Сергей Комяков — один из самых сильных руководителей-хозяйственников в Челябинской области. С его мнением считались три губернатора. При Петре Сумине Комяков руководил городской Думой, а потом занимал пост первого вице-мэра Челябинска. У Михаила Юревича герой нашего интервью был неизменным первым заместителем, а затем и председателем правительства. При Борисе Дубровском — возглавлял кабмин, а с недавнего времени — Контрольно-счетную палату. Сергей Комяков сегодня один из немногих представителей власти на Южном Урале, кто все последние годы оставался в информационной повестке. И даже, казалось, роль «вечно второго» его нисколько не тяготила, настолько независимым был наш сегодняшний собеседник. О том, как удавалось сохранять эту независимость и трудно ли работать в условиях вечной политической войны, — читайте в интервью «URA.Ru». — Сергей Львович! Нашему агентству исполнилось 10 лет… — Примите поздравления! «URA.Ru» как интернет-ресурс, на мой взгляд, с самого основания стремится соблюдать объективность и излагать все точки зрения, какие только могут добыть. А когда журналист настроен только на негатив, так как считает, что повышает свой имидж и принципиальность, это, я полагаю, совершенно неправильно. В свое время Ирина Моргулес, будучи моим куратором в газете «Комсомолец», всегда от подобного предостерегала. Что мы не должны искать только плохое. — Вы в «Комсомольце» работали на практике? — Нет, я там на общественных началах трудился, когда был штатным корреспондентом в «Политехнических кадрах». — Да, вспомнила, это газета политехнического института (ныне ЮУрГУ), сейчас «Технополис». То есть вы еще и наш коллега? — Ну, ты скажешь… Твой напарник Сергей Леонов меня про теннис спрашивает. Я ему говорю: «Ну да, я действительно ходил когда-то в школу Бориса Маниона, родоначальника тенниса в Челябинске. Мы поляну делали, кирпич дробили и все там засыпали». Но из меня не вышел теннисист. И журналист не получился.  — Зато руководитель вышел отменный. В январе 2006 года, когда агентство «URA.Ru» появилось на просторах Интернета, в первой сводке новостей на тему Челябинска было сообщение, что в области принята программа очистки воздуха — обещали, что к 2010 году количество выбросов снизится на 92 процента. Это не произошло ни к 2010 году, ни сейчас. Вы работали в городской Думе, потом в мэрии, в правительстве области. Почему тема экологии остается для Челябинска в числе самых проблемных? — Челябинск — такой, какой есть. Как и Магнитогорск. На их территориях расположено достаточно много промышленных предприятий, которые не могут быть абсолютно безвредны, по определению. Но есть государственные нормативы, за их превышение предприятия платят деньги. И чтобы не платить, они вкладываются в свои технологии. На недавнем заседании правительства области, когда на экране появилось фото, выложенное Леонардо Ди Каприо в Интернет, мы с мэром Магнитогорска Виталием Бахметьевым только улыбались. Потому что показали мартеновские трубы, черт знает каких времен. Их давно уже нет, этих труб. И в Челябинске, ни на электрометаллургическом комбинате, ни на металлургическом, ни на Челябинском трубопрокатном нет тех мощностей, что наносили природе значительно больший вред, чем сегодня. То есть они реально в это вкладываются, иначе просто потеряют свою конкурентную привлекательность и весь сегмент. — Но воздух в Челябинске так и не стал чище… — Вот посмотри в окно: видишь столпотворение автомобилей? Они стоят и все газуют, а раньше не стояли и не газовали. Потому что было нормальное светофорное регулирование, рассчитанное на определенное количество автомобилей в городе. Это позволяло им свободно двигаться. А сейчас машин стало в разы больше, они стоят и газуют. Когда тронутся с места, у них будет дополнительный выброс. Ветра нет, и все повиснет над Челябинском. — У нас тема экологии часто становится политической. — В свое время в городе заговорили про датчики. Мол, поставят такие датчики на каждой трубе, и сразу все станет «в полном шоколаде». Специалисты заявляли — датчики поставить можно, но это совсем не те устройства, что обеспечивают