В первый рабочий день 2016 года «URA.Ru» возвращает к жизни политиков, технологов и их кураторов. Кто будет отвечать за выборы «ЕР» в Свердловской области, как мэрия ответит на изъятие полномочий, почему ФПГ больше не верные партнеры для государственной власти, кто войдет в живой щит, прикрывающий Владимира Тунгусова, где появится альтернативный «Народный фронт», верить или нет Александру Буркову, чем опасны истории Александра Караваева и Сергея Носова для политических консультантов? Кто в итоге победит? Ответы — в беспрецедентно подробном исследовании отношений двух основных центров власти, от которых зависит каждый из 4,5 млн жителей Свердловской области. О таких фактах вы еще не слышали! Бонус — тайны войны «города» и «области» за пять минут. Начавшийся 2016 год в Свердловской области мог бы пройти под флагом борьбы за повышение эффективности, рост производства и поиск вариантов развития при сокращении инвестиций. Но в политически активном регионе наличие множества центров влияния вносит свои коррективы, и уже в начале января можно прогнозировать, что основной темой всего года станет подготовка к выборам 18 сентября. А, точнее, к двум кампаниям: избранию депутатов Государственной Думы от Свердловской области (по партийным спискам и одномандатным округам) и избранию нового состава Законодательного собрания (25 одномандатных округов и 25 территориальных списков). Основными игроками в этих конфликтах будут два участника: так называемые «городские» (под которыми исторически подразумеваются силы, лояльные администрации Екатеринбурга) и «областные» (все те, кто открыто противостоит «городским», чаще всего представители региональной власти). Стороны, конечно, постараются устроить из процесса подготовки к выборам и из результатов самого голосования — решающую битву. И у них есть все основания для такого расчета. Мэрия как осажденная крепость В последние два года «областные» активно окружают «городских». В инструментарии помог федеральный законодатель, разрешивший региональным властям изымать в свою пользу полномочия, которые ранее исполнял муниципалитет. Так, от мэрии Екатеринбурга на уровень свердловских ведомств перешли полномочия по управлению неразграниченной землей, сейчас готовится передача полномочий в градостроительной политике, по управлению здравоохранением. Под областным контролем уже находится Государственная жилищная инспекция, лицензирующая управляющие компании (и прежде лояльные городу бизнесмены теперь внимательнее смотрят на областную власть). Впереди — анонсированное изъятие полномочий в образовании, социальной политике. Под лозунгом «наведения порядка в Екатеринбурге» областные власти объективно наступают. В администрации губернатора популярен образ мэрии как осажденной крепости, которая только и успевает, что отражать атаки. Чтобы спасти сити-менеджера Александра Якоба от отставки, юристы горадминистрации оспаривают предписания областного управления Федеральной антимонопольной службы и прокуратуры, отбиваются от замечаний со стороны органов внутренних дел (ГИБДД и т. п.). В политической тусовке распространено мнение, что заместителю главы администрации Екатеринбурга Владимиру Тунгусову несладко и на своем посту он доживает последние дни, «проедает» последние финансы, поскольку решения областной команды оставили его в стороне от традиционных финансовых потоков. Двойственность областного положения Впрочем, ряд собеседников агентства эту позицию оспаривает. В их версии изъятие полномочий происходит крайне деликатно, и, не имея очевидных доказательств победы «областных», застройщики, управляющие компании и иной городской бизнес ориентируются на оба центра власти. Тем более что федеральный законодатель традиционно оставил в своей реформе массу разночтений. В результате областное министерство по управлению госимуществом, сократившее полномочия мэрии, не может управлять неразграниченными землями в одиночку и вынуждено согласовывать свои действия с горадминистрацией. Бизнесменов можно понять. Из федеральных комментариев известно, что право забирать себе муниципальные полномочия было дано региональным администрациям как политический инструмент для выстраивания отношений с городами. Это была реакция на активизацию ОНФ и силовиков по отношению к губернаторам (проверки обоснованности расходов, возбуждение уголовных дел на вице-губернаторов, аресты глав регионов), что привело к падению статуса местных руководителей. Чтобы как-то их поддержать — дали возможность получить полномочия муниципалитетов. Но о задании поставить всех мэров под ружье речи не идет, жесткую вертикаль как никто не строил, так и не строит. Именно поэтому, давая региональным властям задание не допустить маршей сторонников Алексея Навального, тот же федеральный центр запрещает силовикам организовывать разгоны этих акций и