Вечером, в понедельник, 2 апреля, в Екатеринбург прибывает десять иностранцев. Инспекционная комиссия состоит из руководства Международного бюро выставок и трех представителей разных стран. Их цель — проверить, соответствует ли информация о городе в заявочной книге фактическому положению вещей. В уральской столице инспекторов встретят вице-премьер РФ и куратор заявки Екатеринбурга Аркадий Дворкович, глава заявочного комитета Светлана Сагайдак и свердловская власть. Одному из встречающих, свердловскому вице-губернатору Александру Высокинскому, в преддверии визита нам удалось задать массу неудобных вопросов. — К встрече приготовились? Икра, балалайки, медведи-цыгане? — Мы их встретим, накормим обедом, ужином; хлеб-соль, икра — да, будет все традиционное российское гостеприимство. Дальше они полетят в Москву, там встреча с [министром промышленности России] Денисом Валентиновичем Мантуровым. Там представители Международного бюро выставок хотят увидеть поддержку федерального центра и на основе этого сделают вывод, готовы мы или не готовы. Мы считаем, что у нас все достаточно неплохо, потому что на сегодня вся инфраструктура в принципе уже есть, но разговаривать нам нужно будет и о наследии Экспо. У меня внутреннее ощущение победы есть, и уже сегодня нужно рассуждать о том, что выставка закончилась, что будет дальше. — Не говорите «гоп»… — Почему? В данном случае нужно говорить «гоп» и обсуждать перспективы. Потому что, если мы сейчас не будем обсуждать логику использования выставки, после того, как она пройдет, мы можем получить вновь построенную площадку, которую потом придется сносить. В Милане снесли 70%. Осака не скрывает, что наследием Экспо будет казино. Сейчас вот павильонов настроим, а потом казино организуем — другие страны это воспринимают с большим удивлением. Ведь выставка всегда выступает катализатором социально-экономического развития того или иного региона, как это было во Франции, Японии, Италии. — «Дело Скрипаля» еще сильнее усугубило международные разногласия, и страны взаимно начали высылать дипломатов. В этой связи можно говорить о том, что наши шансы на проведение Экспо стремительно тают? — У меня нет права как у чиновника давать комментарии относительно внешней политики. Этим занимается другое ведомство. Я могу сказать как гражданин. Всего голосует 150 стран. Очевидно, что отдельные страны как раньше были против нас, так и сейчас. Поэтому я не вижу здесь никакой опасности. Мы на эти голоса изначально не рассчитывали, вычеркнули их из «списка друзей». Оставшаяся совокупность голосов стран вполне обеспечит нам победу. — Доживем до ноября — и вдруг проиграем заявку. Можно уже сегодня обозначить персонально ответственных. В прошлый раз таковых не нашлось. Кто в этот раз пострадает? Высокинский уйдет со своего поста, как [бывший первый замглавы администрации губернатора Алексей] Багаряков, когда он в свое время провалил выборы Силина в мэры Екатеринбурга. — Мы не говорим «если выиграем», мы говорим «когда выиграем». Поэтому о проигрыше не может быть и речи. Но, безусловно, каждый из участников заявочной кампании несет персональную ответственность. Я на сегодня, в том числе как человек, который от области курирует это направление, ответственность тоже нести готов. - О персонах. Замглавы заявочного комитета Тото Дарч внезапно ушел с поста. Причину ухода бизнесмены, к которым он обращался, обозначили просто: человек был посланцем от москвичей, которые предполагали распоряжаться спонсорскими деньгами. Им отказали — Дарч оказался не нужен. Как вам такая версия? — Слушайте, такие изменения происходят в каждой проектной команде. Смена 10 процентов за время реализации проекта вообще естественный процесс. И, конечно, я знаю причину его ухода, и она немножко другая — сугубо мирная, семейная. — При этом после ухода Дарча его руководитель Светлана Сагайдак попала под пресс критики, в телеграм-канале «Незыгарь» появился пост с якобы компроматом на всю ее команду. Основными темами поста были конфликтность внутри команды, финансовый обман и кумовство. И вы