На совещании по оборонным вопросам глава государства Владимир Путин заявил, что все крупные предприятия России, частные или государственные, должны быть готовы к переходу на «военные рельсы». «Способность экономики быстро увеличивать объем оборонной продукции и услуг в военное время — одно из важнейших условий обеспечения военной безопасности государства, к этому должны быть готовы все стратегические и просто крупные предприятия независимо от форм собственности», — цитируют Путина информагентства. Что стоит за этим заявлением президента, кого оно напугало, к чему стоит готовиться национальной экономике — «URA.RU» рассказал заместитель директора Центра развития Высшей школы экономики Валерий Миронов. На мой взгляд, прозвучавшее заявление Владимира Путина не стоит расценивать как прямой призыв к войне, хотя многие стали трактовать это именно так. Вероятно, данный пассаж следует рассматривать в контексте обострения российско-американских отношений — возможно, это наш ответ на сорванную во время саммита АТЭС встречу Путина и Трампа. Это очень напоминает психологический прием, попытку создать резонансный информационный повод, чтобы показать — Россия по-прежнему твердо стоит на своих позициях и не собирается с них сдвигаться. То есть мы наблюдаем в первую очередь политический сигнал, а не экономический. Я не думаю, что российский бизнес очень сильно занервничал после прозвучавшего заявления. Все это мы уже проходили в нашей истории: заводы сначала строили танки и ракеты, потом там же производили игрушки и фильтры для очистки воды. Да, теоретически слова о переходе на «военные рельсы» должны были напугать бизнес-сообщество и явиться катализатором дальнейшей экономической неопределенности. Однако надо признать, что российская экономика сегодня и без того переживает очень непростые времена. Согласно различным экспертным оценкам, пресловутый фактор экономической неопределенности сегодня вновь оценивается на уровне 90-х годов — тогда ВВП рухнул на 40%, было очень тревожное время. Сегодня свою негативную лепту в кризис, конечно, внесли и антироссийские санкции, и рухнувшие мировые цены на нефть. Ситуация заметно усугубилась на фоне достаточно жесткого противостояния двух ядерных держав — России и США. Именно развивающееся противостояние, не особо складывающийся диалог Москвы с новой американской администрацией, похоже, стали причиной довольно жесткого заявления Путина — дескать, мы готовы к мобилизационному сценарию в экономике. Теоретически переход экономики на пресловутые «военные рельсы» ничего хорошего не сулит. Это означает, что не стоит ждать длинных инвестиций, что предприятия перейдут в режим ожидания, будут просто поддерживать текущее производство и не заниматься новыми проектами. Это не может не сказаться на общем инвестиционном климате — подумайте сами, кто хочет вкладывать деньги в страну, которая готовится к войне? Однако, на мой взгляд, в реальности никаких принципиальных изменений в национальной экономике не случится — наш бизнес вполне адаптировался ко всему самому плохому, поэтому, думаю, не особо верит, что завтра придется бросить все силы на оборонку. К тому же, у нас в стране есть хорошие военные заводы, они исправно работают, полагаю, что в этой отрасли не требуется каких-то революционных изменений. Надо понимать и другое. Если даже предположить, что геополитическая ситуация будет развиваться по самому плохому сценарию, то никакой длительной войны не будет. Современный военный конфликт — в первую очередь состязание интеллекта и технологий, цифровых, информационных. Поэтому, если всерьез и обсуждать вызовы, стоящие сейчас перед российской экономикой, то речь стоит вести о дальнейшем развитии кибертехнологий. Именно от них сегодня все и зависит.