Мигранты из стран СНГ могут купить квартиру в России без ипотеки и крупных кредитов за счет общей или «черной кассы», сформированной сотнями земляков и десятками родственников. За счет высокого уровня взаимопомощи внутри общины переселенцы в Россию способны не только приобрести недвижимость в Москве или Подмосковье, но и открыть практически с нуля собственный бизнес. О том, кто держит общую кассу и на какие нужды ее можно потратить — в материале URA.RU. В начале 2022 года тема переселения массы мигрантов поднялась в подмосковном Обнинске, где уже сейчас проживает около 30 тысяч приезжих. Уже после получения гражданства новые россияне претендуют и на социальные пособия — так государство помогает гражданам бывшего СССР. Дотаций не всегда хватает, поэтому мигранты пользуются своим ресурсами, которые порой впечатляют тех, кто не знает тонкости внутринациональных отношений. Новые россияне и их «общак» Руководитель таджикской диаспоры и председатель Ассоциации национально-культурных объединений в Свердловской области Фарух Мирзоев отметил, что у различных диаспор существует своеобразная касса помощи. «„Общаком“ назвать это сложно, потому что цели и задачи стоят другие. Среди них — поддержать бизнес или помочь человеку, который только приезжает. Такие традиции существуют у большинства кавказских и восточных диаспор в России. Внутри диаспоры они живут дружно и готовы помочь друг другу. Если же смотреть по украинцам, белорусам или другим национально-культурным группам, то у них таких традиций не наблюдается», — отметил он. Аналоги «общака» у приезжих из Средней Азии формируются не только на уровне официальных диаспор, но и в частном порядке на уровне семьи. Благодаря этому, приезжающие в Россию мигранты имеют большую поддержку от членов собственных семей, и им гораздо проще ассимилироваться в России в моральном и материальном плане. Члены больших семей из Средней Азии имеют некий «общак», куда каждый член семьи независимо от того, где бы он ни находился и кем бы ни работал, обязан скидывать часть от своего дохода. Средства, собранные в общую кассу семьи, справедливо распределяются между ее членами — идут на организацию свадьбы или приобретение жилья, похороны и другие крупные траты, рассказывает таксист Саид, живущий в Санкт-Петербурге. «В Питере у меня живут четверо родных братьев, а также двоюродные сестры и братья. Я и еще два брата работаем в такси, четвертый занялся ремонтами. Честно скажу тоски по родине у нас нет. Тут больше возможностей, да и родни с друзьями много. При этом домой стараемся наведываться. По нашей традиции младшему брату достается в наследство родительский дом, и он должен жить с родителями и ухаживать за ними в старости. Остальные же братья едут на заработки, но вносят часть от заработка в общий семейный бюджет, который находится под контролем старшего. Главный в семье, как правило, старший из мужчин. Он и распределяет деньги на крупные траты, определяя потребности каждого», — говорит Саид. В случаях же когда общая касса ведется не у семьи, а у представителей целой общины, в качестве держателя средств выбирается авторитетный человек с хорошей репутацией. «В таких случаях даже формируется своего рода ревизионная комиссия из нескольких человек. Если это серьезная организация, то кассу держит безупречный человек с чистой репутацией. Такую ответственность на себя не каждый возьмет, потому что сразу возникают слухи о тратах этих денег. Поэтому мы, например, такую кассу не держим, а формируем лишь в случае необходимости», — отметил Мирзоев. Питерская квартира для Саида По словам Саида из Санкт-Петербурга, деньги в семейном «общаке» распределяются справедливо, а вносит туда каждый по мере своих возможностей. «Я и мои братья зарабатываем по-разному, поэтому вносим в общий бюджет определенный процент своего дохода. Конечно, это большая часть того, что мы здесь зарабатываем, а на жизнь оставляем необходимый минимум. Мы не пьем, не ведем разгульный образ жизни, а живем с двумя из братьев в одной квартире, что позволяет нам сэкономить. Несмотря на то, что в таком городе, как Питер куча соблазнов и есть куда потратить деньги, нам совсем не жалко отдавать большую часть дохода в „общак“, поскольку именно его наличие позволяет в дальнейшем быстро обзавестись жильем и решить другие проблемы», — отметил он. В качестве примера Саид привел старшего брата, который прожив в Петербурге полтора года, уже купил себе квартиру. «Деньги на покупку жилья выделили из общего семейного бюджета. Квартира небольшая, но он уже живет там со своей семьей. Следующий на очереди я. У меня есть знакомые русские ребята, приехавшие в Питер из других городов, и я знаю, что у них жилищный вопрос решается гораздо сложнее. Приходится брать ипотеку, тянуть эту лямку годами. Нам в этом плане бывает проще. Опять же отмечу, что не все в Киргизии и в Средней Азии сохраняют этот уклад. Многие уже стараются отделиться, жить своими отдельными семьями, где им никто не будет указывать. Но решать какие-то вопросы финансового