ведь помните, что Незыгаря связывают с «Михайловым и партнерами»? — Не буду распространяться здесь. Любое обсуждение — это поддержание «горения» темы. Я уверен, и против меня появится. Как защитить Сагайдак, мы понимаем. Совершенно точно, что на сегодня вся эта возня не имеет отношения к продвижению заявки. Это то же самое, что все мировые агентства публикуют, что Россия в Англии кого-то там отравила. — Меня смутил пост губернатора в Instagram (деятельность запрещена в РФ) с матрешками. Они вдруг стали и послом, и символом Экспо-2025. Почему не Чебурашка или — вот еще оригинально — мишку запустить в небо? Для Олимпиады в Сочи и чемпионата мира мы придумали новые уникальные символы, спорные, но они прижились. — Потому что матрешка — узнаваемая вещь. Кстати, очень глубоко связанная с Экспо. С этим символом не надо мировое сообщество знакомить. Евгений Владимирович этот проект лично курирует, впрочем, как и контроль за работой свердловских властей в части эффективности продвижения и защиты заявки. — Сколько уже потрачено на сопровождение заявки? — Вы в курсе, что по количеству израсходованных денег и направлений можно достаточно быстро просчитать логику и идеологию кампании? Теперь в курсе. Затраты на продвижение заявки вряд ли составят даже одну тысячную процента от тех инвестиций, которые получит Россия и, конечно же, Свердловская область. Конечно, это не 10 миллионов рублей, но эти значения намного меньше затрат конкурентов. Вы не забывайте, что другие страны тратят на продвижение заявки от 150 миллионов евро и выше. Это международный проект. Есть определенные требования и правила, определенные каноны, как это делается. И самое главное, что контроль за расходованием средств сегодня настолько совершенен, что спрос идет даже не за каждый рубль, а за каждую копейку. — В какой международной логике тогда лежит поселение делегации России и Свердловской области в Париже, в отеле Barriere Le Fouquet’s 5*? Стоимость одного номера за сутки с человека — 50 тысяч рублей. В делегации десятки человек. — Назову две причины, которые для вас очевидны. Первая причина сугубо практическая. Расположение отеля, инфраструктура позволили нам сэкономить средства на перевозке делегации, ее отдельных представителей. Конечно же, мы сэкономили и на аренде помещений для переговоров. Вторая причина — это имидж. А он очень важен для МБВ даже в таких, казалось бы, вторичных вопросах. — Я хочу, чтобы в момент приезда делегации вышло интервью с подзаголовком: «Самый прозрачный и откровенный разговор о том, что такое заявка на Экспо-2025. И если вы до сих пор жили домыслами — забудьте их». Вам ведь важно, чтобы ко всему этому хорошо отнеслись люди, для которых сейчас это выглядит как междусобойчик чиновников по системе «мы тут сейчас поездим, чтобы как в последний раз, а вы о перспективе думайте». — Вы не воспринимайте заявку на Экспо как заявку Свердловской области. Это заявка Российской Федерации. К нашей стране все должны относиться с уважением, с пиететом. Да мы и сами должны так относиться к нашей стране. А теперь вообразите, что передо мной идет делегация Японии или даже Азербайджана и нас спрашивают: «Что вы вообще с этим Экспо делать-то собираетесь, если даже живете в трехзвездочной гостинице около вокзала?» — Есть и другой финансовый вопрос. Пока это на уровне слухов: якобы чиновники администрации города Екатеринбурга, не знаю кто именно, скупили земельные участки через аффилированные фирмы там, где будет строиться «Экспо-парк», чтобы потом втридорога продать. — [смеется] Подобные проекты получают статус государственного проекта. Статус государственного проекта всегда предусматривает статус государственного резервирования земли. Статус государственного резервирования земли под госнужды предполагает, даже если это земля находится в частной собственности, выкуп по кадастровой стоимости. Даже если эта земля выкупалась до этого, она выкупалась по кадастровой стоимости. Это сделано специально, чтобы не было никаких провокаций. Земля там была зарезервирована изначально, еще под