действительную безопасность и сокращение выбросов и т. д. А потом была борьба с Аристовым, читай с ЧЭМК. — Это да! — В августе 2013 года Юревич поехал на Дальний Восток, намечалась встреча с президентом Владимиром Путиным. К нам пришла информация из Минпромторга, что с губернатора спросят за эту его войну, с ЧЭМК. — Кстати, действительно спросили… -Я тогда написал Михаилу, что не стоит заниматься этой… историей. Никто никогда ЧЭМК не остановит, не переведет комбинат за город. Здесь трудится огромный коллектив, а руководители и акционеры в предприятие реально вкладываются. Там сейчас совершенно другие очистные сооружения, иное оборудование и технологии, чем те, что были в советские времена. Или, к примеру, тема строительства Томинского ГОКа. Нет ответа на вопрос: будет вред или нет? У каждого своя правда, и каждый пытается ее каким-то образом донести. Кто-то за зеленые деньги «пиарится», кто-то говорит о новых рабочих местах, кто-то волнуется за питьевой водоем, а вообще окончательного экспертного заключения до сих пор нет. Ну, если нет пока, зачем народ пугать? Затравили, застращали, панику навели: «Все бросить и уехать, пока не вымерли всем городом!». Народ уже реально психует. Понятно, что если сегодня слушать только РМК, то у них будет своя правда, а у Талевлина («Яблоко») и Севастьянова (бывший омбудсмен), то у них правда своя, одинаковая. — Кстати, слышала такую версию, что у нас смог копится, потому что при строительстве новых микрорайонов не учитывают розу ветров. — Может быть. Между прочим, Челябинский металлургический комбинат строили как раз с учетом розы ветров. Дым уносило в сторону аэропорта. Какая сейчас у нас роза, я не знаю, не специалист. Что касается строительства, то город вообще должен куда-то строиться. Потому что центральная часть уже застроена. — К теме войны с ЧЭМК. Минувшая десятилетка у нас прошла в политических войнах и войнах элит. Вам это явно было не по душе. Тяжко было? — Это не войны, а «войнушки». По принципу: «Ты мне нравишься, а ты мне нет». У любого бизнесмена свои хитрости: каждый старается минимизировать издержки, оптимизировать налоговые платежи и т. д. Но если он ведет бизнес по-честному, то чего его «трамбовать»? Я считаю, что самое лучшее — это все же договариваться. Ни к чему хорошему «войнушки» не привели. А в результате всех этих разборок имеем «недострой» за бывшим первым гастрономом, недострой рядом с школой №1, и еще один рядом с гостиницей «Малахит». Как раз 10 лет назад и стали недостроями. А так бы сдали объекты, платили бы налог на имущество, который пошел в бюджет области, земельный налог поступал бы в бюджет Челябинска, плюс НДФЛ. Кстати, вот новые главы в муниципалитеты пришли, с ошибок начинают. Меняют весь персонал, имеющий опыт работы, в том числе в контрольно-счетных органах. Каждый ставит «своих» — близких, знакомых, понятных, которые никогда не «вякнут», но и работы не знают. — А с Аристовым все же была «война», а не «войнушка». — К чему? Ну, какие были претензии к Аристову? — Никаких особо не было. Только эмоции. — ЧЭМК работает, причем пополняет свою ферросплавную линейку, вкладывая в деньги в перевооружение производства. «Ариант» работает и открывает магазины в шаговой доступности, составляя конкуренцию тому же «Равису». И эта конкуренция дает хороший результат — соревнуются в ценовой политике, в качестве продуктов. — А как вам удавалось в эти войны не ввязываться? — Я не знаю как. Но могу сказать одно: мы с Юревичем ведь много обсуждали и если ему четко доказать, что этого нельзя делать, потому что нельзя, то он мог сдать назад, и не многих проблем удавалось избежать. — Не всегда «назад сдавал», и не всех проблем избежать удавалось. — Да… Любой руководитель ценен тем, что умеет слушать своих подчиненных. Если он не умеет, считает себя семи пядей во лбу, самым умным и грамотным, то ни к чему хорошему это не приведет. Человек не может быть специалистом во всех отраслях. — И Дубровский вас слушал? — У Бориса Александровича опыта предостаточно. Металлургическое или машиностроительное крупное предприятие — это как минимум муниципалитет. С собственной