В России обострилась нехватка тюрем для силовиков. Об этом заявил замглавы ФСИН Валерий Максименко. По его словам, только в этом году было открыто две специальных тюрьмы для полицейских, однако и они «уже переполнены». Максименко связал это с резким ростом числа осужденных правоохранителей. О том, чем тюрьмы для силовиков отличаются от обычных, есть ли там пытки и какую роль играют звания — в материале «URA.RU». Почему созданы отдельные тюрьмы для правоохранителей и кто там сидит? Власть создала отдельные тюрьмы для силовиков, чтобы избежать конфликтов между бывшими правоохранителями и остальными заключенными. В этих тюрьмах сидят бывшие полицейские, судьи, следователи, прокуроры, ФСБшники, сотрудники ФСИН и даже военные, говорит председатель координационного совета Московского профсоюза полиции Михаил Пашкин. При этом в тюрьме звания и вчерашнее место работы теряют свое значение. «При распределении силовиков по баракам не смотрят, кто кем был до этого, поэтому в одном помещении могут оказаться вчерашний прокурор и бывший полицейский, генерал и рядовой сотрудник ГИБДД», — рассказал он «URA.RU». Такая система распределения неидеальна и может порождать конфликты, замечает Пашкин. «Например, в Следственном комитете есть целые отделы, которые занимаются преступлениями в рядах МВД. Зачастую они устраивают провокации. Если в тюрьме такие следователи окажутся в одном помещении с полицейскими, то им не позавидуешь», — говорит Пашкин. Отличаются ли условия содержания тюрем для силовиков от обычных тюрем? В целом, нет. В тюрьмах для силовиков те же правила, что и в гражданских. К примеру, кормят вчерашних правоохранителей также плохо, как и обычных заключенных, замечает бывший полицейский Булат Сабиров. Он полгода просидел в ИК-13 в Нижнем Тагиле. «Пока едешь в тюрьму по этапу вообще не подают мясо. В лучшем случае, дадут сою. В самой тюрьме тоже дают сосиски из сои, которые кидают в серый жидкий бульон. То, что называлось макаронами по факту было непереваренными кусками муки. Каша — один большой комок», — рассказал он «URA.RU». Сабиров уверен, что ради экономии начальство закупало просроченные продукты. «Если давали рыбу, то это была селедка, которую пережаривали в масле, чтобы не было видно тухляка. Многие не ели, чтобы не было расстройства желудка. Я всегда ощущал большой голод», — говорит он. Впрочем, как и на обычных зонах, в тюрьмах для силовиков широко распространена коррупция, говорит профсоюзный лидер Пашкин. «Если звание в тюрьме уже ничего не значит, то за деньги можно купить себе и ресторанную еду, и теплую должность. Например, стать библиотекарем», — говорит он. Есть ли пытки в тюрьмах для силовиков? Сотрудники ФСИН стараются не пытать бывших сотрудников силовых ведомств, говорит Пашкин. «Никто не хочет пытать „своих“. Ведь, если такого сотрудника ФСИН посадят — он попадет в такую же тюрьму для силовиков. А в колониях все знают, кто за что сидит», — сказал собеседник «URA.RU». Впрочем, пытки и издевательства над заключенными могут проводить сами заключенные, продолжает Сабиров. «Есть такая категория зеков, которых называют „красные“ — они сотрудничают с администрацией. И они по отношению к заключенным, могут делать все, что угодно: избить, закрыть в штрафной изолятор, унижать», — сказал он. При этом, по словам Сабирова, тюремные порядки между заключенными неоднородные, многое зависит от личности начальника в исправительных учреждениях. «Мне зеки рассказывали, что раньше в исправительной колонии в Нижнем Тагиле среди зеков процветал беспредел. По сути, тюремное начальство давало зеленый свет „красным зекам“ делать все, что угодно, лишь бы они сохраняли порядок среди заключенных и обеспечивали определенные показатели работы в промышленной зоне», — отмечает он. Действительно ли тюрьмы для силовиков переполнены? Практически все зоны для силовиков в России переполнены, отмечает Сабиров. «Колония, где я сидел была переполнена в полтора-два раза. У нас в бараке было более ста заключенных. Барак по размеру был меньше школьного спортзала. Повсюду были расставлены двухэтажные шконки [кровати]. Когда мест совсем не хватало, люди жили в коридорах. При этом на сто человек приходилось примерно восемь умывальников и 4-5 унитазов», — замечает он. По словам Сабирова, заключенные, оказавшись в таких условиях, раскаиваются в течение года, а уже через год озлобляются на весь мир.