В Калининградской области введены в эксплуатацию две тепловые электростанции: Маяковская в Гусеве и Талаховская в Советске. Участие в открытии принимал президент России Владимир Путин. Новые мощности полностью сняли с региона-анклава риски пережить очередной блэкаут или впасть в зависимость от стран ЕС, через которые субъект получал электроэнергию. Из-за стратегической важности ТЭС перед генподрядчиком стояла задача завершить проект в рекордно сжатые сроки — полтора года. Оба контракта по заказу «Калининградской генерации» получила компания бизнесмена Артема Бикова «Интертехэлектро», зарекомендовавшая себя крупнейшими энергостройками на Урале. Как за 18 месяцев удалось построить сразу две станции и какие возможности этот масштабный проект открывает перед «Интертехэлектро», «URA.RU» рассказал председатель совета директоров компании. — Артем Эльбрусович, эксперты отмечают, что рынок строительства энергетических объектов за последнее время заметно сузился. Более того, говорят, что остались генподрядчики, входящие в крупные госструктуры или аффилированные с ведущими заказчиками. И они тоже хотели заполучить проект в Калининграде, но два контракта досталось вашей компании. Как вы это объясняете? — Слово «досталось» не очень правильное. Была серьезная борьба. Участники конкурса известны. По-хорошему этот вопрос нужно задавать заказчику [«Интер РАО»]. На наш взгляд, мы максимально соответствовали соотношению цена-качество. К тому же у нас вполне приличные референции, большой опыт пусков различного рода объектов даже в самых сложных условиях. В частности, мы пускали приобскую станцию на 315 МВт для «Роснефти». Думаю, что эти репутационные плюсы играют свою роль. — Почему произошло сужение рынка строительства энергетических объектов за последнее время? — Классика жанра. Во-первых, компании плохо считали. То есть неадекватно оценивали затраты на строительство. В итоге денег не хватало — соответственно, они вынуждены были брать новые заказы на любых условиях, прибегали к перекрестному финансированию. Получалась своего рода финансовая пирамида. В итоге ряд крупных инжиниринговых компаний обанкротился. Еще одна причина — люди жили в старой логике. Допустим, как понимал ситуацию строитель с советским прошлым? Он думал: главное — выйти на площадку, а там никуда уже заказчик не денется. В случае чего подпишет допсоглашение, добавит денег. Сегодня эта история не работает. Ты кладешь банковскую гарантию за полученный аванс, и никто тебе доплачивать не собирается. Обсчитался — твои проблемы. — В постсоветское время ни одна компания не строила параллельно две ТЭС за полтора года. Вы были уверены, что уложитесь в сроки? — Если бы не были уверены, то не брались бы. Хотя было очень напряженно. Срок невероятно сжатый. — С точки зрения имиджа: это был особенный проект для «Интертехэлектро»? — Конечно. «Интер РАО» — крупная и известная компания на рынке. К тому же, не каждый день выпадает такая высокая честь и одновременно огромная ответственность, как выполнение поручения верховного главнокомандующего страны. Для меня как старшины запаса Советской Армии выполнить такое поручение — высокая честь. — Каково было работать с «Интер РАО»? — «Интер РАО» — это лучший заказчик в моей жизни. Абсолютно конструктивная работа одной командой на результат. Дело в том, что есть два типа заказчиков: барин и хозяин. Заказчик-барин — это тот, который говорит: «Ребята, я вам деньги заплатил — ко мне не лезьте». А есть хозяин, который понимает, что не надо за генподрядчиком ноги переставлять, но, если есть ситуация, в которой он может помочь, приходит на помощь. «Интер РАО» относится ко второй категории. Без личного вмешательства Бориса Юрьевича Ковальчука [председатель правления «Интер РАО»] в заявленные сроки мы бы объекты не пустили. — На федеральном уровне сейчас активно обсуждается запуск программы по модернизации существующих