Вы зашли на мобильную версию сайта
Перейти на версию для ПК
26

В Екатеринбурге бизнесмен, осужденный за педофилию, гуляет на свободе

Мать детей уверена, преступник, обещавший распилить ее «болгаркой», подкупил спецэкспертов
Как установил суд, мужчина оголялся, когда навещал своих детей, и склонял их к сексу
Как установил суд, мужчина оголялся, когда навещал своих детей, и склонял их к сексу

В столице Урала назревает судебно-полицейский скандал: мужчина, осужденный за сексуальное насилие над детьми, ушел от наказания. Экспертиза признала, что в момент совершения преступления он не осознавал своих действий, и суд отправил его в психушку. Но не в интенсивное отделение со смирительными рубашками, а в общее: вместо «зоны» бизнесмен получил «отдых в пансионате»: четырехразовое питание и поездки по городу по личным делам. По словам врачей, уже через год он сможет выйти на свободу. Мать и дети, которых он обещал распилить болгаркой, в ужасе.

С потерпевшей мы встречаемся в офисе адвоката: она выглядит молодо, хотя и трижды мама. Алена — из категории женщин, которые неплохо зарабатывают и могут обеспечить и себя, и детей. Но без мужчин им все равно не обойтись. Начинает свой рассказ твердым голосом, сжимая в руке салфетку: «Все равно разревусь». «Я, наверное, сам виновата, что встречалась с таким человеком, — говорит она. — Но, поймите, каждой женщине хочется счастья».

Женское счастье

18 лет назад у нее появился первенец. Ребенок родился с родовой травмой, и врачи предлагали отказаться от него. Но Алена решила выходить малыша. От нее ушел муж, и она растила сына одна, билась за его здоровье. Сейчас у него, как у всех ДЦП-шников, есть двигательные проблемы (он инвалид), а также задержка в развитии, но в целом Руслан — нормальный, почти взрослый парень (имена героев изменены, их лица на фото закрыты — прим. ред).

А десять лет назад Алена познакомилась на свадьбе друзей с Павлом Хацким. «Он подвез меня до дома, мы обменялись телефонами, на следующий день он позвонил, сказал, что хочет встретиться, — вспоминает она. — Мне 30 лет, я — взрослая женщина с ребенком, а повела себя, наверное, как 18-летняя!» Павел рассказал, что разведен. «В том браке у него дочь и приемный сын, — рассказывает Алена. — Мы дружили: они бывали у меня гостях и вместе с ним, и без него».

Алена все время корит себя: «Я, наверное, сама виновата, что связалась с ним»
Алена все время корит себя: «Я, наверное, сама виновата, что связалась с ним»
Фото:

По ее словам, у них был даже не гражданский, а гостевой брак: Павел приезжал иногда по вечерам, в выходные они вместе ездили куда-нибудь на отдых. Однажды она здорово помогла ему в бизнесе. «Я работала в энергетической компании, и мои коллеги помогли ему выиграть крупный тендер на поставку оборудования, — рассказывает Алена. — Он сказал: „Я заранее платить не буду, только за результат“. Когда они сделали все, что надо, он их кинул».

Вскоре Алена стала замечать за Павлом странности. Во-первых, он оказался не столь уж обходительным, каким был сперва. Скорее — эгоцентричным и жестоким. «Все должно крутиться только вокруг него, он — пуп земли, — рассказывает женщина. — Подруга его сына рассказала мне, что он живет в квартире с бывшей женой, но они спят в разных комнатах, и что на дверях в комнату ее и дочери стоят замки. Что он обижал жену так, что она не раз сдавала его в полицию».

Во-вторых, как и многие русские мужики, Павел, по ее словам, оказался алкоголиком. «Для него бутылка водки в день — это не предел, — говорит Алена. — Он даже проходил лечение на Сибирском тракте в наркологическом отделении [психиатрической лечебницы] — я видела в уголовном деле справки из его амбулаторной карты. Ему был поставлен „абстинентный синдром“ и алкоголизм 2 степени. Он еще хвастался: „Я в психушке лежал!“».

Еще одна наклонность оказалась куда более пагубной.

«У него в машине я не раз видела засохшую траву в коробочке, — рассказывает женщина. — Еще он доставал большой коричневый комок типа пластилина, они с друзьями вытряхивали из папирос табак и забивали туда траву, а на краешек клали этот «пластилин», скатав его, как мышиные какашки.

Все это курили и очень сильно смеялись! Я видела это своими глазами, когда мы ездили на челябинские озера».

С наркотиками связана история, которая врезалась Алене в память. «Это было на базе „Иволга“ в Кадниково — я тогда была первый раз беременна от него. Мы поехали туда с его друзьями, и Паша с Максимом курили эту наркоту. Мы поссорились по какому-то поводу, и я ушла в бар на втором этаже. Села в дальний угол, свет был приглушен, и меня не было видно. Тут заходит Павел с другом, встает напротив барной стойки, расстегивает штаны и достает все свое хозяйство. Перебирает его, улыбается — тут же бармен стоит, в зале — люди, а он как будто никого не замечает. Друг говорит ему: „Застегнись!“ Я не стала там оставаться и уехала домой на такси».

