Итоги года, которые подвели челябинские власти, оставляют двойственное ощущение. С одной стороны, даже те, кому по должности положено демонстрировать оптимизм, не могут игнорировать очевидное: кризис набирает обороты. С другой — по Южному Уралу он бьет слабее, чем по соседям. Почему челябинцы рады падению рубля, чем грозит региону разлад с Турцией, как снизятся наши зарплаты и когда встанут заводы — в материале «URA.Ru». «Мы заканчиваем год ровно, уверенно, с небольшим, но устойчивым ростом по целому ряду базовых отраслей экономики. В металлургии зафиксирован прирост почти в 9 %. Все предприятия работают, остановок производства не было. Уровень безработицы оценивают в 1,7 %», — не без гордости отчитался на итоговой пресс-конференции глава региона Борис Дубровский. И все это — чистая правда. Последняя официальная статистика известна: в 2014 году экономика региона выросла на 4 %. Но и сейчас, даже с поправками в «минус», — она впечатляет на фоне результатов, которые демонстрируют соседи по Уральскому федеральному округу. Трудно сказать, отмечает челябинский политолог Александр Подопригора, является ли это прямым результатом успешной работы властей или здесь больше «заслуг» довольно простой и потому относительно устойчивой к текущим потрясениям структуры региональной экономики, но падение производства в регионе идет пока более низкими темпами, чем в целом по стране. «Индекс промышленности составил 98,8 % по Челябинской области. Это немного больше, чем мы ожидали в начале года, — констатировал Дубровский. — Ситуация лучше, чем в целом по РФ. Вытянули нас металлурги. Вытянули не только индекс промпроизводства, но и в целом бюджетные поступления». Собственно, металлурги «вытягивают» Южный Урал — и, прежде всего, бюджет — уже второй год. Правда, сейчас они ощутимо сбросили обороты (минус 18,7 % в октябре к уровню сентября и почти 4 % по итогам 11 месяцев) — сезонный фактор, который упоминали в этой связи в региональном правительстве, происходящее объясняет не до конца. Что ощутимо нервирует всех заинтересованных лиц: успехи других отраслей (вроде горнодобывающей, показавшей 20%-й скачок при примерно 4%-м вкладе в общий объем производства) способны компенсировать возможное проседание металлургии скорее визуально. «Металлургическая отрасль выиграла от девальвации, но пострадала от снижения глобальных цен, — считает руководитель Челябинского филиала компании „БКС Премьер“ Илья Рощупкин. — Ситуация начала ухудшаться со второго квартала, когда из-за снижения оборотов в строительной отрасли спрос на металл упал на 12-15 %». Эксперт не исключил приостановки отдельных цехов и даже предприятий в 2016 году — прежде всего с небольшой долей поставок за рубеж и обремененных большими долгами. Впрочем, возможность введения пошлин на импорт российского металла «дамокловым мечом» висит и над экспортно-ориентированными компаниями. Варианты их банкротства маловероятны, но и мягкий сценарий чреват тем, что колеблющийся в районе 1,6-1,7 % уровень безработицы резко поползет вверх. «Что касается металлургов, то есть сдержанный пессимизм. Мы не увидим тех поступлений, которые были в этом году. Однако это уже закладывалось в бюджет 2016 года. Мы всячески стараемся сдержанно подходить к вопросу, поскольку ситуация неочевидна с точки зрения экономики и политики», — куда более аккуратно обрисовывает ситуацию глава региона Борис Дубровский. К тому же скачки валютных курсов — это не только рост рублевой прибыли металлургов и доходов региональной казны. «Ничего хорошего в том, что курс продолжает падать и падать, нет, — считают власти. — Самая большая проблема в том, что бизнесу в условиях этой нестабильности становится очень сложно просчитывать перспективы, принимать решения и привлекать деньги для развития и инвестпроектов». Не способствует оптимизму и эскалация политической напряженности. Обострение российско-турецких отношений для региона не сводится к замене турецких фруктов и овощей иранскими (хотя пресловутый удар «по помидорам» южноуральцы почувствуют), а Кемера на Крым. Основный «турецкий» интерес области — экспортные поставки, существенно превышающие импорт (339 млн долларов против 14 млн по итогам девяти месяцев текущего года). Южный Урал поставляет туркам чёрные металлы (295 млн долларов), цинк (24 млн долларов), а также электромашины и оборудование (6,4 млн долларов). И всем понятно, чем чреват для его экономики дальнейший разлад Москвы и Анкары. Лучше всего итоги завершающегося года проецируются на бюджет (или, точнее, бюджеты) года следующего. Да, на фоне финансовых документов соседей по УрФО, Южный Урал представляется прямо-таки оазисом благополучия. Вот только, говоря о росте его показателей, чиновники отталкиваются от первоначального уровня бюджета-2015. Доходы которого уже сейчас составили почти 125 млрд рублей, что заметно больше запланированных на следующий год 109 млрд. Не говоря о том, что сохранение соцрасходов на прежнем уровне при официально прогнозируемой инфляции в 12,2 %, по факту означает их снижение на эту величину. И даже это относительное благополучие на уровне региона куплено ценой ограничительных новаций для городов и районов, вроде перечисления областных трансфертов производится лишь по итогам выполненных работ. Теоретически это должно подтолкнуть местных чиновников к поиску новых источников дохода. Практика подсказывает, что следует ожидать еще большего «усыхания» экономической активности на местном уровне. Челябинск, при всех усилиях, уже недосчитался порядка 1 млрд рублей в доходной части, а в следующем году положение только усугубится. Следовательно, жители меньше заработают и меньше смогут купить товаров и услуг. В этой ситуации властям остается уповать (и указывать согражданам) на успехи в сфере АПК: впервые будет выпущено сельхозпродукции более чем на 110 млрд рублей и вообще «дефицита продуктов не будет». Последний тезис давно превратился в мантру, хотя проблема не в количестве продовольствия, а в ценах на него. Кстати, последний выплеснувшийся наружу из стен областного правительства скандал был связан именно с хлебом, которым «область обеспечила себя на 250 %». Точнее, с повышением Первым хлебокомбинатом (крупнейший игрок челябинского рынка) цен на основные виды его продукции — со 2 декабря они выросли, по словам источника в правительстве, на 5-10 %. В связи с чем региональный минсельхоз обратился в УФАС, параллельно собирая материалы обо всех предыдущих повышениях этого года. А за тем, как разворачивается эта история, следят другие производители, также готовящиеся к переписыванию ценников. Уже сейчас общий продуктовый чек в регионе уменьшился на 20-25 %. Средняя зарплата при номинальном росте на 6,5 % реально снизилась на 7 %, а к концу года упадет минимум еще на процент. И это еще не конец. «Реальные доходы населения в 2015 году упадут на 9 %, а в 2016 году — на 2,5 %. Снижение доходов отразится на покупательной способности населения — годовое падение розничного товарооборота составит 13 %», — обрисовал итоги уходящего года и. о. министра экономического развития региона Сергей Смольников. Увы, как сообщает Челябинскстат, по итогам января-ноября розница по товарной массе упала уже на 15,4 %. Для выводов особых аналитических способностей не требуется: кризис будет углубляться, цены — расти, а уровень жизни — падать. Причем все это происходит в условиях «неочевидности» политических и экономических процессов. И единственным утешением служит то, что в соседних регионах ситуация еще более тревожная.