характера им в разы сложнее», — подчеркивает собеседник агентства. Саид отметил, что семья постоянно обрастает новым родственными связями за счет браков. Например, его семья насчитывает почти семьдесят человек четырех поколений. В результате бюджеты объединяются. На эти средства решаются не только жилищные проблемы, но и открывается бизнес, который приносит в семейную копилку еще больше средств. При этом главенство старшего в семье неоспоримо, а ослушание может караться отлучением от возможностей, которые дает семейный бюджет. По словам Мирзоева, у таджикской диаспоры в Свердловской области как таковой кассы взаимопомощи нет, но есть отложенные средства на «черный день». «Они используются если кто-то погиб, умер или серьезно заболел. Это не носит глобального масштаба. Этим чаще всего не занимается целая диаспора. Внутри диаспоры есть землячества- выходцы из одной деревни или района. Как, пример, если бы за границей 100-200 жителей Санкт-Петербурга организовали кассу взаимопомощи, чтобы помочь своим землякам. Также и у таджиков, если они из одного района или деревни скидываются деньгами на «черный день» и также могут помочь в адаптации приезжающего земляка в России. Потом тот возвращает часть или всю сумму. У таджиков, например, все это решается по совести: если есть возможность — он вернет. Но это дело чести, — рассказал он. Мирзоев уточнил, что в среднем помощь землякам не превышает и полумиллиона рублей. «В плане похорон помощь может варьироваться в пределах максимум 100-200 тысяч рублей. Это обычно проходит безвозмездно. По личным проблемам обычно помогают родственники. Землячество в такие проблемы не лезет. Мы избегаем этого, потому что будет огромный поток и приведет к опасным прецедентам. Со всей России будут съезжаться, а люди отказать не смогут», — рассказал глава диаспоры. Научный сотрудник Центра изучения Центральной Азии, Кавказа и Урало-Поволжья Института востоковедения РАН Станислав Притчин отметил, что для понимания причин формирования таких традиций нужно знать специфику центрально-азиатских обществ. «Они, как правило, общинные. Когда они уезжают в другую страну, например в Россию, они оказываются в новой реальности. Особую остроту придает то, что в Россию едут из глубинки или провинций, где в том числе нет работы. Соответственно это сказывается на уровне образования мигрантов. Он гораздо ниже, чем в столицах центрально-азиатских государств. В таких условиях клановые связи имеют очень большое значение. То, что присутствуют кассы взаимопомощи — это ответ на довольно суровые условия работы для ребят, которые приезжают в Россию. У них, как правило, нет никаких гарантий, что они смогут заработать», — уточнил Станислав Притчин. Большая семья — больше денег Однако есть примеры, когда семьи Средней Азии уходят от традиционного патриархального уклада семей и все больше стремятся к обособленности по европейскому типу, предусматривающую большую свободу в принятии важных жизненных решений. Гульнара, трудящаяся в одной из клининговых компаний Екатеринбурга, рассказала, что патриархальный уклад семьи в Киргизии, подразумевающий наличие общего семейного бюджета, уже не так сильно распространен, как это было еще пару десятилетий назад. «Киргизия все больше становится похожей на европейскую страну по укладу жизни. То, о чем спрашиваете вы, характерно для провинций, отдаленных от больших городов. Там эти традиции сохраняются. Мы же с мужем родились и выросли в Бишкеке. Познакомились и спустя некоторое время поженились. Когда родились дети, приняли решение переехать в Россию. Здесь у меня уже жила сестра. Поначалу жили на съемном жилье, а уже затем немного встали на ноги и приобрели квартиру в ипотеку. Никакого „общака“, куда нам нужно было бы скидывать деньги, у нас нет. Мои родители уже скончались, а муж старается помогать своим, живущим в Бишкеке. У супруга есть еще один брат, живущий в Киргизии. С родней мы конечно общаемся тесно, но в финансовом плане приходится рассчитывать лишь на себя», — рассказывает Гульнара. Семья уже получила российское гражданство, а с рождением третьего ребенка получили возможность рассчитывать на социальные выплаты, положенные многодетным семьям. «Жизнь в России отдельной семьей на протяжении долгого времени, а затем и получение российского гражданства постепенно размывает крепкие семейные узы и связь с родиной. С годами это станет еще заметнее, а наши дети уже будут полноценными россиянами, выросшими здесь в местной культуре. Наверное, поддержка большой семьи — это отличное подспорье, но насколько я знаю — это накладывает значительные ограничения на всех ее членов, а в особенности на женщин. Они должны быть послушны, быть при муже и зачастую обязаны лишь следить за домом и обеспечивать тыл работающим мужчинам. Лично мне хочется быть более самостоятельной при принятии решений, касающихся моей жизни и жизни моих детей. Поэтому текущее положение мне кажется более выгодным, пусть даже за плечами нашей семьи нет хорошей материальной поддержки», — резюмирует Гульнара.