По словам Алены, Павел категорически не хотел детей
По словам Алены, Павел категорически не хотел детей
Фото:

Алена решила прекратить отношения с Павлом — даже не из-за этого случая, а из-за аборта, который он заставил ее сделать. «Я смалодушничала, о чем сейчас жалею, — говорит она. — Для кого-то сделать аборт — раз плюнуть, а я считаю, что это убийство. Мы расстались, но он три месяца ползал на коленях, умолял, говорил, что хочет вернуться. Я сдалась. Я хотела еще детей — он не хотел категорически. Частого секса у нас не было, но мы тогда не предохранялись».

Когда Алена забеременела второй раз, она решила, что сохранит ребенка. «Он унижал меня, оскорблял, за неделю до родов спрашивал: «Че, аборт-то еще не сделала?» — вспоминает женщина. — Отношения у нас сохранялись, но интима не было: из-за первого аборта была угроза выкидыша, а для меня ребенок был важнее, чем мужчина. За несколько дней до родов он посадил меня в машину и повез гулять, но я боялась уезжать далеко от дома — он распсиховался, что я не хочу ехать с ним, остановился, открыл дверь и сказал: «Выметайся, а не то я пну тебе в живот. Один ненормальный ребенок у тебя уже есть — я тебе сделаю второго».

Вскоре родился мальчик Витя, а потом Алена снова забеременела. «Нина получилась случайно: когда Вите было 2,5 месяца, Павел стал настаивать, чтобы мы ездили к нему в гости, — рассказывает женщина. — Это было не очень удобно: с собой надо было везти все банки-склянки, подгузники, но я согласилась. Там у нас единственный раз случился секс, а так как я кормила грудью, я не поняла, что забеременела. Узнала об этом только на четвертом месяце при осмотре у гинеколога. В 2012 году родилась дочка».

Папа по графику

Отношения между ними прекратились, но Павел приезжал в гости к детям — по графику, который он сам определил: понедельник — среда — пятница (правда, он его не соблюдал). Про алименты речь даже не заходила. «Я зарабатывала хорошо, в декрете не сидела — на работу вышла, когда детям еще месяца не было, — вспоминает Алена. — У меня в ипотеку куплена квартира, есть машина, место в подземном гараже, дом в деревне — мне от него ничего не надо было. Единственное, чем он помогал — нанял ребенку платного врача и платил за его визиты».

Алена не препятствовала общению Павла с детьми, но не доверяла ему, когда он появлялся в «неадеквате». Особенно — после того, как он сломал двухлетней Нине руку, когда крутил ее в комнате (через полгода ситуация повторилась с другой рукой, только уже на катке).

«Если он пришел с красными глазами, но добрый, значит, покурил сегодня, а если с красными глазами, но злой — покурил вчера», — объясняет она. — Когда он приезжал только что обкуренный, мне даже нравилось — он хотя бы не кричал, не ругался.

Но ребят с ним гулять я не отпускала. Как он при этом ездил на машине?»

Наркотики не были тайной — Паша сам о них много рассказывал. «У него есть друг Алексей, живет за Карасьозерским, у него там выстроен дом, и Паша говорил, что у него там всегда много чего есть, — рассказывает Алена. — Однажды я позвонила ему, а он говорит: „Ой-ой, подожди, а то нас тут сейчас примут. Мы тут везем кое-что“. Они ездили в Березовский к какому-то Форексу, который, видимо, промышлял этой наркотой».

«Подходите, трогайте!»

В тот злополучный день Павел опять явился с красными глазами. «Мы прошли с ним в комнату, сели, пришли дети. Начали играть, по-моему, в кубики, — вспоминает женщина. — Минут через 20 дети захотели есть — я пошла на кухню приготовить, потом позвала их кушать. Пошла за ним, позвала тоже есть — он говорит: «Не хочу». Чувствую, речь у него стала тянучей. Я подошла поближе, он схватил меня рукой за ногу и говорит: «Давай займемся сексом». Я говорю: «Какой может быть секс, отпусти меня!» С трудом выдернула ногу. Спрашиваю: «Как ты себе вообще это представляешь»?» Он говорит: «Ничего особенного: я сейчас штаны спущу, ты сядешь — и поедем». Приспустил штаны, расстегнул ширинку и достает свое хозяйство».

Все, кто слышал историю о том, что делал с детьми папа, советовали обратиться в правоохранительные органы
Все, кто слышал историю о том, что делал с детьми папа, советовали обратиться в правоохранительные органы
Фото:

В это время в комнату зашли дети. «Они же не понимают, что происходит — ну папа и папа, — говорит Алена. — Встали около меня (Руслан справа, Витя — слева, Нина — чуть сзади). Он видит ребят и говорит: „Подходите, трогайте!“ И тут же хватает 4-летнего Вову за руку, притягивает к себе, берет второй рукой его вторую руку, прикладывает прямо туда и командует: »….!«» (склонение к оральному сексу).

Матери в конце концов удалось отдернуть ребенка. Она увела детей и вернулась в комнату. «Руслан у меня любопытный — проник вслед за мной. Паша схватил его за руку и говорит: „Давай бороться“. — Я говорю: „Отпусти, он же маленький!“ Он отвечает: „Какой маленький, ему уже 17 лет“. Потом на суде говорили, что он не понимал, что делает. Как не понимал, если он всех узнавал и даже помнил, сколько лет не его ребенку?»