железной дорогой, транспортной сетью. Там есть своя социальная сфера — больницы, садики, базы отдыха, профилактории, даже газета. — Все-таки с вашим уходом и уходом Ивана Сеничева из областного правительства, в резиденции не осталось людей, которые бы активно возражали губернатору. То есть могли сказать «нет». А сейчас появилась новая команда. Из молодых, с фантастическими проектами. Вы верите в эти проекты? — Между прочим, мы с Иваном действительно чаще всех возражали, особенно на заседаниях антикризисных штабов. Хотя в последний год у меня был такой ограниченный сегмент деятельности — дорожная, строительная отрасль и тарифное регулирование. Но там еще остался Сергей Шаль, хороший специалист, у него всегда было и есть свое мнение. Что касается молодых, то пока больше похоже на обычный «пиар». К примеру, собрались строить скоростную магистраль в Кольцово. Зачем? Если при этом еще и хотят вложить 6 млрд в аэропорт Челябинска. Отчетливо понимая, что Кольцово, по комфортности, по бизнес-залам, по наполненности содержания уже не догнать. А когда магистраль построят, то пассажиропоток в Кольцово только вырастет. Весь последний год говорили про электронный документооборот. Где он? Я вот очень хочу, чтобы у меня в планшете были все эти документы, и я как премьер Татарстана (он мне показывал) сидел бы себе и в электронном виде их рассматривал. Не до ночи сидел, до 11 вечера, по 300 документам, а когда мне удобно. Где все? Поэтому я и говорю, что к этим ребятам надо относиться очень аккуратно и настороженно, и не делать каких-то далеко идущих выводов. Одно дело — «пиариться» на каждом углу, рассказывать, какие мы «инвестиционно привлекательные», и другое — получать конкретные результаты. Я, откровенно говоря, за последний год результата не вижу. Вот в чем проблема!  — Ну, проблемы сейчас не только эти. Дороги, к примеру…. — Все время ругают прежнюю власть, что, мол, при них много денег разворовали на дорогах. Докажите, что своровали! Кого-то поймали за руку? Доказали? Но если нет, то зачем шум поднимать! — Банкротство ДРСУ — это вообще что-то невероятное. — Да. Были серьезные претензии к «Южуралавтобану». Алексей Лошкин (экс-начальник главного контрольного управления) чуть не «спилил» все дороги, доказывая, что качество негодное. Я даже ругаться стал — «Хватит столько вырубок делать! А то дырок наделаете и вода попадет! Вы давайте поаккуратней!». Ну, хорошо. Убедились, что не справляются. Наступил новый год, и «Южуралавтобан» опять работает на территории всей Челябинской области. Более того, если раньше на содержание дорог, в очистку снега, разметку, пешеходные переходы и т. д. вкладывали 3 млрд рублей, и я всегда возмущался, что «при Сумине столько не тратили», то сейчас на это уходит 4,5 млрд. Где результат? Поэтому я и говорю, что одно дело — «трепаться», а другое дело — делать дело. И кто пришел с реального производства, те представляют, что это такое. — Приходится часто слышать «Были тучные годы, теперь нет». Это вообще оправдание? Просто денег нет, или просто работать не умеют? — Денег всегда должно не хватать. Если денег избыток, то появляется иллюзия, что их надо на что-то потратить, вложить и т. д. В бюджете такого быть не может. Если мы внимательно посмотрим все полномочия, закрепленные за субъектом или за муниципалитетом, и по-честному посчитаем затраты на выполнение всех этих полномочий, то, честно говоря, прослезимся. Денег реально никогда не хватает. Поэтому искусство менеджера в целом — это правильно определить приоритеты. — Это как с вывозом снега сейчас и ливневками, правильно? — Правильно. И потом, на мой взгляд, мы сильно увлеклись… Скажу сейчас вещь, которая может не понравиться. Мы слишком увлеклись мерами социальной поддержки. Из налогов, собранных в регионах сегодня, в федеральный бюджет уходит 70 процентов. А раньше было 50 на 50. А мы еще стараемся этими своими средствами сделать всех счастливыми. Вообще говоря, счастливыми людей должна делать: а) — заработная плата, и б) — нормальный и достойный уровень жизни. Мы же дополнительными мерами социальной поддержки раздаем «всем сестрам по серьгам». Всем