Нижневартовск пережил, пожалуй, самый непростой год за последнее время. Паводок, от которого пострадали тысячи горожан, стал серьезным вызовом для сити-менеджера Аллы Бадиной. Какие цели ставит перед собой глава администрации, станут ли Нижневартовск обносить крепостной стеной, почему здесь рады приезжим и о каких миллиардах мечтает мэрия — в интервью Аллы Бадиной «URA.Ru». — Есть традиционные вопросы, которые задают всегда в конце года. Что считаете главными успехом и неудачей администрации Нижневартовска? — Если я все время буду жить в оценках «успех» или «неудача», то, мне кажется, это будет не очень правильно. Я смотрю с другой позиции. Мне приятно, когда все обещания, которые я даю как глава администрации, я исполняю. И мне нравятся люди, которые делают то, что нужно делать и не ждут благодарностей — посмотрите, какой я славный. Обращаю внимание, что жители города, когда возвращаются из отпусков в Нижневартовск, понимают, что это их кров, их дом, где тепло, светло, отремонтированы дороги, где не было каких-то катаклизмов, которые творятся в стране и в целом мире. Вот на эту спокойную обстановку и мы рассчитываем и в следующем году, и это главное. — Навскидку, приведете примеры нескольких выполненных обещаний? — Когда мы вступали в этот год, мы планировали бюджет, и было непросто просчитать все ходы, чтобы сохранить и социальные обязательства, и не уменьшать расходы, которые мы наметили. В частности, снос жилья — это на первом месте, а также ремонт дорог и вывоз снега — все, к чему мы привыкли. Мы предприняли ряд мер, в том числе антикризисных, которые позволили нашим горожанам съездить в отпуск — если это бюджетники, то они входили в систему социальной политики, и мы компенсировали эти расходы. Мы сдержали все обязательства по ремонту дорог. Мы обещали жителям поселка Дивный, в котором мы с вами вместе были, что Новый год они отметят в новом жилье. Сегодня они получают ключи. Люди радуются — вот это успех в работе. — Говоря о поселке Дивный, не могу не вспомнить о паводке, который в этом году был рекордным за последние лет десять. Очень сложная была ситуация по разным причинам. Недовольство жителей, попытки оппозиционных партий сыграть на этой теме, завоевать избирательные очки. Мое личное мнение, что вышли из этой непростой ситуации достойно. Какие, на ваш взгляд, меры позволили справиться с этой историей, и что сегодня делаете, чтобы снизить риски угрозы повторения? — Спасибо за оценку, время было действительно непростое. Буквально вчера я была на встрече с молодыми педагогами, и мне задали этот же вопрос. А как вы думаете, какой урок наши граждане, дачники вынесли из этой ситуации? — Что-то мне подсказывает, что никакого. — Когда мы сняли режим чрезвычайной ситуации, а в этом режиме нельзя было регистрировать людей, я с беспокойством узнала, что на территориях, которые были затапливаемыми, прописалось еще 70 семей. Вот какой урок вынесли жители? В этом году они могли сказать, что не знали — хотя мы с марта начинали рассказывать об опасности. Что сейчас могут сказать люди, если, как только мы сняли режим ЧС, люди пришли и зарегистрировались?! Я не любитель говорить, что паводок будет раз в 5 или 10 лет. Меняется все в природе, и не факт, что это не произойдет на следующий год. Моя мера ответственности более чем высока за жилую зону, и по жилой зоне мы приняли определенные решения. А вот по дачникам — не хочется страшилок, но нужно доносить, что ты сам выбрал этот путь, и сам за него отвечаешь, в силу того, что ты проживаешь в опасной зоне. Это твои дети, твой выбор. Поэтому я хочу напомнить дачникам об их собственной ответственности. А по мероприятиям, которые мы предпринимали, я благодарю правительство округа, когда мы успели и закончили строительство берегоукрепления, которое защищает старую часть города — кто знает, что там было бы. Мы продолжаем работу с округом в проектировании следующей очереди. Мы попросили, чтобы была проведена работа с Новосибирском — этим будет заниматься окружная комиссия по предупреждению чрезвычайных ситуаций. Мы сегодня собираем заявления у