Она попыталась выдворить Павла из дома, но он отказывался уходить, говоря: «Если ты меня выгонишь — я вернусь с болгаркой, сперва дверь выпилю, потом вас всех на куски разрежу». Дети все это слышали. Алена испугалась, но постаралась не подать виду и говорить с ним как можно мягче. «Я сразу вспомнила, как он однажды чуть не свернул мне шею и все его рассказы о том, как он издевался над своей первой женой, Ольгой, — говорит женщина. — К тому же, он такой бугай, а я одна, рядом — дети, как я их защищу? Поэтому я вызвала ему такси и постепенно выпроводила».

На записях с камер наблюдения (уже в его доме) видно, как Павел, шатаясь, выходит из лифта на чужом этаже, возвращается к лифту, стукаясь при этом о дверь и падая. «На следующий день я ему позвонила, но он не брал трубку, перезвонил через день — расспрашивал, что было, — вспоминает Алена. — Снова пообещал, что приедет, распилит нас болгаркой. Мне было до того страшно, что я не почти не выходила из дома — только отводила детей в садик и забирала оттуда».

В детском садике трехлетняя Нина поведала воспитательнице о том, что делал папа, и та настоятельно посоветовала обратиться в правоохранительные органы.

А когда через неделю в гости к Алене приехал отец, она не выдержала и все ему рассказала. «Он сразу же заявил, что так это оставлять нельзя и что он пойдет в полицию, — вспоминает Алена. — Тогда я сама написала заявление. Я даже не хотела наказывать Павла — просто боялась его и хотела предупредить полицию на тот случай, если он действительно приедет с пилой».

Участковый написал отказ

На следующий же день в квартиру позвонили — в дверях стоял участковый. Он сообщил, что его прислал начальник, потому что накануне был случай в Нижнем Новгороде (где мужчина убил свою беременную жену, мать и шестерых детей — прим. ред.). «Меня трясло, поэтому он сам все записывал за мной, — рассказывает женщина. — Но потом, когда я прочитала объяснение, то увидела, что в нем — ни слова о той самой сцене. Спрашиваю: „Почему вы это не указали?“ — он говорит: „А вы очень хотите? Тогда дописывайте своей рукой“. Я дописала».

Павел (справа) Во время допроса в следственном комитете
Павел (справа) Во время допроса в следственном комитете

После этого от полиции — ни слуху, ни духу. «Детям произошедшее ударилось в память, и они очень изменились в своем поведении, — рассказывает Алена. — Витя стал снимать штаны и показывать пенис — однажды положил бабушке на колено (та была в шоке). Спрашиваю: „Что ты делаешь“? — он говорит: „Папе же можно!“ Нина стала по ночам кричать. У Руслана появился страх перед этой болгаркой, которой Паша обещал нас распилить. Ребенок спрашивал: „Если он приедет, как вызвать полицию? Или мне лучше из окна выброситься?“ В общем, у каждого в голове засело свое».

Переживая за детей, Алена обратилась к психологу — ей порекомендовали одну женщину. «Мы поговорили по телефону, и она сказала, что лучше приедет к нам домой, чтобы детям было спокойней, в домашней обстановке, — вспоминает мать. — Она попросила меня оставить ее с детьми наедине. Потом выходит и говорит: „Я буду вынуждена написать заявление в полицию“. Я отвечаю: „Так я написала — уже два месяца прошло“. И она посоветовала обратиться к адвокату».

Вместе с адвокатом Алена стала выяснять, что с ее заявлением — оказалось, что по нему вынесен отказ в возбуждении уголовного дела: участковый списал все на бытовой конфликт. В декабре она официально получила отказ. «Мы стали готовить документы для обжалования в прокуратуру, а в январе я обратилась в следственный комитет», — вспоминает женщина. — Следователи сразу же взялись за дело: в тот же день опросили меня, потом провели официальный допрос под видеозапись, а на следующий день задержали его».

Эксперт за деньги

После этого Алене стали поступать бесконечные звонки от его друзей и родственников. «Звонит жена его друга, которая никогда не была у меня дома, и говорит: „Я к тебе в гости подъехала“, — вспоминает женщина. — Я встречалась и отвечала на звонки только с разрешения следователей. Однажды мы встретились с приемным сыном Павла — он за него извинялся, говорит, что тот готов платить деньги и что если он уедет в тюрьму, то лет на 12-20 лет, а ему за 50, и оттуда он уже не выйдет. Он же сказал, что его тесть знает начальника СИЗО и поговорит с ним, чтобы Павла перевели в отдельную камеру, а то он сидит в 403 с серийными маньяками».

На форумах — множество объявлений о том, что Горячкин делает экспертизы за деньги
На форумах — множество объявлений о том, что Горячкин делает экспертизы за деньги

Были в адрес Алены и скрытые угрозы. «У машины стали постоянно спускать шины, — рассказывает она. — В мастерской все перепроверили, поменяли золотники, но они все равно постоянно спускали. После того, как я переставила машину на другую стоянку, шины спускать перестали». В следственном комитете ей предложили программу защиты свидетелей, но она отказалась.

Хацкого тем временем отправили на амбулаторную экспертизу в областную психиатрическую больницу на Сибирском тракте (такую экспертизу называют «пятиминуткой»). «Видимо, его уже подучили, и он там он выдал про рыбьи глаза, что я растворяюсь, прохожу сквозь него, — говорит Алена. — Его направили на стационарную экспертизу. Мне потом рассказали, что на консилиуме мнения врачей разделились: одни считали, что он вменяем, другие — что нет. И тогда его направили на экспертизу в Москву в институт Сербского».