как-либо содействовать региональным властям. По этой причине администрация президента не подыгрывала свердловскому вице-губернатору, кандидату в мэры Екатеринбурга Якову Силину, а была довольна победой президента «Города без наркотиков» Евгения Ройзмана. И поэтому при обыске у Владимира Тунгусова был найден телефон для связи с сотрудниками управления внутренней политики администрации президента. Задачи на 18 сентября Потому что политический мир не имеет четкого деления на черный и белый цвет, но имеет массу оттенков, среди которых следующий: нет запроса на сильных губернаторов, не имеющих внутренних конфликтов на своих территориях. Впрочем, и открытой поддержки мэрии Екатеринбурга у федеральных кураторов тоже не будет. Поэтому так активно стороны готовятся к выборам. Позиции сторон понятны. Областные власти должны доказать, что они контролируют территорию, понимают текущий момент, способны обеспечить правильный результат. Со списками в Госдуму это сложно: нужно, не имея четкой инструкции о том, сколько должна получить «Единая Россия», набрать результат лучше среднего по стране при минимальном (нулевом) количестве протестов. В Законодательном собрании нужно сохранить большинство, которое позволяло все эти годы переводить полномочия с муниципального уровня на областной. Мэрии Екатеринбурга, конечно, хочется повторить фокус 2011 года и провалить результаты «Единой России» в Госдуму, подыграв «Родине», «Патриотам России», КПРФ и еще десятку партий, что никем ни официально, ни неофициально не запрещено. Но первоочередная цель, безусловно, получение контроля над Законодательным собранием. Это озвучивается публично, и в этом процессе у «городских» есть союзники. Поскольку в Свердловской области, помимо конфликта «области» и «города», существует масса иных векторов. Например, сложности моногородов. Ответственные за них ФПГ в кризис хотят снизить свои социальные траты, перенося их на муниципалитеты, а также получить бюджетные контракты для дочерних структур. Третий игрок — ФПГ Так получилось, что на промышленном Урале чаще всего муниципалитетами управляют бывшие сотрудники градообразующих предприятий, и они готовы помочь родным заводам. Останавливает только нехватка средств. Финансовая политика по отношению к муниципалитетам неизменна с начала нулевых и точно повторяет отношения «федерация — регионы»: все деньги в областную казну и оттуда в территории на выживание. В такой ситуации каждая ФПГ хочет при определении областного бюджета, чтобы были учтены интересы ее муниципалитетов. Системно эту работу пока вела только Уральская горно-металлургическая компания. Но это потому, что нынешний состав Заксобрания избирался в сытом 2011 году, когда промышленники воспринимали бюджет не как источник дохода, а как структуру, к которой лучше не приближаться (замучают проверками). Теперь голодный 2016-й, и прильнуть к бюджету хотят все. Поэтому ФПГ начинают думать о своих депутатах как об инструменте для торга с минфином Свердловской области в частности и правительством в целом. Если не забывать об испорченных отношениях «областных» с администрацией Нижнего Тагила, то окажется, что в одном направлении с «городскими» (желающими разбить прообластное большинство) движутся многие. Помимо крупного бизнеса, это и коммерсанты средней руки, получившие доступ к множеству новых партий. Праймериз с неожиданным финалом В выборах 18 сентября примут участие более десятка партий, и многие из них готовы к контакту с администрацией Екатеринбурга. Из этого списка объективно не готовы только «Единая Россия» и отделение «Справедливой» (и только в части екатеринбургских округов). Лидер ячейки «СР» Александр Бурков третий год убеждает общественность в наличии глубинного конфликта с Владимиром Тунгусовым, но никто не поймет: он разыгрывает губернатора, общественность (Буркова видели в миллионе разных вариантов союзов, а с Тунгусовым — в самых крепких) или, правда, находится в ссоре. При этом у мэрии есть возможность и для совсем невероятного — похода в парламент под флагами «Единой России». Для этого достаточно найти необходимое количество лидеров общественного мнения, которые по разным причинам оказались вне партийной номенклатуры, и выиграть с их помощью праймериз партии. В принципе сделать это легко. Например, новый директор екатеринбургского ЦПКиО, герой войны в Донецке Роман Шадрин, может обойти на праймериз депутата Заксобрания Илью Гаффнера, где бы тот ни выдвигался (а он будет выдвигаться, и известно, что областное отделение «ЕР» будет делать на него ставку). Открыто противостоять мэрии никто не рискнет: федеральное руководство требует максимальной прозрачности при проведении праймериз. Фальсифицировать результаты глава отделения «ЕР» Виктор Шептий тоже не будет. И не только потому, что в 2009 году он сдал Владимиру Тунгусову выборы в