В воскресенье в уральской столице прошел опрос, которому не было аналогов в новейшей российской истории. У горожан спрашивали, где строить новый храм. И в результатах важна каждая цифра, потому что это точно не конец истории, начавшейся в мае с протестов против строительства у театра драмы. Сразу после объявления результатов возникло еще четыре вопроса, и даже определилась городская достопримечательность, которую теперь будут спасать. А мэрия и вовсе готовит новый опрос. По результатам обработки 59,5% всех бюллетеней, в четырех районах Екатеринбурга (Ленинский, Чкаловский, Орджоникидзевский и Октябрьский) 59,17% опрошенных выбрали под храм святой Екатерины площадку приборостроительного завода, а 37,9% — зону за Макаровским мостом. Что означает победа площадки Приборостроительного завода для Екатеринбурга? Во-первых, это результат, которого хотели благотворители Игорь Алтушкин и Андрей Козицын, инициировавшие строительство. Эта площадка нравится митрополиту Кириллу, ее поддерживали бывшие мэры Екатеринбурга Евгений Ройзман и Аркадий Чернецкий. Во-вторых, поддержка проекта, одобренного властями, важна с политической точки зрения. В мае звучали мнения, что протест произошел не из-за решения о строительстве храма в сквере, а из-за нарастающего недовольства людей условиями жизни в стране. В связи с этим Екатеринбург начал рассматриваться как город, с которого стартует всероссийская акция по изменению условий жизни в России. То, что спустя пять месяцев горожане согласились с идеей власти, говорит, что сами протесты вокруг места строительства храма носили неполитический, стихийный характер, и поэтому само голосование не было протестным, уверен политолог Александр Белоусов. Майский протест он определяет, как «разговор не про политику, а про место». Белоусов считает, что мэрии удалось вывести ситуацию из протестного русла и взять ее под контроль. Что означают результаты голосования для россиян и российских властей? Опрос в Екатеринбурге — апробирование практики принятия решений на основании методов прямой демократии, считает президент консалтингового агентства «Bakster-group» Дмитрий Гусев. «Эту технологию можно применять в каждом регионе. Такие референдумы могут также организовываться по масштабным вопросам, наподобие пенсионной реформы. Это пробный шар. В этом ключе и надо двигаться, поскольку опыт позитивный», — считает он. В российском обществе сформировался запрос на диалог с властью, поэтому подобный опыт решения конфликтов будет применяться за пределами уральской столицы, уверен Белоусов. Вместе с тем, по мере распространения этой технологии может возникнуть вопрос, зачем существуют представительные органы наподобие гордумы Екатеринбурга, подчеркивает Русаков: «Я бы часто не прибегал к такому методу. При особо сложных вопросах, наверное, стоит. А так, чем реже их проводить, тем лучше». Что значит опрос в Екатеринбурге для свердловской политики? Одним из создателей напряжения вокруг храма считается бывший первый вице-губернатор Свердловской области Владимир Тунгусов. Еще работая в мэрии, он не особо приветствовал усиление влияния религиозных структур. Когда проект храма переносили с акватории пруда в сквер у драмтеатра, с его стороны звучали замечания о невозможности строительства из-за проходящих под участком тоннелей метро. Когда в мае начались митинги, ряд чиновников увидели в этом желания уже уволенного с госслужбы Тунгусова показать недееспособность власти без его поддержки. Результаты выборов ставят крест на любых попытках Владимира Тунгусова вернуть себе субъектность в свердловской политике, поскольку показывают, что власти (не важно, кто-то конкретный или выстроенный союз полпредство-администрация губернатора-мэрия) способны управлять вверенной им территорией. Поводов для обращения к Тунгусову больше нет, а на создание новых проблем государственной власти он не решится. Второй аспект для свердловской политики: уральцы увидели, что можно решать сложные проблемы прямым голосованием. Власть попытается «адаптироваться» к новым запросам людей, считает Русаков. Это подтвердил и источник в мэрии Екатеринбурга: там хотят регулярно проводить мини-опросы по спорным вопросам. Первый среди них — опрос среди жителей села Шабры по поводу строительства мусороперерабатывающего завода, которое то ли имеет, то ли не имеет поддержки местных жителей. «[Глава города Александр] Высокинский