Год назад информационную повестку взорвала история екатеринбурженки, у которой после операции по удалению груди сотрудники опеки изъяли двух приемных детей. Статьи и сюжеты на эту тему выпускали уральские и федеральные СМИ, за женщину вступились многие известные люди, общественное мнение было полностью на ее стороне, а в адрес «извергов» из органов опеки сыпались проклятия. Однако все суды (и районный, и областной) встали на сторону госорганов. Чем руководствовались судьи, до конца так и не было известно: все процессы были закрытыми. В распоряжении «URA.RU» оказались документы, проливающие свет на эту историю — судебное решение и материал проверки, которую провели сотрудники Следственного комитета. Оказывается, героиня действительно планировала сменить пол и предприняла для этого целый ряд действий. О своих планах она сама сообщила сотрудникам соцзащиты, когда в конце августа те пришли к ней с внеплановой проверкой. Визит застал уралочку и ее семейство врасплох. Пытаясь объяснить, зачем она удалила грудь, женщина предъявила проверяющим справку из клиники, где говорилось, что ей сделана операция мастэктомии (ампутации молочных желез) в рамках смены пола с женского на мужской. Также женщина призналась, что хочет усыновить приемных детей, после чего эмигрировать с семьей в Испанию, где дают политическое убежище трансгендерам (первые шесть месяцев им предоставляется пособие и бесплатное жилье, затем они с мужем планировали купить домик на берегу океана). Получив эту информацию, сотрудникам органов опеки (которые до этого располагали лишь скриншотами ее постов в Instagram (деятельность запрещена в РФ)), не могли не среагировать: они сочли, что, начав процесс смены пола, женщина скрыла от управления соцзащиты «существенные перемены», влияющие на жизнь семьи и воспитание приемных детей, нарушив тем самым условия договора о приемной семье. По сути, уралочка сама дала в руки сотрудникам опеки «козыри» против себя. Далее следственные и надзорные органы, а также суд лишь уточняли детали, запрашивая необходимые данные в различных учреждениях. Так, например, выяснилось, что в клинику, где в августе ей делали операцию по удалению груди, женщина поступала дважды: сперва хирурги отказали ей, затребовав заключение от психиатров. Вскоре она предоставила такой документ — это не вызвало проблем, так как еще в июне—июле она проходила обследование в одном из подразделений Свердловской областной психиатрической больницы, где ей был официально поставлен диагноз «транссексуализм». Уралочка сообщила психотерапевтам, что с детства испытывала дискомфорт от своей женской внешности. У нее «сформировалось желание изменить свою внешность и получить хирургическое и гормональное лечение с целью изменить свое тело в сторону соответствия мужскому полу», — говорится в материалах проверки СК. Сама героиня история впоследствии не отрицала ни прохождения этого обследования, ни диагноза. Правда, как помнят многие, следившие за темой, когда шли суды, публично она заявляла, что удалила грудь, поскольку та ей очень мешала, о детях она заботилась как мать и ни менять пол, ни эмигрировать не собиралась. Это же она заявляла потом и в судах, но судьи ей не поверили. «Суд отвергает пояснения … о том, что она не планирует дальнейших действий по смене пола, поскольку позиция ответчика в ходе судебного заседания не отличалась последовательностью, пояснения ответчика о сочетании в ней мужского и женского начала противоречат заключению психиатров о ее принадлежности к мужскому полу», — говорится в одном из судебных решений. Диагноз «транссексуализм» рассматривается сегодня как «психическое расстройство» (согласно международному классификатору болезней — МКБ №10). Любопытно, что формально он не подпадает под перечень заболеваний, при которых человек не может усыновить (удочерить) ребенка или взять его под опеку. Однако суд счел, что наличие данного «психического расстройства» — вполне достаточное основание для освобождения уралочки от обязанностей опекуна. »… В браке могут состоять только мужчина и женщина. Регистрация однополых браков в России запрещена, — говорится в судебном решении. — Идентификация … себя в качестве представителя мужского пола с учетом состояния ее в браке с мужчиной, стремление к принятию социальной роли, свойственной мужскому полу… противоречит принципам семейного законодательства нашей страны, традициям и менталитету нашего общества». Представителям СМИ героиня истории не раз рассказывала о том, как тяжело было ей и членам ее семьи после того, как у нее забрали приемных детей — в какой-то момент они даже перестали их навещать, чтобы не бередить душу ни себе, ни ребятам. Это нашло отражение в материалах проверки СК: следователи установили, что в семье сложились «теплые, семейные отношения», муж и жена хорошо ладят друг с другом, а детей искренне любят. «Более яркий контакт с детьми видно у… (женщины)», — давала показания одна из сотрудниц центра, куда после изъятия поместили приемных детей, отмечая, что мальчики относятся к приемным родителям как к родным, а друг друга считают братьями. «Дети просились домой, плакали», — вспоминала она. Однако все это не повлияло на решения судов. Мало того, работники центра выявили и отклонения в развитии одного из детей, на которое могла повлиять «трансформация» приемной мамы. «После помещения … (ребенка) в центр он всех незнакомых женщин трогает за грудь, — рассказал один из работников учреждения. — Удаление груди отложилось на психике ребенка». Припомнили женщине и то, что она не водила младшего в детский сад, из-за чего он, по мнению работников соцзащиты, оказался «запущен». «На момент поступления в специализированный детский сад … не мог поддержать игру с детьми, не знал названий элементарных бытовых предметов, цифр, времен года, — говорится в судебном решении. — … Доказательств того, что … (ребенок) не имел возможности ранее посещать детский сад … (женщина) не представила». По данным на сайте «Усыновление в России», оба ребенка по-прежнему находятся в госучреждении: никто их не усыновил и не взял под опеку. Возможно, управление соцзащиты учло то обстоятельство, что мальчики теперь считают себя братьями: в анкетах у обоих указано, что у них есть «сестры-братья». После проигрыша в апелляции в Свердловском областном суде «мать без груди» и ее защитники подали кассационную жалобу в президиум облсуда. Правда, без особой надежды. «Нас ждет Верховный суд, но думаю, что и он детей ей не отдаст, потому что я знаю еще одно дело, которое было рассмотрено ранее: Верховный суд запретил матери видеться со своим ребенком, потому что она изменила пол. Даже видеться — не говоря о том, чтобы воспитывать! Поэтому придется обращаться дальше — в Европейский суд по правам человека», — рассказал адвокат женщины. Получить комментарий героини к моменту публикации не удалось. В разгар судебных разбирательств она однажды заявила, что готова восстановить свой блог, который удалила. Пока что ее аккаунт не работает: что было в «трансгендерном блоге», до сих пор остается тайной.