Вторую неделю вся страна обсуждает отношения государства и искусства, возможность цензуры и госзаказа. 19 октября худрук театра «Сатирикон» Константин Райкин заявил, что театр может быть закрыт из-за нехватки финансирования, а позднее выступил с речью на съезде Союза театральных деятелей России, в которой уличил власти в попытках цензуры. Его слова положили начало дискуссии с участием пресс-секретаря президента РФ Дмитрия Пескова, кинорежиссера Андрея Звягинцева, а также лидера мотоклуба «Ночные волки» Александра Залдостанова и главы Чечни Рамзана Кадырова. Сегодня на «URA.Ru» в обсуждение вступает знаменитый российский филолог, историк литературы, член Европейской академии Мариэтта Чудакова. Давно не приходилось читать в наши дни столь здравомысленных текстов, как созданные двумя нашими талантливыми режиссерами. Оба они, Константин Райкин и Андрей Звягинцев, — гордость российского театра. Их имена останутся в истории нашей культуры и тогда, когда никто не вспомнит — даже под угрозой тюрьмы и петли — имен тех, от кого сегодня режиссеры в России, давно покончившей с советской властью, защищают свободу творчества!.. Обращаюсь ко всем вменяемым согражданам. Нас сегодня много меньше, чем невменяемых, но все-таки не меньше, чем 15 миллионов. Это вполне внушительная цифра — население Финляндии и Швеции, вместе взятых. Те миллионы как-то сумели ведь устроить вполне сносную жизнь в своих странах, не правда ли?.. Так вот, 15 миллионов российских граждан должны бы принять сторону искусства и защитить его от произвола сегодняшней российской бюрократии, непонятно с каких щей решившей, что это она свои кровные деньги дает театрам! И может за это требовать с них нужной именно ей, бюрократии, специальной, знаете ли, красоты. …Не могу отказать себе в удовольствии привести замечательные своей внятностью (редкая нынче птица на наших просторах!..) слова Звягинцева — хотя их, надеюсь, многие читали. Режиссер говорит «о безнравственности нашей власти», которая состоит в том, «что она совершенно убеждена: деньги, которыми они распоряжаются, принадлежат им. Они забыли, с какой-то удивительной легкостью изъяли из своего сознания простую и очевидную мысль, что это не их деньги, а наши. Общие. Деньги, на которые они заказывают свои агитки, взяты у народа. А в народе живет такое огромное богатство мнений и желаний, что их никогда никакой власти не угадать. Как-то раз мне довелось дискутировать с господином Мединским вокруг той же темы, и меня удивило, с какой искренней убежденностью он верит в то, что они дают нам деньги. То простое обстоятельство, что эти деньги такие же мои, как и его, ему просто не приходит в голову». … Для нас, вменяемых граждан, самое главное сегодня — чтобы эти дурные мысли не вбили в головы нашим детям и подросткам. Нет для нас сегодня более важной задачи! Потому что если сумеют внушить новым поколениям, что цензура — одно из замечательных достижений советского строя, разваленного, к сожалению, врагами народа, — вот тогда России-матушке, пожалуй, и правда конец. Константин Райкин (которого байкер смеет называть «эти райкины» — и никто из российских мужчин не взялся, кажется, объяснить на доступном ему языке, что к чему!..), с выступления которого все и началось, говорит — в высшей степени справедливо, на мой взгляд: «… Словами о нравственности, родине и народе, и патриотизме прикрываются, как правило, очень низкие цели. Не верю я этим группам возмущенных и обиженных людей, у которых, видите ли, их религиозные чувства оскорблены. Не верю! Верю, что они проплачены. <…> Когда мочой обливают фотографии — это что, борьба за нравственность, что ли?». Женская слабость: уверена я, что мужчина не должен быть трусом… С детства и все годы впоследствии окружена была настоящими мужчинами, и уже ничего тут не изменить — отвратительно мне зрелище трусливого мужика. Константин Райкин и Андрей Звягинцев — мой вам привет и уважение! Так держать! Михаил Булгаков написал в 1930-м году письмо — не в Самиздате, а в письме, озаглавленном «Правительству СССР»! И жена разнесла его по семи адресам! А уже прошел Шахтинский процесс, готовилось несколько других процессов и в высшей степени было чего бояться… Так вот, Булгаков бесстрашно написал: «Борьба с цензурой, какая бы она ни была и при какой бы власти она ни существовала — мой писательский долг, так же как и призывы к свободе печати. Я горячий поклонник этой свободы и полагаю, что, если кто-нибудь из писателей задумал бы доказывать, что она ему не нужна, он уподобился бы рыбе, публично уверяющей, что ей не нужна вода». …К сведению тех, кто не заглядывает в Конституцию Российской Федерации. Там есть такая статья 29. Ее часть 1 гласит: «Каждому гарантируется свобода мысли и слова». А часть 5, видно, совсем незнакома сегодняшним чиновникам. А Конституция наша, между прочим, — основной закон. Главнее ее нет. И там в пятой части упомянутой статьи черным по белому написано: цензура запрещается. За эти слова наши лучшие сограждане отдавали свободу. И иногда — жизнь. И чиновники, ничего этого никогда не делавшие, вместо того, чтобы цепляться к режиссерам, должны перед этой статьей обнажить головы. В память о тех, кто сложил свои головы, чтоб она у нас появилась.