дал задание максимально приблизить управление к горожанам. Екатеринбург поделили на 57 микрорайонов. Локальные опросы в них можно сделать обычной практикой», — считает собеседник агентства. Это будет ударом по сложившейся инфраструктуре псевдонародного представительства. Ведь важный вывод из истории с выбором места для строительства храма: действующие политические институты, Общественная палата Свердловской области и ОП в Екатеринбурге, работают неэффективно, добавляет Русаков. Эксперт прогнозирует, что в скором времени может появиться новая структура, ответственная за демпфирование конфликтов в гражданском обществе. «Властям нужно быть более информированными об интернете социальных сетях, молодежной среде. Нужен более четкий мониторинг ситуации», — резюмировал Русаков. При каких обстоятельствах возможно возобновление протестов по теме храма? По данным горизбиркома, на опросные участки 13 октября пришли 97,5 тысячи жителей Екатеринбурга — около 9% от общего числа избирателей. За прозрачностью процедуры следили наблюдатели и журналисты, доказательств использования административного ресурса в течение суток не предъявил никто. Однако противники строительства могут не прекратить свои протесты, поставив под сомнение результаты. По мнению политтехнолога Марата Баширова, чтобы протесты не повторились, явка должна была составить не менее 10%. «Эту явку нельзя считать валидной. Если после этого население посчитает, что были предложены площадки, которые на самом деле их не устраивают, высока вероятность новых протестов», — объяснил Баширов «URA.RU». Логика власти иная: в мэрии ожидали прихода 1-2% избирателей и теперь говорят о массовом походе горожан. Собеседник агентства на условиях анонимности сообщил, что руководство трактует это как желание земляков участвовать в решении насущных вопросов муниципалитета. Уже ясно, что оппозиционеры скорее согласятся с аргументами Баширова, нежели мэрии. Одна из лидеров майских протестов Анна Балтина в комментарии на своей странице в Facebook (деятельность запрещена в РФ) написала: «Треть горожан вообще против строительства храма. Конфликт не погашен. Это закономерно скажется в дальнейшем». Во время подготовки материала получить ее комментарий не удалось. Другой темой, способной создать конфликт после опроса, может стать архитектурное решение будущего храма. Собеседники агентства, знающие настроение среди благотворителей — инициаторов строительства, говорят о логике: «Законодательство позволяет собственнику строить на принадлежащей ему земле то, что он считает нужным». Участок под приборостроительным заводом принадлежит УГМК, тогда как в сквере был арендован у мэрии Екатеринбурга. Ранее показанные наброски храма на этой площадке вызвали в социальных сетях замечания и запросы на строительство «чего-то необычного». Поскольку вкусы не совпадают никогда и в 2019 году каждый пользователь соцсети — «профессиональный урбанист», споры о том, что должно быть построено, могут длиться долго и стать жаркими. Поводом для перехода от переписок к протестам может стать решение судьбы конструкции «Кто мы? Откуда? Куда мы идем?» Тимофея Ради, размещенной на крыше Приборостроительного завода два года назад в рамках биеннале современного искусства. В аудитории до 30 лет эта надпись считается одним из символов города. При демонтаже или нерешенности вопроса о новом месте для ее установки возможны акции по спасению арт-объекта. Получить комментарии Ради и создателя биеннале Алисы Прудниковой не удалось. Внешний вид будущего храма может стать одним из поводов для возобновления противостояния, уверен Александр Белоусов. «Любое строительство в центре крупного мегаполиса — принципиальный вопрос, потому что архитектурное решение должно соответствовать облику города. Я подозреваю, что в опросе вопрос архитектуры был не самым главным. Хотя Екатеринбург — город со сложной архитектурной историей, и подобные решения делают его запредельно провинциальным», — сказал «URA.RU» гендиректор ГК «Ньютон» Алексей Глазырин. Городские власти, епархия и представители крупного бизнеса могут избежать конфликта, если вынесут внешний облик нового храма на общественное обсуждение, считает политолог Андрей Русаков. В связи с этим он напомнил об общественных слушаниях по поводу развития Центрального парка культуры и отдыха имени Маяковского, которые в феврале—марте проводила мэрия.