На этой неделе стало известно о переносе штаб-квартиры ИГИЛ* из Ракки, которую сейчас активно штурмуют сирийские войска. Новой столицей «Исламского государства» стал город Аль-Маядин рядом с иракской границей на берегу реки Евфрат. Говорят, что боевики с семьями уже стали перебираться в этот населенный пункт. Также в пятницу, 16 июня, Минобороны РФ заявило о возможной гибели лидера ИГИЛ Ибрагима Абу-Бакра аль-Багдади в результате удара российской авиации по южному предместью Ракки. Значит ли это, что операция на Ближнем Востоке будет закончена, какие дальнейшие сценарии и что по итогу получит наша страна, «URA.RU» рассказал директор исследовательского центра «Ближний Восток-Кавказ», политолог Станислав Тарасов. Перенос столицы из Ракки прогнозировался достаточно давно — город фактически находится в тяжелейшей осаде. Сейчас совершенно понятно, что ИГИЛ начинает сжиматься, оно уже не контролирует тот объем территорий, который был у организации всего год назад. Боевики на самом деле достаточно давно передвигаются к востоку, переносят туда свои административные учреждения — они используют теорию «плавающего центра». Налицо тенденция переноса ядра на восточное направление — именно поэтому неслучайными выглядят теракты в Афганистане, Пакистане, Иране. География меняется, именно по этой причине российский лидер Владимир Путин на саммите ШОС предупредил партнеров о том, что ситуация в Афганистане стремительно деградирует. В западной прессе также появляются сообщения, в которых анализируются возможности террористической организации в Средней Азии. Но ИГИЛ — это еще не вся проблема, на Ближнем Востоке одновременно появляются и другие очаги напряженности. Сегодня многие восторженно обсуждают возможную гибель лидера террористической организации Ибрагима Абу-Бакра аль-Багдади. Я вам могу сказать, что такие новости об убийстве их главаря появляются регулярно. Может быть, он, и вправду, убит, но я не исключаю, что аль-Багдади мог стать жертвой внутренних разборок. В любом случае устройство этой структуры, в которой роль лидера не такая и значительная, как ее пытаются представить. Не удивлюсь, если уже завтра в ИГИЛ появятся новые предводители. Очевидно, что расстановка сил в регионе начинает меняться, причем она не так однозначна, как может показаться. Поведение американцев сегодня выглядит нелогично: то они ругаются с Катаром, обвиняя его в поддержке терроризма, то подписывают с ним соглашение о поставке истребителей. Складывается впечатление, что они решили надавить на Катар, чтобы банально выкачать из него деньги, ведь речь идет о достаточно серьезном контракте. Сейчас стали формироваться самые невероятные альянсы. Еще вчера было трудно представить, что шиитский Иран вступит в альянс с суннитской Турцией: ежа с ужом скрестили — вот как это называется! Надо учитывать и тот факт, что Россия с Ираном и Турцией находится в негласной коалиции на сирийском направлении. Эрдоган ищет поддержку Путина, чтобы сохранить территориальную целостность страны, Иран выступает против независимости иракского Курдистана. Есть опасения, что американцы начнут входить в страну, наблюдая перемещение в их сторону ИГИЛ. И самое главное — это разрушительное цунами начинает приближаться к границам бывшего Советского Союза. Удастся ли его остановить — большой вопрос. На этом направлении Россия ведет себя последовательно, к нашей дипломатии здесь не может быть претензий. Наши вооруженные силы присутствуют в Сирии, мы являемся там инициаторами политического процесса, фактически мы работаем в негласном тесном контакте с американцами в военной части. Кроме того, у нас появились контуры тактического альянса с Турцией, а также с Ираном, хотя последний и имеет свои взгляды на будущее сирийского урегулирования. Сценариев дальнейшего развития ситуации на Ближнем Востоке очень много. Пока же четко просматривается одна вещь: ИГИЛ остается геополитическим инструментарием, его выдавливают из Ирака и Сирии. С ИГИЛ вообще связано много загадок. Численность группировки составляет, согласно экспертным оценкам, около 80 тысяч человек. Я не помню примеров в новейшей истории, когда на таком пятачке работали многочисленные коалиции. Все они ожесточенно бьются с ИГИЛ и никак не могут его победить. Это означает только одно: задача победить и не стоит, все стороны процесса преследуют исключительно свои интересы. А ИГИЛ является инструментарием и пользуется этой ситуацией. Пока этот инструмент будет востребован, о победе над терроризмом говорить не приходится. Сейчас лишь меняется территория дестабилизации — волна неизбежно идет по направлению к Китаю. Какой основной плюс для России? Наша нынешняя позиция позволяет нам выступать в роли важного посредника для урегулирования ситуации в регионе. Мы стали в этом «горячем» регионе профессиональными переговорщиками, успешными дипломатами. По сути, у нас особый статус. Однако России нужно вести себя осмотрительно — таким образом, чтобы ее не втянули в новый конфликт. * ИГИЛ — запрещенная в РФ террористическая организация