В России вновь обострилась дискуссия вокруг возможного повышения налогов. Автор идеи — минфин, пытающийся сократить растущий бюджетный дефицит. «Экономический» помощник президента Андрей Белоусов возражает: налоги надо снижать, а не повышать. О бюджете, который надо срочно спасать, аппетитах чиновников и жизни на дне — в авторской колонке руководителя направления «Финансы и экономика» Института современного развития Никиты Масленникова. Сегодня уже очевидно, что риски бюджетной несбалансированности увеличиваются буквально с каждым днем. Экономика продолжается замедляться, и, судя по всему, подобная траектория сохранится и в следующем году. Все имеющиеся сейчас прогнозы не очень благоприятны. Таким образом, у Минфина возникают дополнительные проблемы — откуда же брать деньги, если экономика демонстрирует такие плохие результаты? Как всегда в бюджетной дискуссии Минфин выступает в роли адвоката дьявола — буквально несколько дней назад со стороны ведомства прозвучало предложение повысить налоги, чтобы за 2017—2019 годы дополнительно собрать в бюджет для снижения его дефицита 2,5 триллиона рублей. Минфин можно понять — у него, по сути, не остается другого выхода для того, чтобы в текущих условиях сбалансировать бюджет. Какие тут могут быть варианты? Только искать пути новых доходных поступлений. Компенсация явного дефицита средств ослаблением рубля, как показала практика, не является выходом из ситуации — девальвация на самом деле не оказывает нашей промышленности реальной помощи. Так, торможение падения инвестиций произошло во многом потому, что компании закупали импортное оборудование, сырье, технологии. Это инвестиционные вложения, но они были более дешевыми по той причине, что укреплялся рубль. Последняя идея Минфина о возможном повышении налогов — это явно стартовавший поиск идей. Но решение пока не принято. Что это означает? Это означает, что государство опасается, что заметное повышение налогового бремени просто-напросто перечеркнет все перспективы экономического восстановления. В этом смысле заявление помощника президента России Андрея Белоусова о том, что налоги повышать нельзя — симптоматично. Это чистая правда! Нельзя повышать, поскольку это нецелесообразно. Что касается снижения расходов или удержания их на текущем уровне — это вопрос открытый, поскольку такое поведение предусматривает полную переоценку государственных расходов. Поэтому перед правительством стоит очень жесткий выбор: либо все-таки идти на повышение налогов, и тогда о перспективах экономического роста можно забыть и обречь страну на повторение стагнационной траектории, либо провести детальный анализ госрасходов  — посмотреть, где можно поджаться, сэкономить. Согласно экспертным оценкам, практически по каждой бюджетной статье можно добиться экономии до 15 процентов. Но это, естественно, требует тщательных расчетов, тщательной оценки возможных последствий, потому что недофинансирование отдельных секторов может быть крайне опасным. Для бизнеса такая картинка носит, конечно же, негативный характер, потому что неопределенность бюджетной политики на ближайшие три года сохраняется. Панические настроения усугубила еще и вице-премьер Ольга Голодец, заявившая накануне о заморозке пенсионных накоплений на 2017 год. Хотя, конечно, в условиях электорального цикла социальную сферу будут, наверное, трогать в последнюю очередь. Но именно отказ от индексации пенсий является красноречивым свидетельством того, что напряженность в этом вопросе крайне высока. По сути, это первая тревожная ласточка, нехороший сигнал. В любом случае сейчас неизбежно начнется снижение финансирования неэффективных секторов экономики, будут перераспределены оборонные расходы, не отказываясь, впрочем, от программы модернизации Вооруженных сил. Некоторые расходы придется отложить на более отдаленный период. Тем не менее, до социальных возмущений, пожалуй, еще далеко. Проблема в другом — сегодня мы оказались на дне, но мы не противостоим этому, не пытаемся вылезти с этого дня, а начинаем привыкать к такой поганой ситуации, обустраиваться на этом дне. Это очень плохо. Да, в ближайшие полтора-два года массовых протестов, скорее всего, не случится. Но что будет в дальнейшем — вопрос. Нынешний кризис, на мой взгляд, носит структурный характер, поэтому нам не остается ничего другого, как искать другую модель экономического развития. Но получается с этим не шибко здорово. Пока мы не очень понимаем, куда двигаться. Поэтому сползание дальше вниз вполне возможно. И 2017 год в этом плане представляется крайне важным — мы должны, наконец, перейти в новую экономику. Или не перейти. До кардинального перелома, на мой взгляд, осталось немного.