Отправка Хацкого дважды откладывалась и в итоге состоялась только через три месяца. По предположению женщины, он в это время договаривался с нужным специалистом.

Экспертом-докладчиком (который координирует всю экспертную группу) выступил Евгений Горячкин: на форумах в интернете можно найти объявления о том, что он делает за плату нужные экспертизы (см. СКРИНШОТЫ).

«И я, и следователь, мы были уверены, что его признают вменяемым, но приходит экспертиза с выводом о том, что он не мог осознавать происходившего», — рассказывает Алена. Судья Ленинского районного суда Екатеринбурга Надежда Ханкевич признает совершение Павлом преступлений, предусмотренных частями 3 и 4 статьи 132 Уголовного кодекса РФ (насильственные действия сексуального характера в отношении малолетних и несовершеннолетнего), но, раз есть такая экспертиза, принимает решение о применении к нему мер медицинского характера.

«Его могли отправить на Сибирский тракт, где есть отделение интенсивной терапии и усиленное наблюдение, или на переулок Кустовой, 14 (отделение 6-й психиатрической больницы), где общий режим с послаблениями, — говорит Алена. — Решал это начальник СИЗО. Разумеется, Павел уехал на переулок Кустовой».

Уже на свободе

Алена и ее адвокат обжаловали решение суда в апелляционной инстанции: они получили заключение другого эксперта, независимого от института Сербского: врач, изучив все материалы, сделал вывод, что требуется повторная экспертиза. Кроме того, апелляция нужна для того, чтобы заявить гражданский иск (решением суда первой инстанции он был отклонен).

Сообщения Алене от бывшей жены Павла
Сообщения Алене от бывшей жены Павла

«Мы подали иск о возмещении морального вреда: есть заключение из поликлиники „Детство“ о том, что дети нуждаются в реабилитации, — рассказывает Алена. — В Екатеринбурге нет методики работы с маленькими детьми, пережившими такую ситуацию, поэтому требуется реабилитация в Москве, а это, сами представляете, какие расходы — хотя бы на проживание там с тремя детьми».

Сумму иска женщина по совету адвоката указала немаленькую — 20 млн рублей. «У меня нет желания стрясти с него много — я вообще не знала, что у него есть имущество (он записывал все на маму), — говорит она. — Мы написали много, чтобы добиться ареста имущества. Но когда его арестовывали, у него нашли карточку на 8 миллионов. У меня есть предположение, что на нее капали деньги от продажи наркотиков».

Но главное, чего опасается мать пострадавших детей — что Хацкий вскоре выйдет на свободу. «Там регулярно, раз в полгода проводятся переосвидетельствования, — поясняет она. — 

Если человек продолжит играть в дурачка, его оставят, а если перестанет — врачи признают, что он выздоровел, и выпустят. Я ходила на прием к главному врачу больницы Плахоцкому, который сказал, что через годик его могут отпустить».

Ее опасения не напрасны: в распоряжении «URA.RU» оказалась видеозапись, на которой видно, как Хацкий на днях приезжал в частную стоматологию лечить зубы. Судя по кадрам, его сопровождает первая жена и женщина в халате (видимо, санитарка — никакой охраны нет). По данным Алены, это не единственный случай, когда Хацкий покидал территорию больницы.

Сообщения Алене от бывшей жены Павла
Сообщения Алене от бывшей жены Павла

Официальный представитель следственного комитета по Свердловской области Александр Шульга отказался от комментариев. В пресс-службе Свердловского областного суда заявили, что комментариев по такого рода историям вообще быть не может.

В управлении ФСИН по Свердловской области сообщили, что в СИЗО все перемещения из камер в камеру производятся в строгом соответствии с уголовно-исполнительным законодательством, а после решения суда ГУФСИН не несет ответственности за подсудимых. «В лечебных учреждениях мы вообще никого не охраняем», — заявил руководитель пресс-службы свердловского ГУФСИН Александр Левченко.

«Потерпевшая наверняка говорит, что ее „злодей“ купил справку в центре Сербского, прикинулся больным, а на самом деле подлежит расстрелу? Нам есть что на это сказать. Но поскольку мой клиент — человек невменяемый, психически больной, да и во всех других случаях адвокат не может разглашать тайну, я как минимум должен согласовать с клиентами — захотят ли они высказать свою точку зрения», — заявил «URA.RU» адвокат Хацкого Анатолий Пушков.

Осужденный за педофилию приехал в частную стоматологическую клинику лечить зубы
Осужденный за педофилию приехал в частную стоматологическую клинику лечить зубы
Фото:

«Экспертиза делалась с моим участием, — признает другой адвокат Вячеслав Черных, ранее представлявший интересы Хацкого. — Я сделал свою часть работы и вышел из дела — как только экспертиза показала [что он был невменяем]. Мы разошлись, но дело это очень интересное».