гордуму Екатеринбурга (сам он утверждает, что не было выбора, в приоритете была работа на снос губернатора Эдуарда Росселя), а потому, что на том уровне, на котором находятся наши герои, нет ни друзей, ни общих целей и каждый выживает самостоятельно. Контрмеры «областных» План администрации Екатеринбурга кажется предсказуемым, и «областные» готовы к контрмерам. Во-первых, нельзя забывать о смене председателя областной избирательной комиссии. Считалось, что прежний руководитель избиркома Владимир Мостовщиков работал в интересах Владимира Тунгусова. Поэтому комиссией руководит «варяг» Валерий Чайников. Два месяца назад были сформированы новые составы территориальных избиркомов. В них вошли лояльные областной власти уральцы, которые проработают в ТИКах до 2020 года. Во-вторых, у области, помимо «ЕР», есть союзник в лице «Справедливой России», депутаты которой в гордуме Екатеринбурга регулярно голосуют за отставку Александра Якоба. А это уже немало. Кроме того, впервые областные власти работают с разными партиями и кандидатами, и праймериз для них такая же возможность выйти за пределы кадрового резерва номенклатуры. Шаги в этом направлении уже делаются. Например, поддержку области получит Андрей Альшевских, который пойдет в Госдуму по одномандатному округу в Екатеринбурге, выйдя из КПРФ. Копируя федерального законодателя, «областные» изменили границы одномандатных округов под конкретных победителей, подстраховавшись от появления нежелательных кандидатов. Многое сделано и для реформирования системы управления кампанией. Например, премьер Денис Паслер стал руководителем избирательного штаба «Единой России», а значит, снял с губернатора персональную ответственность за результат, давая главе региона возможность свободно творить, сконцентрироваться на выборах в Законодательное собрание. На следующем уровне принято решение отказаться от единого центра принятия решений. Каждый провластный одномандатник будет вести свою кампанию, каждая территориальная группа — свою. Это позволит приземлить повестку, сделав ее актуальной для местного избирателя, сняв ответственность с областных властей (или, наоборот, усложнив им жизнь, потому что координировать 50 штабов — то еще развлечение). Номенклатурная мина Уже проанализированы все округа: в большинстве определены лидеры, которые пойдут по одномандатным округам, а также ясно, кто возглавит партийные списки. Чаще всего это популярная местная бюрократия. Пойдут и министры (например, глава Минстроя Сергей Бидонько возглавит Карпинскую группу, поскольку был главой этого города и пользуется поддержкой населения). Слабой стороной проходящей работы является сохраняющаяся опора на действующих депутатов. Имея возможность полностью переформатировать Заксобрание, номенклатура все равно стремится к сохранению иерархии и откровенно благоволит к статусам. Хотя очевидно, что действующий парламент не пользуется полной поддержкой свердловского общества, не является ни его объективным срезом, ни выразителем настроений широких народных масс. Поэтому нет гарантий, что депутата Елену Трескову все еще любят в Ирбитском районе, а Лев Ковпак популярнее Евгения Артюха в Первоуральске. К тому же этот подход сохраняет в Заксобрании представителей ФПГ, которые, как указывалось выше, в этом году имеют совсем иные цели. В политической войне с мэрией Екатеринбурга они будут полезны, но при рассмотрении бюджета могут и скооперироваться, создав публичный конфликт — выступят против правительства. Так, например, те же лояльные «области» депутаты-единороссы сейчас публично требуют отставки главы Фонда капремонта Александра Караваева (несмотря на его поддержку первыми лицами Среднего Урала). Пока это кажется управляемым конфликтом, но и Сергей Носов не сразу стал врагом «областных». В 2012 году он был вице-губернатором и любимым кандидатом в мэры Нижнего Тагила. После выборов этого статуса хватило на полгода, и сейчас всерьез обсуждается объединение электоратов Екатеринбурга и Нижнего Тагила, дающих в сумме более половины всех избирателей. «Богатых знаем, бедных купим» В областной стратегии настораживает и ее логичность, ставка на предсказуемость противника, схожесть с выборами мэра Екатеринбурга в 2013 году. Тогда областным администраторам, проведшим сотни избирательных кампаний, казалось, что все яйца в корзине их кандидата Якова Силина: известные политтехнологи были в его штабе, кандидат шел от «Единой России», все местные олигархи от выборов дистанцировались и ни в кого не вкладывались (аргумент: Тунгусов остался без денег). Седовласый Силин должен был нравиться пенсионеркам, студентов обещали привести ректоры, а Владимир Чайников гарантировал честность и прозрачность голосования (Тунгусов не сможет привести бюджетников). Это была реализация тюменского принципа управления начала нулевых: «Богатых