Видный единоросс Отари Аршба, главный российский страховщик Александр Коваль, зампред бюджетной комиссии ГД Владислав Резник — что ни выборы в Госдуму, свердловский мандат получает партиец, чужой для региона. Во время кампании статусный «варяг» присягает Уралу на верность, но после избрания на территории не появляется. На выборы-2016 Свердловской области определили главу бюджетного комитета Павла Крашенинникова. Он свердловчанин, но не жил в регионе с начала 90-х, однако прислан уравновесить на выборах «город» и «область». «URA.Ru» берет с Крашенинникова подробное обещание пригодиться Среднему Уралу. А кандидат рассказывает, как наказывать депутатов-«кукушек», кто заменит губернатора и мэров в списке и зачем региону нужны «варяги». — Павел Владимирович, сейчас вы вливаетесь в свердловскую политику. Появились на дебатах на «Четвертом канале». Ездили в Нижний Тагил, встречались с горожанами и мэром Сергеем Носовым. Были встречи в администрации Екатеринбурга. В пятницу вы приезжали в Союз промышленников и предпринимателей. Вас не было в регионе 20 с лишним лет. Теперь вы заново знакомитесь с представителями элиты? — Ну почему? Я каждый месяц бываю в Екатеринбурге. Здесь есть Юридический университет, с которым я тесно общаюсь, филиал Российской школы частного права при президенте, которую я возглавлял больше десяти лет. С этой точки зрения связь с регионом я никогда не терял. Тут у меня друзья. Очевидно, что я общался с определенной категорией людей, но говорить о том, что связь потеряна, нельзя — это не так. — Я правильно понимаю: вы знакомы с элитой, но избиратели вас не знают? — Если элита — юристы и представители деловых кругов, то согласен, да. — А оппонентов, свердловский список кандидатов «ЕР», как оцениваете? — Пока идут праймериз, это кандидаты в кандидаты, согласитесь. У меня есть свои представления о парламентаризме, поскольку я работал в Думе четырёх созывов. Еще я работал в трех правительствах и имею юридическую специальность, поэтому я представляю, что такое законотворческая деятельность. Но с точки зрения списка мне кажется, что все — люди очень приличные. — Если говорить о списке в Госдуму, то он, на мой взгляд, вырисовывается очень слабым. Эксперта по недвижимости и домохозяйку нельзя назвать лицами Свердловской области. А сильные претенденты на место в тройке — Аркадий Чернецкий, у которого 86% узнаваемости, Денис Паслер (24%) — не заявились. — У нас же одновременно проходят разные выборы. Поэтому Чернецкий, скорее всего, будет избираться в Законодательное собрание, чтобы потом пойти в Совет Федерации. — Происходящее напоминает историю, которую рассказывал Франц Клинцевич: в 1999 году он отправил на выборы от партии «Единство» своего водителя и тот прошел в Госдуму. — Не думаю, что такое сейчас возможно. Этого случая, честно говоря, я не припомню. Надеюсь, что Франц пошутил. Хотя все возможно. — А почему вы, председатель комитета, работающий в Госдуме еще в прошлом веке, идете на праймериз? Вас не назначает в список генсовет? Мы знаем, что в июне съезд может внести коррективы в списки. Например, глава комитета по образованию Вячеслав Никонов так и не заявился на праймериз. — Не знаю о Вячеславе Алексеевиче. А коррективы, скорее всего, будут связаны с включением в списки руководителей субъектов. Либо в отдельных случаях будет точечная корректировка. — Говорят же о председателях комитетов: это профессионалы своего дела, необходимые в Госдуме, но они не политики, по одномандатному округу им не выиграть. — Вы знаете, про всех сложно сказать, председатели очень разные. — А про себя? — После различных совещаний было принято решение. Я два раза ходил по одномандатному округу, знаю, что это такое. Но было принято решение пойти от Свердловской области и попытаться консолидировать «Единую Россию», которая, как мы знаем, тут не совсем консолидированная. — А что не так? Можете пояснить? — Это я вас могу спросить — про «город» и «область». Здесь, как мне кажется, я не буду выглядеть опасным на губернаторских выборах. Потому что я не хочу быть губернатором, и мои коллеги это знают. Таких людей не очень много. А объединить людей в сложный период — грех этого не сделать. — Я правильно понял, что Евгений Куйвашев