ТЭЦ, которые сохранились в стране еще со времен Советского Союза. Вы бы хотели участвовать? — Конечно. Это наша профессиональная деятельность. Кстати, не так давно мы сделали пилотный проект на ТЭЦ-1 Курганской генерирующей компании. Не выводя ее из работы, мы параллельно сделали достаточно большую капитальную реконструкцию. Конечно, мы рассчитываем, что потенциальные заказчики обратят на нас внимание. Безусловно, будем участвовать во всех конкурсах и тендерах. На сегодняшний день более успешную рекламную акцию, чем приезд президента на объект, придумать сложно. — Вы задумывались над тем, что успешная реализация калининградского проекта повысит шансы «Интертехэлектро» на участие в этой программе? — Об этом на тот момент мы не думали. Стояла конкретная задача — в очень тяжелые сроки пустить объект. Было не до размышлений о хорошем. — С какими сложностями столкнулись при строительстве двух ТЭС? — В Калининграде несколько проблем, которые делают его уникальным. Во-первых, это погранзона. Доставлять туда людей было достаточно сложно. Во-вторых, местные производства совершенно не заточены на работу при отрицательных температурах. Условно говоря, на улице минус два и бетонные, асфальтовые заводы встают. Кроме того, в Калининграде нет крупных компаний с большой строительной техникой. В УрФО, например, такой проблемы нет. Отсутствует техника в Свердловской области — из Тюмени можно пригнать, из Челябинска, Кургана. В Калининграде гнать неоткуда. Доходило до смешного. Есть, к примеру, экскаватор. Его хозяин — индивидуальный предприниматель, он же оператор. Понятно, что работать в две смены он не может. Говоришь ему: мол, давай мы привезем оператора. Отказывается — говорит, что не согласен: вдруг мы что-нибудь сломаем. Такая же история с грузовиками, катками. Мы этого реально не ожидали. — Почему вам так принципиально было при строительстве использовать российское оборудование? Турбины вы заказывали в Рыбинске, генераторы — в Новосибирске, трансформаторы — в Екатеринбурге. Это из соображений цены или по идеологическим причинам? — Вопрос опять же к заказчику. Он определял комплектование. Могу высказать свои соображения. В условиях санкций нужно было посмотреть, способны ли мы самостоятельно строить крупные энергетические объекты. Выяснилось, что способны. — Проект начинался еще при бывшем губернаторе Калининградской области — Николае Цуканове. Сейчас областью руководит Антон Алиханов. Как смена власти отразилась на проекте? — Вообще никак. Талант настоящего руководителя — найти правильных людей, поставить задачу и не мешать им работать. В нашем случае таким человеком изначально была замгубернатора Елена Ивановна Дятлова. Я считаю, что господину Алиханову [губернатор региона] страшно повезло, потому что профессиональных руководителей такого уровня, как Елена Ивановна, не так много. — Мы знаем множество примеров, когда на начальном этапе реализации проекта генподрядчик обозначает одну сумму, а к концу стройки она уже превышает первоначальную стоимость в несколько раз. Как вам удалось уложиться в те деньги, которые вы просили изначально? — У нас не было других вариантов. Дело в том, что, когда мы вели заключительные переговоры при подписании контракта, мне Борис Юрьевич [Ковальчук] сказал, что ему наша цена не нравится и, на его взгляд, должно стоить дешевле. Мы сказали, что за меньшую сумму не возьмемся. Он ответил, что понимает. После чего добавил: «Если не уложишься, будешь достраивать за свои». Он прав. Есть контрактные обязательства, не хватило денег — твои проблемы. — Как вы оцениваете перспективы развития компании с учетом того, что вам удалось выполнить такой масштабный проект? — Наше правило — говорить о каких-то проектах только после подписания договора. Мы постоянно контактируем со всеми крупными генерирующими компаниями. Будем заявляться на конкурсы, участвовать в тендерах и дальше.