знаем, бедных купим». И он не сработал: выборы (как и положено выборам) прошли не по сценарию, непредсказуемость побила все рекорды, вмешались другие факторы. С результатом того просчета Екатеринбург живет уже третий год. Поскольку действия «областных» тоже прозрачны, мэрия Екатеринбурга как раз и делает ставку на повторение фокуса 2013 года. Он прост: областные власти договариваются с представителями элиты, а мэрия создаст неофициальный народный фронт. Таков союз популярных персонажей, которые в областных городах будут мешать кандидатам «ЕР» вести спокойную кампанию, дестабилизировать ситуацию и злить руководителей области (перенос ответственности на премьера не сработает, спрос будет с первого лица), добиваясь истерики и упущения контроля над ситуаций. Живой щит администрации Екатеринбурга На уровне Екатеринбурга будет иная стратегия. Забрав себе большую часть полномочий, областные власти получили и ответственность, сняв ее с мэрии Екатеринбурга. Администрация может исполнять оставшиеся полномочия, наблюдая, как проваливается работа по остальным. Провал неминуем. Во-первых, передача полномочий — процедура длительная. Одни ее участники будут делать вид, что не считают себя больше ответственными, другие не успеют принять функционал, одна система будет стараться синхронизироваться с другой (опытные аппаратчики областного уровня это понимают и поэтому чаще анонсируют изъятие полномочий, чем на самом деле изымают их). А выборы уже в сентябре. Очереди в больницах, отказы в оказании услуг, ямы на дорогах и отсутствие ремонта, сложности с перевозом льготников, заморозки строек на стадии котлована, сокращения в строительных компаниях. Единственная задача мэрии Екатеринбурга — качественно и подробно рассказывать об этом. И тут важны не только СМИ. Администрация города создает вокруг себя живое кольцо защиты, приглашая на свою сторону лидеров общественного мнения: к Ройзману добавляют спортсменку Ольгу Котлярову, а к ней — военного Шадрина. Это только те, чьи имена уже раскрыты, а ведь до выборов еще восемь месяцев. К апрелю-июню эти списки могут значительно расшириться. ЛОМов-общественников, не имеющих отношения к власти, в регионе ценят особо. Местных ценят больше, чем приезжих. Подходящие под эти требования персонажи будут рассказывать версию правды от администрации: город не может заниматься проблемными вопросами, а область не хочет, не умеет. Область обречена на победу При этом переманить общественность на свою сторону мэрии проще, чем области. Какие есть аргументы против действующей власти в Екатеринбурге? Там воруют. Хотя, какими бы масштабными ни были публикации в СМИ по этой теме, крупных уголовных дел по ним не возбудили ни полиция, ни Следственный комитет. Все «сливы» содержат только намеки. На это обычно говорят, что в мэрии умеют скрывать преступления. Но это лишь бросает тень на правоохранителей: они глупее бюрократов? При этом горожане сравнивают свой город (чаще всего, конечно, придуманный, воображаемый, и сильно в розовом цвете) и область (можно, конечно, говорить, что ответственность несут главы муниципалитетов), разительно отличающуюся от Екатеринбурга. Интересно, что эти военные действия с большой долей вероятности даже при самом неблагоприятном для них сценарии в конце года завершатся победой «областных». Дело в том, что, переходя на региональный уровень, любой депутат (каким бы резким по отношению к «области» он ни был до выборов) становится носителем ценностей этого уровня (а в Госдуме — федерального). Через короткое время он лучше понимает логику областной администрации, видит картинку в объеме и вынужден ей подыгрывать. Так же, как самый оппозиционный мэр в моногороде обречен работать в контакте с градообразующим предприятием. Так же как друг Владимира Тунгусова Анатолий Марчевский по принципиальным вопросам никогда не подводил в Заксобрании областные власти, равно как и Роман Шадрин — в гордуме. Поэтому так популярны прогнозы, что на выборах в Заксобрание намучаются все, но статус-кво сохранится. Катастрофы в Екатеринбурге выгодны всем Другое дело, что эта победа не станет финалом конфликта «городских» и «областных». Потому что если сегодня Владимир Тунгусов станет губернатором, а Евгений Куйвашев — главой Екатеринбурга, то они будут делать то же самое, что делают сейчас руководители города и области. И даже замена фамилий не изменит ситуацию. Потому что конфликт заложен в природе их постов: одна администрация защищается от другой. Почему «городские» должны подчиняться «областным»? «Областные» считают, что это происходит по факту их статуса: регион — уровень над всеми муниципалитетами. Но нигде открыто это не прописано, а человеческая логика, равно как и понятия, не одно и то же с законом. «Городские» считают, что они всегда были независимы и непонятно, почему должны вставать под ружье