не пойдет в общеобластную тройку для Госдумы? — Вы правильно поняли, что он не подал заявку на праймериз. Если на съезде будет принято такое решение, значит, будет так. Все-таки руководителям регионов и крупных городов не нужно участвовать в праймериз: они заняты круглосуточной оперативной работой. Поэтому я и хочу заниматься больше творческой работой. Многие приходят на должности и за голову хватаются: сутками работаешь, телефон разрывается, всегда надо бежать. По молодости это было нормально, а сейчас мне в исполнительной власти работать не хочется. Пусть губернаторы и главы зарабатывают себе очки своей работой. Весна — есть чем заняться: дороги такие «замечательные». Я съездил сейчас в Магнитогорск на матч ЦСКА — «Магнитогорск». Местами весело. — А в сравнении с Екатеринбургом? — Примерно везде одинаково. — А когда вас избиратели спрашивают о том, что вы четыре созыва в Госдуме и констатируете одну и ту же проблему… — Какую? — Дороги, например. Они лучше не стали. — Слушайте, только за последние четыре года мы провели полную кодификацию законодательства. Например, вместо 10 тысяч законов приняли один кодекс. Дорогами я не занимался, моя работа, во-первых, законотворческая. Во-вторых, я лоббирую интересы региона, который представляю. В-третьих, создадим приемные в Екатеринбурге, Нижнем Тагиле и ряде других городов, чтобы помогать гражданам и понимать общие, системные для области и страны проблемы. — Я, как избиратель, вас спрошу: как вы можете пригодиться Свердловской области в качестве лоббиста? Какие конкретные шаги сделаете? — Серьезные вопросы, связанные с регионом, решаются с подключением ведомств, правительства, администрации президента. И в этом я могу пригодиться на 100%. Если есть проект с дорогами, то, пожалуйста, я готов водить свердловских коллег по соответствующим ведомствам — подписывать документы, разнарядки. Конечно, я сам мостить дороги не буду. — На каждых выборах в Госдуму от Свердловской области проходят «варяги». В 2011 году — Отари Аршба, в 2007-м — Александр Коваль, в 2003-м — Вячеслав Резник. Ни один из них после кампании не появился в Свердловской области, хотя давал схожие обещания. Согласен, в отличие от них вы уроженец Свердловской области, но вы здесь не живете. Где гарантия, что вы будете приезжать на Средний Урал не только к элите, но и как депутат ко всем своим избирателям? — Гарантия — что я уже не первый раз депутат. Как мы знаем, я дважды избирался и от Челябинской области, и от Башкирии. Вы можете посмотреть, какие замыслы мы там воплощаем, я их не бросил. Надеюсь на этой неделе съездить в Башкирию и объясниться с людьми. — Почему вы не от них идете? — Да поймите, даже в Башкирии я не бросаю проекты, тем более не буду этого делать в родной области. У меня тут много друзей и знакомых — как я им потом буду в глаза смотреть? Поэтому я предлагаю эту тему через год вспомнить, я готов отчитаться. — Это правильно. Анатолий Карпов в Тюменскую область приезжает постоянно, татарские депутаты отчитываются, что сделали для региона. А у нас… — Я понимаю, что тут где-то виноваты мои коллеги. Это правда, есть такой грех: избираются депутатами, а потом их никто не видит. Но этот грех не на всех. — А что с ними делать, с этими депутатами? — Не надо их избирать. И есть еще вариант избавляться от них через некоторое время. — Но такого закона нет. — Пока не приняли. Можно судить о работе депутата по его посещаемости заседаний или выступлениям, но самое показательное — работа в комитетах: кто как ходит, какие поправки дает, задает вопросы. На это вообще никто не смотрит! Я согласен, без обратной связи произойдет отрыв депутата от его региона. Я готов часто приезжать сюда и рассказывать о своей работе, если вы будете слушать. — Если вы будете приезжать сюда постоянно, это говорит только о том, что вы больше не будете менять округ. Собираетесь избираться и дальше по Свердловской области? — Да, я не порвал связи и не собираюсь ее порывать. Находить системные проблемы — очень важно для принятия решений, если мы хотим работать. А если нет — уверяю, что могу найти гораздо более теплое местечко, получать больше денег. Я хочу работать депутатом: это моя профессия — право и законотворческий процесс.