горожан, которые захотят поменять дачный участок и получить его в не затапливаемой зоне. Посмотрим, чтобы не получилось так, что люди продадут участок, который затапливается, и еще получили новый. Не хотелось бы этого. Мы обещали и договаривались с огородниками, что займемся дорогой, которая ведет к дачным участкам. Помните, мы там проезжали к РЭБ-флота — сплошные выбоины и колдобины. Принято решение не латать дыры ямочным ремонтом, а в следующем году заделать сплошным асфальтированием. Не снижаю эту планку, несмотря на то, что нам начинают рассказывать, какой страшный будет 2016 год. Глаза боятся, а делать все равно надо. Все это впереди, и команда настроена на исполнение обещаний, на те варианты, которые мы обсуждали и будем решать. — Новые зарегистрировавшиеся дачники, может быть, они рассчитывают получить финансовую помощь в случае паводка, обменять участки земли? Или даже на получение какого-то жилья? — Такой возможности у них не будет. Мы прошли этот путь. Мы помогли, надеюсь, тем людям, которые не знали всей ситуации. Сейчас мы уточнили генплан. Нельзя жить там, где просто нельзя жить. Это выбор людей. И я не тот человек, который встает дважды на одни и те же грабли. Если мы оказали один раз помощь в силу того, что человек был в критической ситуации, то во второй раз он уже сам ее создаст себе. Поэтому зря рассчитывают. — Критики не боитесь? Люди будут кричать — вот, им помогли, а нам нет. — А вы боитесь критики? Как человек? — Критика — это нормально. Тем более, если есть вопросы в ее обоснованности… — И я такой же человек, я понимаю, что критика будет всегда. Я отличаю критику от критиканства и политиканства. Поэтому, с одной стороны, критика хорошо, это всегда движение вперед. Я сторонник встреч и не жду, когда ко мне придут с жалобами. Я выхожу в жилищные участки, к огородникам. Вчера буквально — к молодым педагогам. Могу заехать в МФЦ, где всегда много людей, и спросить у каждого, что не так в городе. Я такого формата человек. Поэтому критика критикой, а дела делами. Очень полезно, когда человек критиковал, а потом сам приходит и говорит — знаете, а вот на самом деле вы были правы. — Бывают такие случаи? Мне казалось, что это невозможно. — Бывают. Я очень часто перепроверяю работу служб. Набираю номер телефона, если он указан в обращении, и общаюсь с человеком. Вот пример. Одна улица, один заявитель пишет — сыпьте песок. Второй — не посыпайте песок. Я позвонила и тому, и другому. Вот скажите, как мне поступить, ведь 50 % будет недовольны. Пенсионер, который просил сыпать, потому что скользко, мне сказал — мне уже ничего не надо, раз вы мне позвонили, значит, вы увидели мое обращение, я в это не верил. А молодая мама, которая на саночках тянет ребенка, так искренне рассмеялась: ну может вы хотя бы на одну четвертую дорогу песком засыплете, хоть я и понимаю, что он потом по всей дороге будет. Бывают другие случаи. Вот только что прочитала — прошу отозвать мое обращение в силу того, что мне позвонили, и вопрос решился, спасибо большое. Мы чаще видим негатив, любим читать жареные факты, нежели совершенно обыкновенные вещи, которые в нашей жизни тоже происходят. Я недавно награждала молодых ребят, которые спасли в пожаре людей. Я с ними беседовала, а что вас заставило. А они мне: ну как же, там ведь кто-то горел. Они есть, эти люди, но мы хотим видеть другие вещи. Если видеть все время черное, то ты не увидишь небо голубое, снег белый, солнце яркое — это наша жизнь и нужно все замечать. — Продолжая тему паводка. Что все-таки решили делать с дамбой? — О берегоукреплении я рассказала уже — сделали заявку в округ, потому что это окружные полномочия. Это трудоемкий и дорогостоящий проект, и поэтому в округе рассматривают варианты финансирования. Что касается дамб, о которых в большей мере пишут в социальных сетях — это обваловка, и каждый просит укрепить вокруг себя свою зону. Я не буду этого делать. В управлении ГО и ЧС создана специальная группа, которая занимается огородниками, плюс мы создали общественный совет огородников и обсуждаем, куда двигаться. Мы им объясняем и показываем