Судебный процесс по делу банды сутенеров стартовал сразу в двух уральских городах — Екатеринбурге и Челябинске. Члены группировки из восьми человек заманивали молодых девушек, готовых ради заработка на интим, и превращали их в рабынь, лишая свободы. Банду обвиняют в вовлечении в занятие проституцией, торговле людьми, сексуальном насилии и убийстве. На «URA.RU» — подробности процесса, закрытого от прессы и посторонних. Сеть притонов В Орджоникидзевском суде Екатеринбурге группировку, которая, по версии следствия, принуждала девушек оказывать секс-услуги. Костяк банды составляли Юлия Паладийчук (по мужу — Назарова), ее мать, сожитель матери и муж Юлии Григорий Назаров. Последнего возят в суд в автозаке: он отбывает наказание по предыдущей судимости — также за вовлечение девушек в занятие проституцией. Кроме них, на скамье подсудимых охранник-водитель. Всех подсудимых обвиняют в вовлечении в занятие девушек проституцией (в том числе несовершеннолетних), а главаря группировки Назарова — еще и в хищении дорогих автомобилей («Тойота Camry и «Тойота» RAV4). А в Челябинске на следующей неделе начнется суд над еще одним членом этой банды — Анатолием Глушко. Его дело было выделено в отдельное производство в связи с истязаниями и жестоким убийством в мае 2012 года одной из девушек, которая воспротивилась воле «хозяев» и отказалась работать проституткой — по версии следствия, Глушко заковал ее в наручники и несколько дней держал пристегнутой в арендуемом коттедже. «Он жестоко издевался над потерпевшей, применяя физическое насилие и совершая в отношении нее насильственные действия сексуального характера, — сообщили в Следственном комитете России. — В последующем Глушко, желая скрыть совершенные им преступления, убил потерпевшую». Три года он находился в бегах, скрываясь от правосудия. Его пособники, организаторы банды Григорий Назаров и Юлия Паладийчук, перебрались из Челябинска в Екатеринбург, где организовали такой же бизнес. Этот бизнес видели многие екатеринбуржцы: «точка» была на улице Малышева — возле Уральской финансово-юридической академии и бара «Штаб», а также на перекрестках Малышева — Бажова и Малышева — Горького. Оказание интим-услуг происходило, как правило, в припаркованном рядом автомобиле и стоило не очень дорого (в сравнении с элитными салонами) — от тысячи до 2,5 тысяч рублей. Также группировка работала в Оренбурге. У банды были хорошо налажены связи с полицией: даже если проституток задерживали, их очень быстро отпускали, чаще всего — без оформления протоколов. Неудивительно: среди клиентов группировки были действующие сотрудники полиции, в том числе те, кто пользовался секс-рабынями бесплатно. Жили девушки на съемной квартире (позднее — в съемном коттедже) под постоянным присмотром Юлиной матери и охранников-водителей, которые возили девушек на место работы и «домой». Все преступления были совершены в период с 2012-го по март 2015 года, пока притон не накрыли в ходе спецоперации с ОМОНом. «Я не знала, что такое минет» «URA.RU» удалось пообщаться с одной из пострадавших. 22-летняя Анна (имя изменено) рассказала, как пленниц держали взаперти, чем им угрожали, как они пытались бежать и другие подробности из жизни секс-рабынь. «В 2014 году я приехала в Екатеринбург, поступила на учебу, — говорит девушка. — В один из вечеров мы с подругой сидели у нее дома, пили вино, и мне пришло в соцсетях сообщение с предложением об интимной работе. Я тогда еще не знала, что это такое. Решила, что посмотрю, и, если мне не понравится, уеду назад. Мне было любопытно — это был первый опыт в моей жизни». Аню привезли на Малышева, где стоящие возле дороги девочки ввели ее в курс дела. Правда, заработать в тот день ей не удалось. «Меня никто из клиентов не брал: на тот момент я ничего не умела. Даже не знала, что такое минет — понятия не имела, что это вообще такое. Меня потом один клиент научил, — рассказывает девушка. — После рабочей смены мне предложили проехать к ним посмотреть, как живут девчонки. Я из любопытства поехала. Я не видела для себя никакой угрозы — думала, что страшные 90-е годы давно прошли!» Ее привезли в коттедж в поселке Садовый в Екатеринбурге на улице с названием Веселая горка. «Мне сказали: „Можешь жить с нами, мы оплату не берем“», — вспоминает Аня. Она попробовала возразить, что ей нужно на учебу, но одна из женщин (мать Юлии, как потом узнала девушка) уговорила ее остаться: «Сегодня все устали, потом мы тебя на учебу отвезем». Аню свозили к подруге (забрать оставленные вещи) и, когда она показала документ, что ей есть 18 лет, его забрали, сказав: «Тебе сейчас на смену — вдруг потеряешь». «С тех пор я свой паспорт больше