По его словам, всю эту кашу заварила сама потерпевшая. «У нее все непросто в плане женских штучек, — говорит Черных. — Когда начинаешь смотреть, что она с ним сделала — потусторонние силы не обошли стороной это дело! Но это же не докажешь! Когда к бабкам обращаются или еще что-то, справки не выдают. Я не больной человек — я реально оцениваю. То, что он стал таким и что все это случилось — это в первую очередь ее заслуга. По своей воле человек на такое не пойдет — надо довести его до такого, что он ничего не помнит. Это она сыграла роковую роль».

Публикации, размещенные на сайте www.ura.news и датированные до 19.02.2020 г., являются архивными и были выпущены другим средством массовой информации. Редакция и учредитель не несут ответственности за публикации других СМИ в соответствии с п. 6 ст. 57 Закона РФ от 27.12.1991 №2124-1 «О средствах массовой информации»

Сохрани номер URA.RU - сообщи новость первым!

Хотите быть в курсе всех главных новостей Екатеринбурга и области? Подписывайтесь на telegram-канал «Екатское чтиво» и «Наш Нижний Тагил»!

Все главные новости России и мира - в одном письме: подписывайтесь на нашу рассылку.
На почту выслано письмо с ссылкой. Перейдите по ней, чтобы завершить процедуру подписки.
В столице Урала назревает судебно-полицейский скандал: мужчина, осужденный за сексуальное насилие над детьми, ушел от наказания. Экспертиза признала, что в момент совершения преступления он не осознавал своих действий, и суд отправил его в психушку. Но не в интенсивное отделение со смирительными рубашками, а в общее: вместо «зоны» бизнесмен получил «отдых в пансионате»: четырехразовое питание и поездки по городу по личным делам. По словам врачей, уже через год он сможет выйти на свободу. Мать и дети, которых он обещал распилить болгаркой, в ужасе. С потерпевшей мы встречаемся в офисе адвоката: она выглядит молодо, хотя и трижды мама. Алена — из категории женщин, которые неплохо зарабатывают и могут обеспечить и себя, и детей. Но без мужчин им все равно не обойтись. Начинает свой рассказ твердым голосом, сжимая в руке салфетку: «Все равно разревусь». «Я, наверное, сам виновата, что встречалась с таким человеком, — говорит она. — Но, поймите, каждой женщине хочется счастья». Женское счастье 18 лет назад у нее появился первенец. Ребенок родился с родовой травмой, и врачи предлагали отказаться от него. Но Алена решила выходить малыша. От нее ушел муж, и она растила сына одна, билась за его здоровье. Сейчас у него, как у всех ДЦП-шников, есть двигательные проблемы (он инвалид), а также задержка в развитии, но в целом Руслан — нормальный, почти взрослый парень (имена героев изменены, их лица на фото закрыты — прим. ред). А десять лет назад Алена познакомилась на свадьбе друзей с Павлом Хацким. «Он подвез меня до дома, мы обменялись телефонами, на следующий день он позвонил, сказал, что хочет встретиться, — вспоминает она. — Мне 30 лет, я — взрослая женщина с ребенком, а повела себя, наверное, как 18-летняя!» Павел рассказал, что разведен. «В том браке у него дочь и приемный сын, — рассказывает Алена. — Мы дружили: они бывали у меня гостях и вместе с ним, и без него». По ее словам, у них был даже не гражданский, а гостевой брак: Павел приезжал иногда по вечерам, в выходные они вместе ездили куда-нибудь на отдых. Однажды она здорово помогла ему в бизнесе. «Я работала в энергетической компании, и мои коллеги помогли ему выиграть крупный тендер на поставку оборудования, — рассказывает Алена. — Он сказал: „Я заранее платить не буду, только за результат“. Когда они сделали все, что надо, он их кинул». Вскоре Алена стала замечать за Павлом странности. Во-первых, он оказался не столь уж обходительным, каким был сперва. Скорее — эгоцентричным и жестоким. «Все должно крутиться только вокруг него, он — пуп земли, — рассказывает женщина. — Подруга его сына рассказала мне, что он живет в квартире с бывшей женой, но они спят в разных комнатах, и что на дверях в комнату ее и дочери стоят замки. Что он обижал жену так, что она не раз сдавала его в полицию». Во-вторых, как и многие русские мужики, Павел, по ее словам, оказался алкоголиком. «Для него бутылка водки в день — это не предел, — говорит Алена. — Он даже проходил лечение на Сибирском тракте в наркологическом отделении [психиатрической лечебницы] — я видела в уголовном деле справки из его амбулаторной карты. Ему был поставлен „абстинентный синдром“ и алкоголизм 2 степени. Он еще хвастался: „Я в психушке лежал!“». Еще одна наклонность оказалась куда более пагубной. «У него в машине я не раз видела засохшую траву в коробочке, — рассказывает женщина. — Еще он доставал большой коричневый комок типа пластилина, они с друзьями вытряхивали из папирос табак и забивали туда траву, а на краешек клали этот «пластилин», скатав его, как мышиные какашки. Все это курили и очень сильно смеялись! Я видела это своими глазами, когда мы ездили на челябинские озера». С наркотиками связана история, которая врезалась Алене в память. «Это было на базе „Иволга“ в Кадниково — я тогда была первый раз беременна от него. Мы поехали туда с его друзьями, и Паша с Максимом курили эту наркоту. Мы поссорились по какому-то поводу, и я ушла в бар на втором этаже. Села в дальний угол, свет был приглушен, и меня не было видно. Тут заходит Павел с другом, встает напротив барной стойки, расстегивает штаны и достает все свое хозяйство. Перебирает его, улыбается — тут же бармен стоит, в зале — люди, а он как будто никого не замечает. Друг говорит ему: „Застегнись!