по схеме, что если мы сегодня перекроем здесь, то затопит-то вас. Этой воде некуда будет идти. Нужно просто разумно объяснять и доказывать. — А огромную дамбу вокруг города, о которой говорили летом? Я помню, там цена вопроса порядка 15 миллиардов рублей. — Мы привлекали и депутатов, и ученых, создавали рабочую группу. Объяснили, что нет такого опыта, что невозможно обнести какую-то территорию. А если уровень выше будет — мы будем наращивать дамбу на 20 метров выше? Это крепостная стена вокруг города. — От кочевников защищаться можно. — Разве что так. Это моя принципиальная позиция, и я буду ее доказывать и убеждать, но делать этого город не будет. — Если говорить в целом о развитии Нижневартовска сегодня, какую оценку вы поставили бы развитию города за 2015 год? — Не ставлю оценок, это не моя епархия. Но очень часто, когда люди возвращаются из отпуска из других городов, они сами пишут, а вот знаете, мы видим, что дороги наши лучше, чем, кстати, и в Сургуте. А снег мы вывозим лучше, опять же, чем в Сургуте  — просто очень часто люди ездят в этот город, где большие торговые центры. Мне это приятно, что люди начали ценить нашу работу. Но я оценок не ставлю и не считаю это правильным. Мы сделали все так, как хотело население, а не на 5, 4 или 3. Есть к чему стремиться и не надо ничего выдумывать. По оценке — есть структуры, рейтинги оценки уровня жизни в Сургуте, Нижневартовске, Тюмени, Москве. И это показательно, когда города с населением в четверть миллиона попадают в рейтинги наряду с такими крупными городами. Есть понимание, что для хорошей жизни есть все необходимое — детский сад, школы, вузы, есть магазины, такие же, как в Москве. И, кстати, дешевле, чем в Москве! Я только что из командировки вернулась и до сих пор в шоке от цен. Думаю, кем же там надо работать. — А есть какой-то ориентир, какой-то идеал, к которому стремитесь? Город, похожим на который вы бы хотели сделать Нижневартовск? — Я хочу сделать Нижневартовск похожим не на город, а на страну Швейцария. У меня такая планка. Хотя посматриваю туда — и там не все ровно. Но идеала быть и не может. Если без шуток, то мы рассматриваем разные варианты. Где-то берем северные города, в Финляндии. Например, как же нужно дороги отремонтировать, чтобы потом на 50 лет забыть про них. Где-то смотрим, что делают со снегом. Но в целом я хочу, чтобы была маленькая Швейцария, несмотря на то, что город у нас на болоте. Я бы посмотрела, как можно высадить многолетники, я хочу сделать скверы. Не скромно, но так — не больше и не меньше. — Вполне достойная цель. Можно будет и внутренний туризм развивать, чтобы приезжали посмотреть на маленькую Швейцарию. — Мне вчера задали вопрос, не обеспокоены ли вы, что школы перейдут на обучение в первые смены. Как же мы будем учиться, нам чего-то не хватит — задавали молодые педагоги. Я им ответила, а почему за границей дети могут в музее сидеть рисовать и говорить, что это наш урок рисования? Почему они могут выйти в парк и заниматься там биологией, ботаникой? Я абсолютно убеждена, что, бывая в других странах, мы не знаем ничего о родном крае. Я абсолютно убеждена, что в Нижневартовске, Сургуте, Ханты-Мансийске есть что показать путешественникам. Показать клюкву, муксун, оленей, упряжки собачьи. Мы должны просто перестроиться на это. — Что уже сегодня не дает сделать качественно новый рывок в строительстве, развитии малого, среднего, крупного бизнеса? — Если я скажу, что не хватает денег, я буду просто тривиальна. Не хватает идей. И сегодня задача стоит сделать Нижневартовск инвестиционно привлекательным. Сегодня у нас есть земельные участки, которые пустуют и на которых можно сделать спортивный комплекс. А в таких объектах город нуждается. Какое-то учреждение для молодежи, чтобы выпили кофе и поиграли в шахматы. Много чего не хватает. И мы должны позиционировать, что если не в Нижневартовске, то в каких городах России будут жить? Моя позиция, что сегодня именно этот город, который сохраняет и какие-то вещи от наших ветеранов, и ищет креативные варианты, которые будут свойственны только северянам. Нам