по чуть-чуть, зато поровну, все счастливые. И кому надо, и кому не надо. Между прочим, президент уже лет пять говорит, что пора перейти к адресной помощи, по нуждаемости. Что-то делается в этом плане? Ничего не делается. Антон Силуанов (министр финансов РФ) на днях заявил: «Расходы государства в социальной сфере могут окончательно перенестись на рельсы адресности и нуждаемости». И это правильно! — У вас за 10 лет были какие-то ошибки, которые вы реально знаете, что они были допущены? — Не ошибается только тот, кто ничего не делает. Конечно, ошибки были. Другое дело, что я их никогда не структурировал. — Пример не хотите привести? Может быть, кадровые решения? — Нет. Знаю примерно, но лучше не буду говорить. — А за эти 10 лет были у вас хорошие друзья, которые и по сей день живы, но вы с ними разошлись именно из-за того, что занимали такие должности? — Нет, такого не было. — Вы и с Аристовым общались даже тогда, когда вся резиденция с ним воевала. — Мы с ним общались и продолжаем общаться со времен института. Мы могли ругаться и ругаемся. Но на самом деле я к нему очень уважительно отношусь, и, надеюсь, он ко мне тоже. — А чем вы остались удовлетворены за период работы в правительстве? — Ну, например темой «Фортума». В свое время Борис Александрович меня спрашивал, еще когда был исполняющим обязанности: «Когда ты перестанешь воевать с этим „Фортумом“»? И я ему сказал, что мы никогда не перестанем воевать, потому что у нас принципиально разные подходы. Если бы я был топ-менеджером «Фортума», то точно так же себя бы вел, решая главную задачу — максимизацию прибыли для компании. Это записано у них в уставе. А у нас другая задача — нам надо минимизировать бюджетные расходы, и мы будем всегда биться за это. Мы останется с ними на разных полюсах, у нас всегда будут перпендикулярные интересы. И мы никогда не сможем прийти к тому, чтобы стать прямо такими влюбленными друг в друга. Но, тем не менее, даже у «Фортума», хотя ребята очень сложные в переговорах, их финские акционеры имеют другую ментальность, нежели россияне, есть внятные люди, с которым можно вести переговоры. Вот конкретно: переход на физический метод, мы очень долго с ними «бодались» по поводу распределения топливных затрат между тепловой и электрической энергией. Потому что это приводило к существенному удорожанию тепловой энергии. А с учетом ограничения роста платежей граждан, мы просто садились на бюджетное финансирование «Фортума». Сегодня это тоже есть, но тем не менее, когда я попросил Александра Чуваева (гендиректор «Фортума») убрать Парвиза Абдушукурова (главный инженер) из переговорного процесса и дать Юрия Ерошина (вице-президент), ситуация поменялась. — Говорят, вы Абдушукурова даже выгнали? — Да, из своего кабинета. И сказал, что я больше не буду с ним говорить. А с Ерошиным мы потом за полтора месяца достигли соглашений. Да, мы уже не могли изменить приказ Министерства энергетики, Борис Александрович однозначно сказал, что «никто приказ ради вас и тюменцев менять не будет, он общий для всей страны», но тем не менее. Перейдя на физический метод распределения топлива, мы договорились на три года минимизировать затраты. Косвенные затраты, амортизацию и т. д. И тем самым существенно снизили нагрузку на бюджет.  — Вернемся на 10 лет назад. Вы — председатель городской Думы Челябинска, депутатов 37. Сейчас мы имеем 7 райсоветов, 49 городских депутатов, 145 депутатов в районах Челябинска. Мы пережили реформу местного самоуправления. — Слушайте, это политические решения, я их никак не комментирую. Я их просто не понимаю. — Это хорошо или плохо, когда много депутатов? — Я уже достаточно давно живу на этом свете, и проживал в то время, когда у нас Валерий Шопов, ныне покойный, руководил Металлургическим районом и у района имелся свой бюджет. Вот тогда это был действительно глава района. А глава района без средств — он может только методом убеждения работать. Поэтому у меня тут свое мнение, но я не обсуждаю политические решения. Я не знаю, какая в этом цель, пока мы не знаем и результатов, поскольку еще очень короткий период прошел. Жизнь покажет.