“ Я не стала там оставаться и уехала домой на такси». Алена решила прекратить отношения с Павлом — даже не из-за этого случая, а из-за аборта, который он заставил ее сделать. «Я смалодушничала, о чем сейчас жалею, — говорит она. — Для кого-то сделать аборт — раз плюнуть, а я считаю, что это убийство. Мы расстались, но он три месяца ползал на коленях, умолял, говорил, что хочет вернуться. Я сдалась. Я хотела еще детей — он не хотел категорически. Частого секса у нас не было, но мы тогда не предохранялись». Когда Алена забеременела второй раз, она решила, что сохранит ребенка. «Он унижал меня, оскорблял, за неделю до родов спрашивал: «Че, аборт-то еще не сделала?» — вспоминает женщина. — Отношения у нас сохранялись, но интима не было: из-за первого аборта была угроза выкидыша, а для меня ребенок был важнее, чем мужчина. За несколько дней до родов он посадил меня в машину и повез гулять, но я боялась уезжать далеко от дома — он распсиховался, что я не хочу ехать с ним, остановился, открыл дверь и сказал: «Выметайся, а не то я пну тебе в живот. Один ненормальный ребенок у тебя уже есть — я тебе сделаю второго». Вскоре родился мальчик Витя, а потом Алена снова забеременела. «Нина получилась случайно: когда Вите было 2,5 месяца, Павел стал настаивать, чтобы мы ездили к нему в гости, — рассказывает женщина. — Это было не очень удобно: с собой надо было везти все банки-склянки, подгузники, но я согласилась. Там у нас единственный раз случился секс, а так как я кормила грудью, я не поняла, что забеременела. Узнала об этом только на четвертом месяце при осмотре у гинеколога. В 2012 году родилась дочка». Папа по графику Отношения между ними прекратились, но Павел приезжал в гости к детям — по графику, который он сам определил: понедельник — среда — пятница (правда, он его не соблюдал). Про алименты речь даже не заходила. «Я зарабатывала хорошо, в декрете не сидела — на работу вышла, когда детям еще месяца не было, — вспоминает Алена. — У меня в ипотеку куплена квартира, есть машина, место в подземном гараже, дом в деревне — мне от него ничего не надо было. Единственное, чем он помогал — нанял ребенку платного врача и платил за его визиты». Алена не препятствовала общению Павла с детьми, но не доверяла ему, когда он появлялся в «неадеквате». Особенно — после того, как он сломал двухлетней Нине руку, когда крутил ее в комнате (через полгода ситуация повторилась с другой рукой, только уже на катке). «Если он пришел с красными глазами, но добрый, значит, покурил сегодня, а если с красными глазами, но злой — покурил вчера», — объясняет она. — Когда он приезжал только что обкуренный, мне даже нравилось — он хотя бы не кричал, не ругался. Но ребят с ним гулять я не отпускала. Как он при этом ездил на машине?» Наркотики не были тайной — Паша сам о них много рассказывал. «У него есть друг Алексей, живет за Карасьозерским, у него там выстроен дом, и Паша говорил, что у него там всегда много чего есть, — рассказывает Алена. — Однажды я позвонила ему, а он говорит: „Ой-ой, подожди, а то нас тут сейчас примут. Мы тут везем кое-что“. Они ездили в Березовский к какому-то Форексу, который, видимо, промышлял этой наркотой». «Подходите, трогайте!» В тот злополучный день Павел опять явился с красными глазами. «Мы прошли с ним в комнату, сели, пришли дети. Начали играть, по-моему, в кубики, — вспоминает женщина. — Минут через 20 дети захотели есть — я пошла на кухню приготовить, потом позвала их кушать. Пошла за ним, позвала тоже есть — он говорит: «Не хочу». Чувствую, речь у него стала тянучей. Я подошла поближе, он схватил меня рукой за ногу и говорит: «Давай займемся сексом». Я говорю: «Какой может быть секс, отпусти меня!» С трудом выдернула ногу. Спрашиваю: «Как ты себе вообще это представляешь»?» Он говорит: «Ничего особенного: я сейчас штаны спущу, ты сядешь — и поедем». Приспустил штаны, расстегнул ширинку и достает свое хозяйство». В это время в комнату зашли дети. «Они же не понимают, что происходит — ну папа и папа, — говорит Алена. — Встали около меня (Руслан справа, Витя — слева, Нина — чуть сзади). Он видит ребят и говорит: „Подходите, трогайте!“ И тут же хватает 4-летнего Вову за руку, притягивает к себе, берет второй рукой его вторую руку, прикладывает прямо туда и командует: »….!«» (склонение к оральному сексу). Матери в конце концов удалось отдернуть ребенка. Она увела детей и вернулась в комнату. «Руслан у меня любопытный — проник вслед за мной. Паша схватил его за руку и говорит: „Давай бороться“. — Я говорю: „Отпусти, он же маленький!