областной администрации. Речь даже не об особом статусе. Да, другие территории в большинстве своем подчиняются областному руководству, но это вовсе не значит, что так должны делать все, размышляют в «Сером доме». Так же, как администрации Ямало-Ненецкого и Ханты-Мансийского автономного округов отбиваются от объединения с Тюменской областью, хотя для этого есть все экономические и политические причины. Только в отличие от регионов «тюменской матрешки», где борьба превращается в многомиллиардные траты на инфраструктуру округов, мы констатируем ухудшение ситуации в Екатеринбурге. По сути, и областным, и городским властям выгодно, чтобы за восемь месяцев столица Урала превратилась в территорию после Апокалипсиса: одни будут приводить это как пример необходимости изъятия новых полномочий на уровень области, а другие назовут результатами этой самой передачи. Горожане с их интересами и мечтами находятся за пределами этой аппаратной войны.   P.S. Откуда пошла война «областных» и «городских». Новейшая история Среднего Урала за пять минут В новейшей политической истории Свердловской области отправной точкой конфликта «городских» и «областных» принято считать осень 1993 года, когда президент России Борис Ельцин отправил в отставку главу администрации региона Эдуарда Росселя, а на его место назначил заместителя главы администрации Екатеринбурга Алексея Страхова (главой администрации города был Аркадий Чернецкий). Весной 1994 году в Свердловской области прошли выборы первого состава облдумы. Ее депутатами стали и Чернецкий, и Россель, находившийся тогда в глубокой опале. Участники тех событий подтверждают, что экс-губернатор хотел стать председателем парламента, видя в этом восстановление своей карьеры. Страхов, а вместе с ним и Чернецкий, работали против этого проекта, и весьма эффективно. Впрочем, недостаточно, потому что председателем парламента Эдуард Россель все же стал. Позже — в 1995-м — на первых губернаторских выборах Чернецкий играл на стороне Страхова. И, естественно, спустя три месяца — на первых выборах мэра — мстил уже Россель. Этот личный конфликт продолжался больше десяти лет: харизматик Чернецкий отказывался работать под харизматиком Росселем. И всем было понятно, что поменяйся они местами — конфликт был бы точно таким же. Два политика сделали вид, что помирились в 2003-м — по требованию федерального центра и перед выборами в Госдуму. Вдвоем они возглавили избирательный список «Единой России». Но мир был видимостью: даже для предвыборных щитов губернатор и мэр фотографировались порознь. Новый губернатор Александр Мишарин сразу пошел на «город» атакой, требуя изменить систему избрания главы: вместо всенародно избранного мэра был предложен вариант с избираемым главой — председателем Думы и сити-менеджером, который управляет администрацией, но назначается комиссией из членов гордумы, представителей губернатора и Законодательного собрания региона. Камнем преткновения Александр Мишарин считал Аркадия Чернецкого и дожал мэра. Интересы «области» в мэрии должен был представлять специально отправленный туда свердловский министр транспорта Сергей Швиндт. Первым сити-менеджером Екатеринбурга стал Александр Якоб. Мишарин видел его переходной фигурой, после которой должен был появиться Швиндт, набиравшийся опыта. Но спустя год после рокировки свердловский список «Единой России» на выборах в Госдуму провалился: результат Среднего Урала был в десятке худших по стране. В течении полугода десять губернаторов, допустившие провалы, лишились своих постов. Среди них был и Александр Мишарин (можно устроить дискуссию о влиянии травмы при ДТП, в котором пострадал губернатор, на принятие решения об отставке, но мы обойдем конспирологию стороной). Александр Якоб остался сити-менеджером, а Сергей Швиндт стал его верным и лояльным заместителем. Сменивший Мишарина Евгений Куйвашев в первые полгода демонстрировал по отношению к администрации Екатеринбурга миролюбивое отношение, и даже на избирательный участок на выборах президента страны пришел в компании Александра Якоба и его заместителя Владимира Тунгусова. Последнему приписывают слова о необходимости всяческой поддержки Куйвашева, как первого губернатора, который не пытается подчинить себе администрацию города. Но этот мир был временным. С началом 2013 года администрация области начала готовиться к выборам мэра Екатеринбурга. Евгений Куйвашев продвигал главу своей администрации Якова Силина, мэрия делала вид, что лоббирует Александра Высокинского. Посыл сторон не скрывался: обвиняя город в финансовых нарушениях, область хотела через председателя Думы взять под контроль формирование администрации, а администрация города хотела этой процедуры не допустить. По итогам голосования главой был избран Евгений Ройзман, очень быстро оказавшийся лояльным городской администрации.