Уральская госкомпания, отвечающая за реализацию крупнейших проектов УрФО, отчиталась о работе в 2015 году. На годовом собрании акционеров «Корпорации развития» объявлено, что год завершен с небольшой прибылью, которая будет направлена на развитие компании. Кто будет в это вкладывать и за счет чего корпорация сможет зарабатывать — вопрос открытый. О ключевых направлениях, политических рисках вследствие остановки «Полярного кварца», пропаже проектной документации на железнодорожную ветку генеральный директор «Корпорации развития» Сергей Маслов рассказал в эксклюзивном интервью «URA.Ru». — Сергей Владимирович, первый вопрос. На годовом собрании акционеров утверждены итоги 2015 года. Можете предварительные цифры назвать? Там ведь даже прибыль небольшая есть — около 40 миллионов? — Откуда вы все знаете? Нам надо службу безопасности уволить… (смеется). Прибыль действительно есть. Нельзя сказать, что год очень успешный с точки зрения получения прибыли, но он очень удачный для больших проектов, которые корпорация реализовала. — Прибыль не уходит в дивиденды, остается в компании? — Да. Это ресурсы, которые должны обеспечить нашу работу. Мы ведь не берем деньги у акционеров. Тот миллиард, который мы получили, сразу перевели в счет задолженности за Надымский мост. — Но в дочерних компаниях убытки, и там баланс не настолько позитивен, как у головной организации… — Конечно, там есть и убытки. Чтобы они получали прибыль, нужно вкладывать в развитие. В наследство от прежней команды не досталось ни одного нормально действующего предприятия. По тому же «Полярному Кварцу». То, что было построено, сделано с отклонениями от проектов. Это нужно переделывать и начинать выпускать высокомаржинальную продукцию. Сейчас транспортно-логистические издержки съедают всю прибыль. — Что-то можно сделать? — Ставить оборудование и делать или особо чистый кварц, или продукцию, которая востребована на рынке. Например, карбид кремния. Он попал под санкции, потому что это продукт двойного назначения — используется как в военной, так и в гражданской промышленности, в энергетике. И хотя технологию изобрели наши ученые, Ленинградского института, но монополисты — американцы. — Для запуска такого производства нужно принципиальное решение акционеров? Это вынесено на совет директоров? — Мы выносим постоянно, докладываем по развитию «Полярного Кварца». Готовится бизнес-план для предприятий с учетом новых направлений. Изначально, когда задумывался завод, ставилась задача — выпуск сырья для дальнейшего производства другими предприятиями в России и за рубежом. В частности, кварцевых тиглей. Но проблема в том, что прошло 10 лет и рынок с того момента, когда задумывался этот завод, ушел далеко вперед. — То есть тигли больше не нужны? — Тигли нужны для выращивания кристалла кремния, который используется для солнечных батарей. Правительство пытается принять программу по возобновляемой энергетике, но она не заработала еще. У нас выпуск солнечных батарей не получил развития и потребность в тиглях ничтожно мала. Нет рынка. — Еще один проблемный актив — ТЭС «Полярная». Составляется реестр кредиторов «Энергетической компании «Урал Промышленный — Урал Полярный». — Корпорация в этом проекте имела 25%. Это пассивный акционер. Чтобы иметь контроль над предприятием, нужно иметь хотя бы 34%. Хитро было построено. Мы приняли этот объект, когда он был уже заморожен и на площадке находилось всего три человека строителей. Под него были выделены очень большие средства в корпорации. Под этот проект почти на миллиард куплена техника для строительства. Турбины, которые были предоставлены инвестором, были 30-летней давности, и, более того, они не были испытаны после реинновации. Исходя из этого, были вопросы и у нас, и у Чешского экспортного банка: продолжать инвестировать в этот проект или остановиться? Без режима вынужденной генерации этот проект ежемесячно генерировал бы для корпорации убытки. Поэтому вот эти расчеты показывали, что нужно принимать кардинальное решение. Вот и все. — Но что происходит сейчас? Идет оценка имущества, оно будет реализовано? Чешский инвестор наверняка хочет видеть график возврата средств? — Насколько я понимаю, там пока не идет речь о возврате средств, там пытаются запланировать определенные действия. Если мы выходим, то с какими потерями? Если идем дальше по строительству этого объекта, то какие перспективы? С одной стороны, это репутационные риски РФ, потому что есть западные деньги. У нас есть акционеры, которые прекрасно понимают, что происходит. В этот проект уже вовлечены чуть ли не первые лица государств. — Решения до сих пор нет, убытки растут, что делать с инвестором, также непонятно? — Да. Мы все заинтересованы в том, чтобы выходить из этой ситуации с высоко поднятой головой. Мы доложили, что сейчас за счет курсовой разницы мы можем достроить ТЭС «Полярная», но без режима вынужденной генерации она будет приносить убытки. — Минэнерго примет такое решение? — Такое решение принимается правительством РФ. На самом деле это серьезный, стратегический вопрос, потому что в Салехарде нет своей генерации. Вы помните, что было, когда в Подмосковье были ледяные дожди, которые порвали линии электропередач? Представьте, что у нас такая авария произойдет. И не дай бог зимой. — Одно из последних сообщений, связанных с работой корпорации, было о том, что потеряна документация по ветке Полуночная — Обская. Это вообще как? Это ведь не пара папок. А, наверное, целая комната с папками… — У нас этих документов никогда и не было. Все было в ФАЖТе (Федеральное агентство железнодорожного транспорта). Мы все время добивались, чтобы ФАЖТ передал документы ХМАО, а они нам передали стандарт, чтобы мы могли начать строительство. Вся эта длинная переписка у нас есть. — Вас акционеры в этом плане поддерживают? — Конечно. Акционеры у нас прекрасные. И они все понимают. Они позитивно относятся к работе корпорации в 2015 году. Возвращаясь к тому же Надымскому мосту — это огромный проект. Да, с некоторыми сложностями, но мы его достроили и ввели в эксплуатацию автомобильную часть. Когда мы туда приезжаем, жители говорят огромное спасибо губернатору Дмитрию Кобылкину. И нам приятно. На самом деле драйвер этих проектов — и моста, и Заполярье-Пурпе, и строительства на Уренгое объектов — это все, конечно, Кобылкин. Без его участия мало что там реализовалось бы. Наталья Владимировна [Комарова, губернатор ХМАО], Владимир Владимирович [Якушев губернатор Тюменской области] очень поддерживают нас. Огромное им за это спасибо. Невозможно развивать каждый субъект по отдельности — это ведь не разные государства. Это самый правильный подход: уральский регион — это единое целое.