“ Он отвечает: „Какой маленький, ему уже 17 лет“. Потом на суде говорили, что он не понимал, что делает. Как не понимал, если он всех узнавал и даже помнил, сколько лет не его ребенку?» Она попыталась выдворить Павла из дома, но он отказывался уходить, говоря: «Если ты меня выгонишь — я вернусь с болгаркой, сперва дверь выпилю, потом вас всех на куски разрежу». Дети все это слышали. Алена испугалась, но постаралась не подать виду и говорить с ним как можно мягче. «Я сразу вспомнила, как он однажды чуть не свернул мне шею и все его рассказы о том, как он издевался над своей первой женой, Ольгой, — говорит женщина. — К тому же, он такой бугай, а я одна, рядом — дети, как я их защищу? Поэтому я вызвала ему такси и постепенно выпроводила». На записях с камер наблюдения (уже в его доме) видно, как Павел, шатаясь, выходит из лифта на чужом этаже, возвращается к лифту, стукаясь при этом о дверь и падая. «На следующий день я ему позвонила, но он не брал трубку, перезвонил через день — расспрашивал, что было, — вспоминает Алена. — Снова пообещал, что приедет, распилит нас болгаркой. Мне было до того страшно, что я не почти не выходила из дома — только отводила детей в садик и забирала оттуда». В детском садике трехлетняя Нина поведала воспитательнице о том, что делал папа, и та настоятельно посоветовала обратиться в правоохранительные органы. А когда через неделю в гости к Алене приехал отец, она не выдержала и все ему рассказала. «Он сразу же заявил, что так это оставлять нельзя и что он пойдет в полицию, — вспоминает Алена. — Тогда я сама написала заявление. Я даже не хотела наказывать Павла — просто боялась его и хотела предупредить полицию на тот случай, если он действительно приедет с пилой». Участковый написал отказ На следующий же день в квартиру позвонили — в дверях стоял участковый. Он сообщил, что его прислал начальник, потому что накануне был случай в Нижнем Новгороде (где мужчина убил свою беременную жену, мать и шестерых детей — прим. ред.). «Меня трясло, поэтому он сам все записывал за мной, — рассказывает женщина. — Но потом, когда я прочитала объяснение, то увидела, что в нем — ни слова о той самой сцене. Спрашиваю: „Почему вы это не указали?“ — он говорит: „А вы очень хотите? Тогда дописывайте своей рукой“. Я дописала». После этого от полиции — ни слуху, ни духу. «Детям произошедшее ударилось в память, и они очень изменились в своем поведении, — рассказывает Алена. — Витя стал снимать штаны и показывать пенис — однажды положил бабушке на колено (та была в шоке). Спрашиваю: „Что ты делаешь“? — он говорит: „Папе же можно!“ Нина стала по ночам кричать. У Руслана появился страх перед этой болгаркой, которой Паша обещал нас распилить. Ребенок спрашивал: „Если он приедет, как вызвать полицию? Или мне лучше из окна выброситься?“ В общем, у каждого в голове засело свое». Переживая за детей, Алена обратилась к психологу — ей порекомендовали одну женщину. «Мы поговорили по телефону, и она сказала, что лучше приедет к нам домой, чтобы детям было спокойней, в домашней обстановке, — вспоминает мать. — Она попросила меня оставить ее с детьми наедине. Потом выходит и говорит: „Я буду вынуждена написать заявление в полицию“. Я отвечаю: „Так я написала — уже два месяца прошло“. И она посоветовала обратиться к адвокату». Вместе с адвокатом Алена стала выяснять, что с ее заявлением — оказалось, что по нему вынесен отказ в возбуждении уголовного дела: участковый списал все на бытовой конфликт. В декабре она официально получила отказ. «Мы стали готовить документы для обжалования в прокуратуру, а в январе я обратилась в следственный комитет», — вспоминает женщина. — Следователи сразу же взялись за дело: в тот же день опросили меня, потом провели официальный допрос под видеозапись, а на следующий день задержали его». Эксперт за деньги После этого Алене стали поступать бесконечные звонки от его друзей и родственников. «Звонит жена его друга, которая никогда не была у меня дома, и говорит: „Я к тебе в гости подъехала“, — вспоминает женщина. — Я встречалась и отвечала на звонки только с разрешения следователей. Однажды мы встретились с приемным сыном Павла — он за него извинялся, говорит, что тот готов платить деньги и что если он уедет в тюрьму, то лет на 12-20 лет, а ему за 50, и оттуда он уже не выйдет. Он же сказал, что его тесть знает начальника СИЗО и поговорит с ним, чтобы Павла перевели в отдельную камеру, а то он сидит в 403 с серийными маньяками». Были в адрес Алены и скрытые угрозы. «У машины стали постоянно спускать шины, — рассказывает она. — В мастерской все перепроверили, поменяли золотники, но они все равно постоянно спускали. После того, как я переставила машину на другую стоянку, шины спускать перестали». В следственном комитете ей предложили программу защиты свидетелей, но она отказалась. Хацкого тем временем отправили на амбулаторную экспертизу в областную психиатрическую больницу на Сибирском тракте (такую экспертизу называют «пятиминуткой»). «Видимо, его уже подучили, и он там он выдал про рыбьи глаза, что я растворяюсь, прохожу сквозь него, — говорит Алена. — Его направили на стационарную экспертизу. Мне потом рассказали, что на консилиуме мнения врачей разделились: одни считали, что он вменяем, другие — что нет. И тогда его направили на экспертизу в Москву в институт Сербского». Отправка Хацкого дважды откладывалась и в итоге состоялась только через три месяца. По предположению женщины, он в это время договаривался с нужным