Экспо-2020. Никто там ничего не скупил. — Владимиру Путину, когда он был на УВЗ перед выборами, показывали презентацию той самой площадки. Надо сказать, что реакция президента была достаточно лаконичной: «красивое место», «хорошо». Три слова, которые не дают всей картины федерального восприятия. — Для меня эти слова значат, видимо, намного больше, чем для вас. Когда я спросил у Евгения Владимировича о реакции президента. Он ответил: «Все неплохо, двигаемся дальше». — Всего лишь неплохо? — Нужно всегда стремиться к совершенству. «Отлично» — это когда работа сделана. Мы еще в начале пути. Значимо не «хорошо» и не «плохо». Для меня было значимо, что двигаемся дальше. — На ОТВ на днях было новое запущенное инфошоу. Вопрос заданый в прямом эфире зрителям: «Верите ли вы, что Екатеринбург выиграет в борьбе за проведение Экспо?» Ответы разделились: 37 — да, верят, 44 — нет, не верят. — Главное, что все мы знаем об Экспо, с нетерпением ждем голосования и будем радоваться победе вне зависимости от того, верили в победу до этого или нет. — Ну вот личное восприятие: губернатор полетал по миру, но ощущения, что он посетил хоть сколько-то заметную часть стран, не создается. А можем мы совершенно конкретно сказать, сколько у нас посещено и сколько готовы проголосовать «за»? — Эти цифры есть. Мы это мониторим. Но не надо пока об этом говорить. Есть официальные визиты, и параллельно могут быть рабочие встречи. Понятно, что очень интересно послушать за ужином «шпионские» истории. — Сплошные тайны, а я хочу, чтобы на каждой кухне эта тема обсуждалась. — А я не хочу, чтобы в понедельник, пока у нас на кухне обсуждается ваше интервью, наши конкуренты на базе этого интервью разрабатывали методы противодействия нашим усилиям, контраргументы. — В самом начале я вас спрашивал, где в заявке Козицын, Пумпянский, Вексельберг, и вы отвечали, что будут. Они там появились. И теперь мне интересно: как и чем они конкретно помогают? — Ресурсами, специалистами и правильными советами. И не только эти люди. Крупный бизнес сегодня, и областной, и городской, работает и участвует в этом процессе. Кто-то говорит: «Чем помочь? В этой конкретной стране мы можем помочь тем-то и тем-то. У нас есть деловые контакты. Давайте». Кто-то говорит: «Давайте поможем с точки зрения подготовки каких-либо материалов, сувенирной продукции, проектов — нам это удобнее». Мне, честно признаюсь, очень приятно работать со всеми этими людьми. И эта помощь — без денег. — В городе сформирована довольно обширная группа людей — активных горожан. Они обнимали пруд, затем ходили обнимать башню. Они заявляют свое право на то, что это и их город тоже — не только город тех, кто им управляет, кто в нем строит башни, арены или храмы. Вы намерены с этими людьми так взаимодействовать, чтобы они несли в народ идею продвижения Экспо? Сегодня я, честно признаюсь, увидел рассказывающей об Экспо людям только Юлю Михалкову. Ни одного Гайды или Детчени я в трамвае не видел. — Эти люди уважают себя, уважают свой город, и они говорят: «Мы хотим, чтобы наше мнение было услышано». И это очень ценная вещь. И то, что сегодня это в Екатеринбурге есть, говорит о здравости городского сообщества, если хотите. Безусловно, надо садиться и выстраивать диалог. Мне из общественников на сегодня очень импонируют несколько человек. Они всегда жестко критикуют, но при этом в случае, если согласны, становятся рядом. Вот, к примеру, один из общественников взял и пошел работать квартальным. И он доказал, что этот проект может быть успешен. — То есть пока все городское сообщество не перебывает чиновниками, вы с ним разговаривать не готовы? — Еще раз. Мы разговариваем. Мы будем продолжать это делать. Но нужно понимать, что в этом сообществе должны быть люди, которые говорят: «Поручите мне эту тему — я пойду ею позанимаюсь». Это должны быть люди, которые понимают, что нельзя быть специалистами во всем городском хозяйстве. Надо взять и вникнуть в какую-то отдельную тему и в ней разобраться, обосновать свои предложения и быть готовым самому участвовать в их реализации.