С момента смены руководителя МРСК Урала прошло три года, и недавно Сергей Дрегваль был переназначен на новый, пятилетний срок. Гендиректор подвел итоги трех — очень непростых — лет для энергокомпании, рассказал о причинах кадровых перестановок, о том, что надо сделать до ЧМ-2018 и почему он не верит обещаниям, а хочет вернуть деньги. — Сергей Георгиевич, во-первых, поздравляем вас с продлением контракта. Но ваше назначение прошло на фоне увольнения директоров сразу ряда компаний, входящих в МРСК Урала — Свердловэнерго, Пермэнерго, и связанных с последним переназначением главного инженера компании перемен в технических блоках во всех филиалах. Как ваше назначение и кадровые перестановки связаны между собой? — Спасибо. Да, пожалуй, начнем с кадровых вопросов, раз они так волнуют. Все верно. В компании произошли кадровые перестановки. Я бы назвал их естественным обновлением управленческого состава. Не нужно искать политического подтекста. Его здесь нет. Мой контракт и контракты экс-директоров Свердловэнерго Олега Мошинского и Пермэнерго Олега Жданова были синхронизированы по срокам. Все они истекали 17 ноября. Задолго до этого, например, Олег Михайлович [Жданов] предупредил, что получил предложение возглавить Торгово-промышленную палату Пермского края. Ротация кадров — это нормально. В свою очередь, я хочу сказать данным руководителям огромное спасибо за то, что они так достойно несли эти годы свою нелегкую ношу. Олег Жданов руководил филиалом двенадцать лет, Олег Мошинский — восемь. Изменения нужны, нужны свежие идеи, свежий взгляд, люди. Тем более что сейчас, например, перед всеми энергетиками группы компаний «Россети» стоят задачи по переходу на новую архитектуру строительства сетей, внедрению цифровых технологий. Как технический прогресс — дело естественное, так и замена одних кадров другими — нормальный процесс. — Олег Мошинский остался работать в компании? — Нет. Но я уверен, что у Олега Борисовича отличное будущее. Он профессионал высочайшей пробы. — На это же время пришлось увольнение еще одного зама — Сергея Попова. Куда ушел он? — И не одного заместителя. Помимо филиала «Свердловэнерго» в компании также произошли изменения в блоке реализации услуг пермского подразделения. Здесь особо подчеркну, что люди, которые профессионально подрастают внутри подразделений, являются достойной заменой. И им необходимо давать возможность развиваться. А в целом, система работает. Нужно какое-то время, чтобы она привыкла к новому человеку, а человек — к системе, но это не катастрофично. К сожалению, на сегодня я не готов прокомментировать новое место работы Сергея Евгеньевича. — Олег Мошинский совмещал две должности — директора Свердловэнерго и Екатеринбургской электросетевой компании (ЕЭСК). Эти посты будут разделены? — Думаю, что нет. С нашей точки зрения, ЕЭСК и Свердловэнерго должны быть едины, и шаги в этом направлении уже сделаны. Два года ЕЭСК управляется МРСК Урала напрямую, и фактически руководителем городских сетей являюсь я. Но на перспективу, конечно, Свердловэнерго и ЕЭСК необходимо сделать единой структурой. Мы понимаем, конечно, что в Екатеринбурге есть свои нюансы, но и в Челябинске и в Перми городские электрические сети — это производственные отделения в составе регионального филиала. Нет никаких принципиальных отличий в управлении сетями города в 1,1 млн или в 1,4 млн. Мы ведем оценку и прорабатываем вопрос фактического слияния ЕЭСК к Свердловэнерго. Поймите, нельзя разрывать в различные юридические лица коллективы, оборудование, которые очень плотно связаны технологическими процессами. Два года МРСК Урала управляет ЕЭСК напрямую и ее показатели стали лучше, также как и повысился контроль за ее деятельностью. Хотя, не скрою, были переломные моменты. — А это все как-то связано с изменениями в составе совета директоров, которые происходили все лето? — Состав совета директоров, председатель совета директоров — это все очень технические вещи. За несколько лет у МРСК Урала сменилось 11 председателей совета директоров и три генеральных директора. В разное время был разный состав совета, отличалось число независимых директоров и т. д. Нас радует то, что наши акционеры, представленные в совете директоров, люди далеко неравнодушные, это не просто портфельные инвесторы. Они вникают до мелочей во все тонкости процесса. — Вот смотрите — три года прошло, как вы на посту, еще пять впереди. Очень крупными мазками — три ваших главных победы и пять основных задач? — МРСК Урала всегда являлась сильной компанией. Сегодня ситуация отличается от прошлых лет лишь тем, что, наверное, вызовы стали жестче, еще пристальней контроль над нашей деятельностью. Из достижений. Первое — филиал Челябэнерго перестал быть убыточным в части услуги по передаче электроэнергии. Знаете, раньше в профильном ведомстве проводились совещания — как вывести «Челябэнерго» из убытков, расписывались планы — на пять лет, на десять. Сейчас все более или менее в порядке. Это, конечно, в первую очередь заслуга руководителя филиала Сергея Золотарева, который руководит подразделением с 2015 года. Второе — сроки техприсоединения. Для малого и среднего бизнеса они сократились в два раза. Сейчас это всего 63 дня, показатель, который зафиксирован сегодня в целевой модели правительства страны — 90 дней. Отмечу, что мы очень активно работаем по улучшению клиентского