специалистом. Экспертом-докладчиком (который координирует всю экспертную группу) выступил Евгений Горячкин: на форумах в интернете можно найти объявления о том, что он делает за плату нужные экспертизы (см. СКРИНШОТЫ). «И я, и следователь, мы были уверены, что его признают вменяемым, но приходит экспертиза с выводом о том, что он не мог осознавать происходившего», — рассказывает Алена. Судья Ленинского районного суда Екатеринбурга Надежда Ханкевич признает совершение Павлом преступлений, предусмотренных частями 3 и 4 статьи 132 Уголовного кодекса РФ (насильственные действия сексуального характера в отношении малолетних и несовершеннолетнего), но, раз есть такая экспертиза, принимает решение о применении к нему мер медицинского характера. «Его могли отправить на Сибирский тракт, где есть отделение интенсивной терапии и усиленное наблюдение, или на переулок Кустовой, 14 (отделение 6-й психиатрической больницы), где общий режим с послаблениями, — говорит Алена. — Решал это начальник СИЗО. Разумеется, Павел уехал на переулок Кустовой». Уже на свободе Алена и ее адвокат обжаловали решение суда в апелляционной инстанции: они получили заключение другого эксперта, независимого от института Сербского: врач, изучив все материалы, сделал вывод, что требуется повторная экспертиза. Кроме того, апелляция нужна для того, чтобы заявить гражданский иск (решением суда первой инстанции он был отклонен). «Мы подали иск о возмещении морального вреда: есть заключение из поликлиники „Детство“ о том, что дети нуждаются в реабилитации, — рассказывает Алена. — В Екатеринбурге нет методики работы с маленькими детьми, пережившими такую ситуацию, поэтому требуется реабилитация в Москве, а это, сами представляете, какие расходы — хотя бы на проживание там с тремя детьми». Сумму иска женщина по совету адвоката указала немаленькую — 20 млн рублей. «У меня нет желания стрясти с него много — я вообще не знала, что у него есть имущество (он записывал все на маму), — говорит она. — Мы написали много, чтобы добиться ареста имущества. Но когда его арестовывали, у него нашли карточку на 8 миллионов. У меня есть предположение, что на нее капали деньги от продажи наркотиков». Но главное, чего опасается мать пострадавших детей — что Хацкий вскоре выйдет на свободу. «Там регулярно, раз в полгода проводятся переосвидетельствования, — поясняет она. —  Если человек продолжит играть в дурачка, его оставят, а если перестанет — врачи признают, что он выздоровел, и выпустят. Я ходила на прием к главному врачу больницы Плахоцкому, который сказал, что через годик его могут отпустить». Ее опасения не напрасны: в распоряжении «URA.RU» оказалась видеозапись, на которой видно, как Хацкий на днях приезжал в частную стоматологию лечить зубы. Судя по кадрам, его сопровождает первая жена и женщина в халате (видимо, санитарка — никакой охраны нет). По данным Алены, это не единственный случай, когда Хацкий покидал территорию больницы. Официальный представитель следственного комитета по Свердловской области Александр Шульга отказался от комментариев. В пресс-службе Свердловского областного суда заявили, что комментариев по такого рода историям вообще быть не может. В управлении ФСИН по Свердловской области сообщили, что в СИЗО все перемещения из камер в камеру производятся в строгом соответствии с уголовно-исполнительным законодательством, а после решения суда ГУФСИН не несет ответственности за подсудимых. «В лечебных учреждениях мы вообще никого не охраняем», — заявил руководитель пресс-службы свердловского ГУФСИН Александр Левченко. «Потерпевшая наверняка говорит, что ее „злодей“ купил справку в центре Сербского, прикинулся больным, а на самом деле подлежит расстрелу? Нам есть что на это сказать. Но поскольку мой клиент — человек невменяемый, психически больной, да и во всех других случаях адвокат не может разглашать тайну, я как минимум должен согласовать с клиентами — захотят ли они высказать свою точку зрения», — заявил «URA.RU» адвокат Хацкого Анатолий Пушков. «Экспертиза делалась с моим участием, — признает другой адвокат Вячеслав Черных, ранее представлявший интересы Хацкого. — Я сделал свою часть работы и вышел из дела — как только экспертиза показала [что он был невменяем]. Мы разошлись, но дело это очень интересное». По его словам, всю эту кашу заварила сама потерпевшая. «У нее все непросто в плане женских штучек, — говорит Черных. — Когда начинаешь смотреть, что она с ним сделала — потусторонние силы не обошли стороной это дело! Но это же не докажешь! Когда к бабкам обращаются или еще что-то, справки не выдают. Я не больной человек — я реально оцениваю. То, что он стал таким и что все это случилось — это в первую очередь ее заслуга. По своей воле человек на такое не пойдет — надо довести его до такого, что он ничего не помнит. Это она сыграла роковую роль».
Комментарии ({{items[0].comments_count}})
Показать еще комментарии
оставить свой комментарий
{{item.comments_count}}

{{item.img_lg_alt}}
{{inside_publication.title}}
{{inside_publication.description}}
Предыдущий материал
Следующий материал
Комментарии ({{item.comments_count}})
Показать еще комментарии
оставить свой комментарий
Загрузка...