есть к чему стремиться. И деньги решают все, но здесь еще вопрос, как правильно и грамотно подойти. Если это бюджет, то нам, конечно, никогда не справиться с аквапарками и с теми желаниям, которые есть. Все чаще сюда приходят и смотрят предприниматели, и если человек понимает, что его вложения будут оправданы — то мы готовы к этому. Мы предприняли ряд мер по уточнению генплана, по рассмотрению земельных участков, которые мы можем предоставить. Мы понимаем, чего хочет население, и мы открыты для таких переговоров. — Что-то удалось сделать с психологией временщиков? Многие работают в расчете дожить до пенсии, а потом уехать. Купить домик на Большой земле и так далее, то есть не вкладывают в эту территорию. — Мы недавно рассматривали рост численности пенсионеров. Так вот, сегодня тенденция такова, что к нам привозят своих родителей. Потому что тот социальный пакет, который существует сегодня в Югре, позволяет сюда привозить тех людей, которые может когда-то уехали. Очень много сюда приезжает бабушек — часто встречаю на концертах, каких-то вечерах. Они жили в Омске, Томске, и сегодня они живут в Нижневартовске. — Может, и не так уж хорошо, что приезжает много пенсионеров. Нагрузка на бюджет растет. — Согласна, но вы задали вопрос о временщиках. Сегодня меня радует, что молодые специалисты остаются здесь. Хорошо это или плохо? С одной стороны, может, они и должны уехать туда, где есть больше возможностей для карьерного роста. Но факт остается фактом, и я не знаю хорошо это или плохо. Мне хотелось бы, чтобы те люди, которые остаются здесь, особенно молодежь, понимали бы, что это их город. По социальной нагрузке сегодня так складывается жизнь, но вы же помните, что даже когда мы оказывали материальную помощь и мотивировали это тем, что у нас нет срока проживания для получения этой помощи — и это вызывало негатив. Люди просили ограничить. Им было обидно, что мы помогали тем, кто никогда не работал на Севере. Поэтому здесь нужно жить по принципу, как не сделаешь, все равно ты не новогодняя елка, чтобы всем понравится. И нужно принять единственное верное решение. Пока льготы существуют, наш город привлекателен. Сюда едут с крупных территорий. Мы должны поддерживать тех специалистов, в которых нуждается город — педагоги, врачи, наука. Чтобы укреплять и усиливать развитие Нижневартовска. — Говоря о льготах и социальной сфере, экономическая ситуация не очень позитивная. Прогнозы даются разные, и больше все-таки негативных. Есть ли опасения, что какие-то социальные обязательства не получится выполнить в следующем году из-за нехватки денег? — Наверное, мой минус или плюс, я работала замом по экономике, и для меня это уже третий кризис. Поэтому еще с тех времен я вытаскиваю из памяти то, что оправдало себя, и ищу какие-то новые вещи, выстраивая новую систему. В 2015 году мы наложили вето на 5 % всех расходов и не трогали их. И ничего не случилось, с этой экономией мы все перекрыли и исполнили все обязательства. И это позволило нам прожить год без потрясений. Второе — мы долго думали, как формировать бюджет следующего года. Он действительно непредсказуемый, независимо от того, что к нам не поступают налоги от нефти, но в любом случае город получает финансовую помощь из округа, округ — из Москвы, коль так сложилась бюджетная система. Так вот, мы приняли решение, и единогласно поддержали депутаты, что у нас будет минимальный дефицит — 2 %. 109 миллионов. Это все равно крупная сумма, но, тем не менее, мы посмотрим, как мы закончим год. Если останутся средства, то сразу перекроем дефицит и тогда сможем регулировать все свои взаимоотношения, в том числе по социальным обязательствам. Это как раз тот вариант, когда лучше все сто раз просчитать. — Если получится, что будет профицит, нефть вырастет в цене, на севере пальмы зацветут и все будет прекрасно — на что планируете потратить доходы? — Я всегда говорю, что нам бы еще три миллиарда — и мы были бы абсолютно счастливы. Нам есть куда их применить. Обеспеченность дорогами и стандарт качества дорог в Нижневартовске выше, чем по округу, но мне бы, конечно, хотелось