сервиса. Сегодня, действительно, чтобы подать заявку на ТП, можно в компанию можно вообще не приходить. Даже «Личный кабинет», который мы в регионе из сетевых компаний сделали первыми, по сути, уже вчерашний день. В МРСК Урала сегодня успешно работают каналы обмена мгновенными сообщениями с клиентами в популярных мессенджерах. Показатели надежности. Здесь тоже есть положительная динамика. От года к году уменьшается число технологических нарушений и время их устранений. На проценты, но аварийность снижается. Достигаются эти показатели непросто. Понимаете, когда ты делаешь все хорошо, от тебя требуют делать все еще лучше. Я не буду скромничать, но коллектив на протяжении всех лет работал очень уверенно и стабильно. И в худшую сторону за последнее время ничего не поменялось. Например, капитализация компания выросла с 5 млрд рублей до 17,6 млрд рублей. — А что насчет задач? — Они бессменны для всех специалистов отрасли — надежность, безопасность, доступность. В части безопасности, хочу подчеркнуть, что мы обеспокоены возросшим травматизмом сторонних лиц. Я говорю и о подростковых селфи на энергообъектах, и о гибели людей при попытках хищениях оборудования. Вот этот показатель хорошо бы минимизировать или обнулить, но здесь без привлечения внимания со стороны общественности нам не обойтись. Общая проблема. Однозначно самое пристальное внимание мы будем уделять финансовой устойчивости компании, ее прозрачности. Ну и сверхзадача — остановить старение оборудования. Мы ее, конечно, за будущие пять лет не решим, но надо стараться снижать процент износа опережающими темпами. Для этого требуются колоссальные средства. — Вы несколько раз говорили о том, что надо повышать надежность оборудования. А помните, что случилось на Уралмаше год назад? — Ну как же не помнить. -Так в чем там причины аварии были? — Боюсь загрузить техническими терминами, скажу так — это было просто очень неудачным стечением обстоятельств. Выводы сделаны. -Говорили о том, что причиной мог стать чей-то злой умысел… -Нет, это не так. Но вот насчет сроков устранения аварии — мы должны были сделать все быстрее. Да, мы понимаем, что условия были сложными: сильный мороз, трудная доступность места аварии, сложность с выводом линий для ремонта, но мы все, и я говорю не только про МРСК, могли действовать быстрее. Как видите, мы свои ошибки умеем признавать, недостатков не скрываем. Ну, и заметьте, по поводу этого технологического нарушения вопросы были к нам только по срокам. Фактически на линии был сложнодиагностируемый дефект крепления грозотроса. — Сейчас весь город готовится к ЧМ-2018. А какие есть узкие места сейчас в энергосистеме, чтобы успеть «расшить» их за ближайшие полгода? — На самом деле готовность энергетической инфраструктуры сейчас 99,9%. Но объектов, которые будут задействованы в чемпионате мира, много. Это и гостиницы, и тренировочные площадки, и фан-зоны, да что там, даже бесперебойная работа светофоров в дни спортивного события — все это в зоне ответственности энергетиков. Все, что нужно сейчас, по большому счету — это провести очень детально проработанные тренировки персонала. Наладить ещё более четкое взаимодействие между всеми службами и ведомствами. — Не могу не спросить о вашем очень неприятном наследстве — долгах группы МРСЭН, которые есть перед Свердловэнерго и Челябэнерго. Уже год, как запущен процесс лишения статуса гарантирующего поставщика Роскоммунэнерго, что работает в Нижнем Тагиле. Как сейчас обстоят дела? — У нас, слава богу, не такая катастрофическая ситуация, как в Архангельске. Но вопрос по-прежнему острый. Объем просроченной задолженности перед компанией со стороны недобросовестных гарантирующих поставщиков, входящих в группу МРСЭН либо аффилированных с ней, в общей сложности около 2,1 млрд рублей. Сегодня уже приняты изменения в законодательстве, которые определяют более упрощённый механизм лишения статуса ГП, но пока в силу он не вступил. Сейчас к руководству ряда сбытовых компаний группы МРСЭН пришли новые люди, которые и декларируют вроде бы правильные вещи. Но нам бы деньги, а не слова. Пока платежная дисциплина не стабилизируется, то и позиция по взысканию долгов останется у нас максимально принципиальной и жесткой. — У МРСК Урала есть на примете компания, которая будет гарантирующим поставщиком, когда Роскоммунэнерго лишат такого статуса? — По закону статус гарантирующего поставщика сразу подхватывает электросетевая компания. Потом в течение года Министерство энергетики РФ объявляет конкурс для определения нового ГП. Знаете, сейчас сбытовым компаниям весьма невыгодно не платить сетям вовремя. С момента двухгодичной корректировки законодательства, которая дала возможность удерживать с недобросовестных ГП штрафные санкции за неисполнение обязательств, МРСК Урала взыскала почти 790 млн рублей неустойки с Роскоммунэнерго и Челябэнергосбыта. Признаться честно, в связи со всеми этими фактами, мы не понимаем — где же бизнес во всей этой их странной истории. У нас создаётся такое впечатление, что деньги, полученные сбытовыми компаниями от потребителей, куда-то просто исчезают. Лишить их статуса ГП — не самоцель. Сбыт электроэнергии не наш бизнес. Мы лишь заинтересованы в добросовестных партнёрах, которые готовы разделять основные принципы работы всех специалистов отрасли — обеспечивать людей комфортными условиями жизни. Не мы их установили, не нам их нарушать.