Внимание к выборам в иностранных державах уже стало традицией россиян, привыкших к активной внешней политике своей страны. Сегодня, 24 апреля, стало известно, что выборы президента Франции продолжатся во втором туре. Лидер движения «Вперед» Эммануэль Макрон, поддерживающий сильный Евросоюз, получил 23,75% голосов, на втором месте — представитель Национального фронта Марин Ле Пен, которая приезжала в Россию и встречалась с Владимиром Путиным, с 21,53%. Политики будут соперничать во втором туре, который состоится через две недели. На первый взгляд промежуточная победа глобалиста Макрона выглядит сломом «тренда на популизм», яркими примерами которого являлись брекзит и победа Дональда Трампа на выборах президента США. Что означают результаты первого тура выборов во Франции для России и мира — в авторской колонке ведущего аналитика Агентства политических и экономических коммуникаций (АПЭК), эксперта в области международной политики Михаила Нейжмакова. Эммануэля Макрона, лидирующего в первом туре и имеющего все шансы победить во втором, многие российские СМИ оценивали весьма скептически. Тут сказывались и надежды на считающуюся «пророссийской» Марин Ле Пен. И явно не отличающиеся энтузиазмом по отношению к России высказывания самого Макрона. Последний, напомним, призывал «не сближаться к господином Путиным» и заявлял, что «ничего не должен России». И «макроноскептики», и «макронооптимисты» могли бы предъявить вполне правдоподобные аргументы в пользу своих взглядов на возможные отношения Москвы и Парижа при лидере движения «Вперед». Скажем, если для одних Макрон — ярко выраженный евроатлантист, то другие могли бы напомнить про эволюцию образа Николя Саркози. Победу последнего на президентских выборах-2007 в Москве оценивали настолько настороженно, что даже поздравление от Кремля он получил после довольно ощутимой паузы. А сегодня он воспринимается как едва ли не один из главных «друзей России» во Франции. В знаменитом сериале «Карточный домик» с «одиноким деревом на ветру» сравнивается президент США. Теперь же вероятный хозяин Елисейского дворца может оказаться «очень одиноким деревом», которое легко колеблется под давлением с разных сторон. В том числе со стороны партнеров по ЕС и определенной части американских элит. Вспомним, что после недавнего телефонного разговора Эммануэля Макрона с Бараком Обамой многие решили, что французский политик говорит с американским собеседником с позиции «снизу вверх». Для Москвы это не лучший знак. Для российско-французских отношений важно, с каким правительством будет «сожительствовать» Макрон. Уже в июне пройдут парламентские выборы, а правительство во Франции опирается на парламентское большинство. В ходе президентской гонки все кандидаты от центра и левее получили чуть больше голосов, чем кандидаты правого спектра. Тесную связку между социалистами и Макроном трудно не заметить. Если все же будет сформировано правительство с опорой на левоцентристские силы, Париж продолжит внешнюю политику нынешнего президента Олланда. При этом шансы на снятие санкций против России в ближайшее время снизятся, а ориентация на тот же Берлин в первое время может быть еще выше, чем в последние годы. Это будет означать скептическое отношение к Москве, ее критику за политику в Сирии, роль одного из неудобных для России переговорщиков со стороны западных стран. Учитывая то же заметное влияние парламента, где проевропейские системные силы наверняка будут доминировать, даже после гипотетической победы Ле Пен говорить о «распаде ЕС» было бы преждевременно. А успех Макрона — это важная моральная победа Берлина. Неустойчивость, которую будет ощущать этот политик внутри страны, как минимум в первое время будет заставлять его укреплять сотрудничество по линии ЕС. Успехи внесистемных популистов и представителей системных партий сменяются по принципу маятника. Безусловно, успех таких кандидатов, как Ле Пен и Меланшон, внушит оптимизм внесистемным популистам в других странах ЕС. С другой стороны, вспомним, как за выходом Жан-Мари Ле Пена во второй тур в ходе президентских выборов — 2002 последовала совсем другая конфигурация на выборах-2007, когда системные кандидаты смогли перетянуть назад многих усомнившихся в истеблишменте избирателей (тот же Саркози тогда заручился поддержкой многих избирателей Национального фронта). Тогда этот маятник качнулся в обратную сторону. Сегодня Макрон выступи в роли «волшебного зеркала», на которое разные группы избирателей спроецировали свои, часто противоречащие друг другу ожидания. Это один из подходов, который работает против оппозиционных популистов. Вероятно, его могут применить и в ряде других западных стран, что дает шанс старым элитам надеяться на новое отступление внесистемных сил.