обратить внимание на дороги. Мне очень стыдно, когда в наше время люди живут в балках и деревянных строениях. Мне хочется сделать много парковых зон, куда можно прийти с коляской или бабушке посидеть с дедушкой, газетку почитать. Те же приоритеты, которые понятны каждому человеку — жилье, сети и дороги, социальная инфраструктура. — В ХМАО просели планы по вводу жилья. В некоторых городах просто катастрофическое падение темпов. Как обстоит дело в Нижневартовске? — Мы планировали 117 тыс. квадратных метров жилья. Мы их введем и на следующий год не уменьшаем наши планы. Можно же построить жилье без дорог, без сетей, без социальной сферы. И сказать, что я все сделал. Но можно делать медленнее, но качественнее. Да и притязания растут. Все хотят иметь рядом магазин, дорогу, погулять, чтобы было где. — Детский садик, школу… — Абсолютно верно. И мы не снижаем на следующий год планку по вводу жилья. Для Нижневартовска ничего не меняется. — По соцобъектам какие планы? — Тема, которая вышла на первый план — это школа в новых микрорайонах. Город в ней нуждается. Хоть и можно учить детей в две-три смены, но это зона проживания, это безопасность детей. Поэтому сегодня задача — строительство новой школы. И мы, в отличие от других городов, добиваемся финансирования на эти цели из федерального бюджета. Колоссальную помощь округ оказывает. Мы также продолжаем строительство детсадов, которые будут введены в 2016 году. Мы рассматриваем разные варианты, чтобы филиал музыкальной школы был ближе к зоне проживания. Первые этажи пустуют, и я ищу варианты, беседую со строителями. Может, там не на скрипке играть, но рисовать — то есть такой вариант. Мы проговорили со строителями, что сейчас некоторые квартиры пустуют в новостройках, как сделать их арендными, доходными для горожан. У нас есть планы, которые мы систематизировали и выстроили так, как можно идти. — Нет планов по строительству каких-то глобальных центров, дворцов? — Если придет частник со своими средствами, то я поддержку. Но бюджетные деньги должны направляться на те вещи, за которые мы отвечаем и несем ответственность. Нам есть куда потратить свои средства. — Инвесторы заходят? — Да, вот, например, детские садики — это государственно-частное партнерство. Сегодня вышла фирма, которая смотрит земельный участок для строительства предприятия для производства электрооборудования. Я стараюсь делать все это максимально комфортным и для наших предпринимателей. Потому что, если ты живешь, вкладываешь деньги, то есть гарантия, что ты оставишь это здесь. — Следующий год будет непростым и в политическом плане… — Третий раз говорите, что год будет непростым. Как будто гипнотизируете меня!   — Давайте тогда скажем, что следующий год будет особенным. Впереди выборы депутатов всех уровней. Это отразится и на вашей работе. Вы хозяйственник, но в политической жизни города участвуете. Какой видите свою роль? — Вы сами ответили на свой вопрос — я хозяйственник. И я сюда приходила, чтобы заниматься большим хозяйством в городе. Хочу-не хочу, но участвую во всех политических процессах. И знаете, этот год был не выборный. Но я сполна почувствовала все на себе и своей команде. Мало того, люди даже не пытались узнать, какие меры мы принимаем для решения тех или иных проблем. Скажите, где эти люди сейчас? А я осталась. Я была с огородниками, со строителями — я прошла с ними весь путь от начала до конца и остаюсь на этом пути с ними. Так вот, где те люди, которые что-то кричали, выступали — они молчат сейчас. А если они снова начнут кричать, то я надеюсь, наши жители будут уже понимать, что я человек дела. Такие вызовы будут. Я понимаю, адекватно оцениваю эту ситуацию. Но ведь и это проходит. У нас есть опыт ближайших городов, когда кричали: я буду мэром или депутатом, вы пенсию получите в 10 раз больше. И когда люди приходили и спрашивали — «ты же нам обещал». А эти мэры-депутаты жили в других городах, изредка появлялись, чтобы провести заседание Думы или совещание и все. Мы должны учиться на этом. Мы готовы ко всем вызовам. Это наша жизнь, и от этого никуда не уйти.