не видела», — замечает Аня. По ее рассказу, в доме, кроме нее, жили еще пять секс-работниц. Все — приезжие из других областей. Всеми командовала Юля Паладийчук (Назарова), за девочками-работницами бдила ее мать, сожитель которой отвечал за водителей и развозы. Контролировал все процессы главарь группировки — муж Юлии Григорий Назаров, сидящий на зоне. «Они все работали под его руководством, он руководил всеми из тюрьмы, — вспоминает Анна. — Мне рассказывали, что когда к нему на зону приехала полиция, оказалось, что у него своя камера, телефон, ноутбук, телевизор — все удобства». По ее словам, девушки были фактически пленницами: в доме закрылись ворота, гараж, окна. Все ручки от пластиковых окон были сняты и находились в спальне у Юлиной матери и ее сожителя. В одну из первых ночей Анна чуть было не сбежала из притона, но испугалась. «Когда все легли спать, меня посреди ночи разбудила беременная Ксения (имя изменено — прим. ред.) и позвала меня в туалет: „Бежим, пока есть возможность — я нашла ключ, чтобы открыть окно“. Но я подумала, что они меня потом найдут и будет еще хуже», — рассказывает Аня. Ксения под утро все-таки убежала, утром по этому поводу был громкий скандал. В поселке никто и не догадывался, что в доме живут секс-рабыни — никто из соседей их попросту не видел: на улицу они не выходили, выезжали лишь ночью — и всегда на машинах. Возили их три разных водителя, причем, один из них был парнем девушки-секс-работницы. «Она отрабатывала долг: сама мне сказала, что должна им за что-то, и они с парнем работают бесплатно», — говорит Анна. Среди клиентов были полицейские По ее рассказу, секс с клиентами обычно происходил в машине. «Если у человека была возможность, мы на час ехали в сауну. Но в основном это были получасовые или даже 15-минутные «сеансы», — вспоминает Аня. При этом денег за свою работу девушки не видели — работали фактически за еду. «Я отработала с декабря по март — денег не получала ни разу, — говорит она. — Все деньги, которые нам давали клиенты, мы относили в машину». Причем работать их заставляли. «Однажды на улице было холодно и мы сели в машину погреться, — рассказывает девушка. — Так Юля на нас орала: «Че вы сели? Идите работайте! Пока по пять тысяч каждая не сделает, домой не поедем!» Среди клиентов девушек были и полицейские. «Один раз мы сидели с водителем в машине, и ему позвонили на наш рабочий телефон. Я спросила: „Кто звонит“? Он говорит: „Да мент один. Ему Ленку надо — мы бесплатно ему даем“. Тут я понимаю, что если они заранее знают, кто в Ленинском отделе на смене, значит, полиция с ними заодно и жаловаться бесполезно. Когда нас привозили в участок, полицейские даже протоколы на нас не составляли — подержат, похихикают над нами и отпускают». Но при этом хозяева всегда инструктировали девочек, что надо говорить в полиции. «Меня заранее предупредили: скажи, что работаешь сама на себя, за это нет статьи, — вспоминает Анна. — Один раз на меня в полиции начали давить, и я призналась, на кого работаю. Только вышла из отдела — мне тут же звонит Назаров с зоны и спрашивает: «Зачем ты так сказала? Тебе же объяснили, что надо говорить? Или ты хочешь оказаться в Челябинске?» Я поинтересовалась про Челябинск, и девочки объяснили мне, что там очень жесткие условия: не хочешь работать — тебя могут «отхерачить» и все равно заставят работать. Я очень сильно испугалась». Спастись помогла беременность Аня жалеет, что не улизнула из коттеджа в первые дни вместе с Ксенией, и все время искала способ сбежать. Однажды такая возможность появилась, когда в Екатеринбург приехал ее друг из родного города. «Я понимала, что за другом смогу спрятаться — мне уже было пофиг на документы, — рассказывает Аня. — Но я же не могла сказать, что приехал друг — соврала, что приехала мама. Водитель-охранник привез меня на адрес и говорит: „Ну что, где мать?“ Проходила бы мимо женщина — я бы к ней бросилась, крикнула бы ей „Мама!“ — женщина меня бы поняла! Но был вечер и на улице, как назло, не было ни души. В общем, „мама не пришла“, и мы уехали „на работу“». А в марте 2015-го Аня забеременела. «Один раз у меня порвался презерватив на клиенте, тоже из милиции — он всегда приезжал ко мне в форме, — рассказывает девушка. — Я сообщила о беременности Юле и ее матери. Мне дают паспорт, и та везет меня на таблеточный аборт (срок был маленький) в частную клинику. Мне дают одну таблетку, потом вторую, и надо было провести какое-то время в стационаре, чтобы проверить, все ли вышло из организма. Все это время около клиники меня ждал водитель». Возвращаясь, они увидели, что возле дома творится переполох: куча полиции, ОМОН. «Я говорю водителю: «Поехали дальше» — а там, оказывается, тупик, — рассказывает Аня. — За нами едет газелька с ОМОНом. Тормозят нашу машину, просят документы, говорят: «Гражданка … просим вас пройти туда-то. И я вижу, что те уже стоят с поднятыми руками у стены, а все девки, которые работали, стоят на улице. Потом нас увезли в пункт милиции, где мы давали показания». При обыске дома в спальне и в гараже нашли документы всех девушек. Пойманная банда гуляет на свободе В уголовном деле, которое рассматривается в Орджоникидзевском суде Екатеринбурга, фигурируют 24 пострадавших девушки. Но это лишь те жертвы банды сутенеров, чьи показания попали в дело. Между тем реальное число девушек, попадавших в разные годы в сети сутенеров, в разы больше — речь идет о сотне потерпевших. Члены банды наняли себе хороших адвокатов. «Они пытаются убрать из дела, что нас заставляли работать. Говорят: «У вас же не было телесных повреждений? Вас же не посадили на цепь, не удерживали? — вспоминает Аня. — Я говорю: «Когда ты заходишь в дом, где нет ручек, все двери закрыты, у тебя забирают документы и никуда не выпускают — это что?» У меня сработал инстинкт самосохранения, поэтому я молчала. При мне никого не били, но я знала, что такие случаи были». Расследование преступлений, совершенных бандой сутенеров, вело Четвертое следственное управление ГСУ Следственного комитета России (бывшее Управление СКР по УрФО) при оперативном сопровождении сотрудников отделения по борьбе с преступлениями в сфере нравственности (так называемой «полиции нравов») УМВД г. Екатеринбурга. Между тем есть мнение, что уголовное дело «недокручено»: по некоторым сведениям, жертв, погибших от рук банды, может быть больше. Также недоумение вызывает тот факт, что все члены банды (кроме Назарова и Глушко) гуляют на свободе. Во время следствия часть из них (в частности, Юлия Паладийчук и ее мать) находились в СИЗО, однако впоследствии были отпущены под подписку о невыезде. Получить информацию по данному делу в Управлении МВД по г. Екатеринбургу не удалось. В четвертом следственном управлении СКР подтвердили, что расследование дела велось, однако от дальнейших комментариев следователи отказались, ссылаясь на закрытый характер дела. Узнать мнение об этой истории самих членов банды и их адвокатов также не удалось: корреспонденты «URA.RU» связались с одним из участников ОПГ, но он заявил, что ни от кого комментариев не будет. Однако в случае, если члены группировки будут готовы сделать какие-либо заявления, «URA.RU» готово предоставить им площадку для комментариев. «Это запредельная история» «Важно, чтобы этот судебный процесс завершился обвинительным приговором, — заявил „URA.RU“ лидер российского движения в защиту секс-работниц Ирина Маслова. — Такие преступление должны получать должную оценку и освещение, в том числе в СМИ». Общественница тоже считает, что уголовное дело расследовано не до конца. «Понятно, что в банде принимали участие сотрудники полиции — они были как активными пользователями услуг, так и теми, кто прикрывал банду. И будет совсем неправильно, если это не найдет отражения в судебном процессе. Они не должны идти как свидетели, они должны пойти обвиняемыми и сесть в ту же клетку. Когда люди, наделенные властью, поставленные государством защищать нас (а это основная функция полиции!) способствуют тому, чтобы одни люди убивали, насиловали, грабили и эксплуатировали других людей, сроки для них должны быть гораздо выше. Я надеюсь, что будет отдельное судопроизводство, которое даст оценку действиям сотрудников полиции». Возмущение Масловой вызывает и тот факт, что часть банды находится на свободе. «Это совсем неправильно: я очень хорошо знаю, что бывает, когда девушки идут свидетелями и потерпевшими по делу и какое на них оказывается давление, — говорит руководитель «Серебряной розы». — Это очень похоже на дело Дацика. Сколько угроз они слышат в свой адрес, сколько грязи на них льется: «Ты сама, дура, виновата, что сейчас жалуешься!» Это просто запредельная история! Я знаю, что в Екатеринбурге с пострадавшими работают психологи, и слава Богу, что у них есть эта поддержка». В Екатеринбурге ближайшее заседание суда состоится 1 марта, в 11.30, рассматривает дело банды сутенеров исполняющий обязанности председателя Орджоникидзевского суда по уголовным делам Наталья Галимова. По данным «URA.RU», суд продолжит допрос свидетелей и скоро должен перейти к допросу обвиняемых. Судебный процесс по делу Глушко по фактам истязаний и убийства девушки-проститутки стартует 26 января в Челябинском областном суде, ведет процесс судья Виолетта Мосина. Смотри фотогалерею — фрагменты листов уголовного дела банды сутенеров.