лет: «как перейти от тактики выживания к стратегии развития». В амфитеатре Международного торгового центра, где ожидалась дискуссия двух экономичских тяжеловесов, был аншлаг. Представители общественных организаций из разных регионов России заранее занимали не только посадочные места, но и очередь к свободному микрофону, чтобы получить возможность задать вопрос. Алексей Кудрин начал разговор с оценки недавнего доклада «Столыпинского клуба». Напомним, что авторами этого доклада выступили омбудсмен по защите прав предпринимателей Борис Титов, заместитель председателя правления ВЭБа Андрей Клепач, советник президента РФ Сергей Глазьев и сопредседатель «Деловой России» Антон Данилов-Данильян. Их предложения, помимо прочего, касались необходимости взимания экспортных платежей непосредственно в валюте, мягкого валютного регулирования — налога на покупку валюты корпоративным сектором, ограничения роста тарифов инфраструктурных монополий. «Когда мы говорим о стратегии, неизбежно возникает вопрос, а к какой стратегии мы хотим перейти? Вот у коллег из „Столыпинского клуба“ — у них ведь тоже своя стратегия, и они искренне верят в эффектвиность предлагаемых мер. Но по моим оценкам, если реализовать то, что заявляется в их докладе, кризис начнется уже через два года», — заявил Алексей Кудрин. В ответ Александр Аузан предложил собеседнику отойти от оценки стратегий. По мнению экономиста, слабое место сегодняшней российской элиты — это неспособность думать на 15 — 20 лет вперед. «Поэтому Россия вот уже 300 лет как начала модернизацию, но не может её довершить. Мы провозглашаем одну цель, а плывём совсем в другую сторону», — заявил он. Главная проблема, по мнению Аузана, — состыковка частных интересов и долгосрочной мечты. «Для этого компромисса необходимы институты: в экономике это селективные налоги, накопительная система. А второй момент — это наши культурные установки. Испанская средневековая инквизиция, например, до сих пор воздействует на то, что происходит в некоторых регионах Испании», — пояснил экономист. В этот момент Алексей Кудрин подхватил эстафету и привел в пример сайт министерства финансов США, где можно увидеть прогноз на 50 лет вперед. «Они проанализировали, что к этому времени дефицит их бюджета может составить до 30 %, а значит — необходимы реформы», — пытался вдохновить зал американским примером бывший министр финансов. Но сидящий рядом со мной общественный активист из Калининграда громким шепотом реагировал на выступление Кудрина: «Россия — это не та страна, где можно прогнозировать на полвека, за это время у нас империи рушатся». Вообще было что возразить спикерам. «Стратегией 2020» (ее разрабатывал в том числе и Алексей Кудрин) начинался президентский срок Дмитрия Медведева. Документ был принят правительством в ноябре 2008 года и оказался неактуальным в условиях мирового кризиса. Адаптированная Стратегия 2020 писалась уже в 2011—2012 годах — предполагалось, что ее возьмет на вооружение Владимир Путин, но этого не случилось: были использованы только некоторые пункты, которые переформатировались в «майские указы». Между тем в правительств уже зреет новая Стратегия 2030, о необходимости которой в августе этого года снова заявлял Дмитрий Медведев. Таким образом, плодить стратегии — вполне себе привычная работа для российской власти. Алексей Кудрин об этом, вероятно, тоже помнит, поэтому в ходе выступления оговорил — те, кто сегодня находится у власти, убеждены, что действуют в рамках глобальной стратегии: «Они думают, что, меняя положение России в мире, решают этим сразу комплекс вопросов, в том числе экономические проблемы», — объяснил бывший министр финансов. Модератор задал ему провокационный вопрос: «А присоединение Крыма — это стратегическое решение?» Но Кудрин еще не забыл чиновничью школу, поэтому привычно дистанцировался: «Те политики, которые защищают это решение, считают его, конечно, стратегическим». Единственный вопрос, который вызвал легкий спор между Александром Аузаном и Алексеем Кудриным, касался роли ВПК в российской экономике. Оппоненты пытались объяснить, почему на словах все чиновники согласны, что надо вкладываться в человеческий капитал, а на деле получается, что инвестиции уходят в ВПК. «Просто горизонт принятия решений в нашей стране— до 3 лет. Исходя из этой логики, вообще не нужно тратить деньги на образование: это ведь инвестиции с отложенными результатами. А коррупция, непрозрачность трат в сфере оборонки, безусловно, вызывают больший интерес», — описывает ситуацию Аузан. Но Кудрин объясняет, что, помимо коррупционного фактора, у некоторой части элиты есть искреннее понимание того, что в России в связи с мировыми вызовами должна быть сильная армия: «Так сложилось исторически. Сам я в правительстве спорил с этим и из-за этого ушел в отставку. Но я признаю важность ВПК: без этой отрасли сегодня очень трудно принимать какие-либо стратегические решения», — вспомнил свою карьеру бывший министр финансов. Александр Аузан в свою очередь предложил подумать о трех сценариях развития России: «Кроме нефтегазового потенциала, у нас есть человеческий, территориальный и военно-технический. Можно посчитать, сравнить и прийти к выводу о том, есть ли у России будущее в качестве военной сверхдержавы, самой большой страны мира или страны умных людей». Он также говорил о возможности «интеллектуального маневра» в ВПК: "Можно ведь извлекать гражданские технологии из военного сектора, как это было с GPS, Интернетом, айфонами. «Необходимость каждый год менять смартфон не делает вас счастливее, но зато вы тратите деньги на развитие технологий. Чтобы заставить вас инвестировать, можно навязать продукт — сказать, что это очень модно и прогрессивно. Или запугать по принципу: не хочешь кормить свою армию, будешь кормить чужую».   