Учительница из Санкт-Петербурга стала фигурантом дела о совращении девятиклассника из семьи богатого нефтяника. В Питере ее коллега уволилась из школы, раструбив в соцсетях о помолвке с учеником того же возраста. На Южном Урале под суд пошла классный руководитель, измывавшаяся над первоклассниками и в прямом смысле слова сумевшая свести с ума маленькую девочку. В Свердловской области педагог «всего лишь» отобрала перед классом грамоту за отличную учебу у школьницы, мать которой не сдала добровольное пожертвование в 300 рублей. В Ростове «на нервах» математичка обрезала ученице волосы «за плохое поведение». Что происходит со сферой образования? Почему учителя, представление о поведении которых запечатлено в сознании россиян с советских, а то и с дореволюционных времен, — все чаще «выходят из образа»? Как «учительница первая моя» превратилась в бесправного и озлобленного человека третьего сорта — рассуждают эксперты «URA.RU». «Советский учитель по самоощущению нес миссию высокого, хотя и не высокооплачиваемого, служения. Отраженным светом это возвращалось к нему со стороны общества, родителей, учеников. Теперь этот статус утерян — мы говорим об образовательных услугах, — рассуждает социальный психолог и педагог Алексей Газарян. — А отношение к представителям сферы услуг уже совершенно иное. Поэтому сейчас любой негатив о педагоге немедленно получает самое широкое сочувствие и поддержку в тех же соцсетях. Попав в СМИ и разойдясь по стране, он усугубляет положение всех учителей». «И в советское время материальный уровень учительства был недостаточен. Помните фразочку „Ума нет — иди в пед“? Сейчас все усугубляется тем, что принцип „полная нагрузка за три рубля“ практически не оставляет работникам образования времени на жизнь. За последние двадцать лет отрицательная селекция только усилилась, — добавляет главный редактор журнал „Народное образование“ Алексей Кушнир. — Остаются либо подвижники, которых мало, либо те, кому некуда податься. Зарегулированность и дикая бюрократия убивают интерес к работе выдавливают из школы всех мало-мальски амбициозных и потенциально успешных людей. Двадцать лет подряд в школах идет отрицательная селекция…» И продукт этой селекции оказывается в фокусе невероятного психологического прессинга. «Не секрет, что учителя можно покрыть матом на глазах у одноклассников — и ребенку за это ничего, совершенно ничего не будет! Пример: отца вызывают в школу. Он, переговорив с учителем выходит и, не закрывая даже дверь за собой, в полный голос говорит сыну: «Тут эта (нецензурное слово) какую-то (нецензурное слово) говорила. Ты забей, короче. И все это слышат дети», — рассказал корреспонденту «URA.RU» на условиях анонимности один из челябинских педагогов. Хуже всего, когда все векторы прессинга — со стороны учеников, родителей и руководства, — совпадают. «Папа-депутат после выходок, пропусков и двоек отпрыска приходит к директору и ультимативно заявляет, что педагог не умеет найти подход к детям и преподавать свой предмет. Через две недели эта учительница уже не работала. Это все случаи из практики», — продолжает собеседник агентства. При этом система подготовки кадров деградировала и не успевает за происходящими изменениями, утверждает Алексей Кушнир. «Выпускники педвузов оказываются за рамками времени, их не готовят адекватно реагировать на ситуацию как педагогов — и они действуют как обычные люди, как вчерашние школьники», — добавляет Алексей Газарян. В итоге учитель либо уходит из системы образования на более спокойную работу — как минимум, на те же деньги. Либо «мутирует», приспосабливаясь к новым условиям. «С точки зрения родителей, учителя сами все чаще ведут себя как дети. Задерганные, капризные, а то и жестокие. И списать это на то, что в школы пришло новое поколение, нельзя, — указывает со своего уровня обычная учительница. — Если вы следите за новостями, часть вопиющих случаев происходит с педагогами прежнего поколения, уже в возрасте. Теоретически они должны быть носителями всего набора архетипов из старых советских фильмов, а на практике способны дать фору молодой смене». «Известный советский педагог Шаталов сказал, что школа должна учить тому, что будет через двадцать лет. А сейчас она отстает даже от сегодняшнего дня. Функция учителя как передатчика знаний по факту отмерла, новые функции школы лишь вырабатываются. Мучительно для всех идет смена поколений, мы наблюдаем ее болезненные проявления и не можем сказать, когда процесс закончится. Мне остается лишь посочувствовать коллегам, которые вынуждены будут пройти через это», — констатирует Алексей Газарян.