Алексей Кудрин тоже пытался ответить на вопрос, как сделать так, чтобы страна могла создать новый продукт из различных инновационных компонентов. По его мнению, надо отправлять специалистов учиться в разные страны, чтобы они заимствовали опыт успешной работы международных институтов. «Тысячи китайских студентов и профессоров набираются опыта по всему миру», — привел в пример международный опыт руководитель КГИ. Бывший министр финансов также вспомнил «славные нулевые» в России, когда чиновники ездили перенимать опыт за границу, когда внедрялись международные стандарты: «В начале „нулевых“ весь мир признал нас рыночной экономикой. Но только в середине „нулевых“ мы выстроили систему статистической отчетности, которая позволяет сопоставлять Россию с другими данными. Тогда же было подписано 380 международных соглашений. Сейчас по-прежнему все еще работают те самые планы по адаптации законов к международным стандартам». Где-то в зале прозвучало: «Мечтатели». Вообще в настроении зрителей-общественников, несмотря на аншлаг и бурные апплодисменты, прослеживались нотки скепсиса и недоверия. Комментарии из зала и последующие вопросы как бы говорили: кому адресованы эти предложения в стране, которая живет в условиях жестких санкций, где не утихают разговоры о «пятой колонне», «загнивающей Европе», где появилось клеймо «иностранный агент»? Казалось, что спикеры на машине времени застряли где-то в середине «нулевых». Зрители, не дожидаясь очереди к микрофону, обсуждали между собой предложения выступающих. Активист из Петербурга спрашивал руководителя НКО из Владивостока: «Интересно, о каких институтах идет речь? У нас половину НКО закрывают как предателей». «Они нам приводят в пример Америку, Европу, а наши власти говорят, что Россия сама по себе», — отвечал ему коллега. Две дамы из Подмосковья пробовали задать вопрос с галерки, но их не услышали. Общественниц интересовало, слушает Путин советы Кудрина или нет. В ходе беседы сам Александр Аузан признался, что не видит пока шансов для положительных перемен в России: «Сейчас, 22 ноября, я честно не вижу окна возможностей для того, чтобы страна развернулась к стратегии развития. Но это не значит, что окно не откроется уже через месяц или год», — сказал экономист. Алексей Кудрин тоже вспомнил о новой реальности в стране: «С учётом новой консервативной политики мы очень ограничили себя, мы вдруг получили чиновников, чей менталитет и эффективность, честно сказать, теперь быстро не изменить». При этом, вопреки всем негативным тенденциям настоящего времени, оба спикера на протяжении всего разговора предлагали не мыслить о развитии страны в масштабах одной жизни. Текущие проблемы — это не навсегда, — пытались убедить зал Кудрин с Аузаном. Так, один из первых вопросов у свободного микрофона звучал так: «С какого возраста нужно не разговаривать о стратегии на 30 лет, а думать, как бы уже попасть в рай?» Аузан серьезно отвечает на него: «Надо и на 2000 лет планировать». «Стратегия страны не должна ограничиваться жизнью одного человека», — вторит ему Кудрин. Общественник из ЯНАО предложил бывшему министру финансов поучаствовать в региональном проекте, но Кудрин отказался. Участников дискуссии также спрашивали об инициативе Путина, касающейся общественного контроля за налоговыми выплатами. Бывший министр финансов заявил, что считает допустимым «определенное участие» общественных организаций и населения в контроле за сбором налогов, но при этом призвал учитывать, что существует налоговая тайна, когда не каждый может быть допущен к такой информации. «А я поддерживаю, — ответил Александр Аузан. — Люди думают, что государство живет на доходы от нефти. На самом деле 48 % своего реального дохода люди отдают государству. Если бы они об этом знали, то гораздо более охотно стали бы осуществлять контроль». В конце дискуссии модератор задал свой вопрос спикерам: верят ли они, что окно для политических и экономических перемен откроется еще при их жизни? Оба ответили утвердительно. Они надеются на восстановление гражданского запроса на контроль власти: для этого, видимо, и работает площадка Общероссийского гражданского форума. Но вот представители этого самого гражданского общества, которые слушали дискуссию в течение двух часов, расходились в какой-то растерянности. «Мне все нравится, что они говорили, — сказал мне член одной из благотворительных региональных организаций, —, но мы же за бортом той вертикали, где принимаются решения». А я подумала, что ведь и сам Алексей Кудрин очень долго был в этой самой вертикали — и все равно все концепции оставались на бумаге.