Военная спецоперация на Украине, начавшаяся утром 24 февраля, не ставит целью оккупацию или смещение руководства страны. Она объясняется защитой русских граждан и границ России, заявил URA.RU полковник запаса, участник конфликта в Афганистане, завкафедрой политологии и социологии РЭУ им. Г.В.Плеханова Андрей Кошкин. О том, почему это спецоперация, а не война, что стало последней каплей и стоит ли ожидать подключения НАТО — военный эксперт рассказал в интервью URA.RU. — Андрей Петрович, западные СМИ интерпретируют спецоперацию России как вторжение на Украину. И даже МИД Китая, нашего союзника в Азии, приходится отбиваться от вопросов зарубежных журналистов по этому поводу. Почему власти называют действия военных не войной, не вторжением, а спецоперацией? — Потому что главная задача — защитить жизни людей. Вторая задача — демилитаризация, денацификация Украины, и ни в коем случае не оккупация. Мы не ставим перед собой цели захватить страну. Вот почему это не война, а спецоперация. Мы лишь в соответствии со статьей 4 договоров о дружбе, сотрудничестве и взаимопомощи между Россией и Луганской и Донецкой народных республик выполняем свои обязательства. В документах написано, что Минобороны РФ обеспечивает безопасность этих двух субъектов международных отношений. Раз так, мы пользуемся их инфраструктурой, а они — нашей. Мы оттягивали до последнего. До тех пор, пока ночью на некоторых участках линии соприкосновения ВСУ не стали атаковать — именно атаковать, а не обстреливать — опорные пункты ополченцев. — Почему Путин объявил о военной операции рано утром, в 6 часов? — А почему бы и нет? Все это логично. Логику задавали прежде всего западные государства во главе с США. — Хотелось бы понять эту логику… — Инициированная со стороны США информационно-пропагандистская кампания о том, что Россия вторгается на Украину, это такой бутафорный ход, чтобы прикрыть свои меркантильные желания перестроить экономику Европы, взбодрить своих союзников, закрыть железным занавесом Россию, посадить на свою энергоиглу всех своих союзников [которые покупают нефть и газ у России], обрушить экономику Германии, заставить их подчиняться. А после — перефокусировать интересы на Индо-Тихоокеанский регион. Для этого надо было устроить это шоу «Россия вторгается». Не получилось. Тогда стали объявлять санкции. Нам ничего не оставалось, как принять решение о проведении спецоперации. Нужно защищать русских людей. — Нет ли у вас ощущения, что сегодня повторяется логика операции 2008 года, когда при входе в Южную Осетию так же уничтожались военные объекты в приграничных территориях? То есть это уничтожение военной инфраструктуры Украины, чтобы лишить ее возможности атаковать Донбасс? — Если вы говорите о неких военно-технических стратегических целях, совпадения, наверное, есть. Но свое обращение к нации Владимир Путин начал с геополитической ситуации. — Что стало последней каплей, после которой Путин принял решение о начале операции: заявление о намерении Украины стать ядерной державой, попытка вступить в НАТО, концентрация войск на Донбассе или что-то еще? — Я бы не говорил, что Путин на какой-то эмоциональной ноте принял это решение. К этому подталкивала вся геополитическая ситуация, динамика развития отношений прежде всего между США и Россией и, как следствие, использование Украины как механизма, в котором было право выбора: война, спецоперация или мир (политико-дипломатический диалог). Пока было право выбора, мы постоянно были в режиме политико-дипломатического диалога. Но потом нас лишили этой возможности. Соответственно, нам осталось только выполнить действия по вооруженной защите жизни населения признанных ЛНР и ДНР. Но это не последняя капля. К тому же до последнего Путин находился в режиме возможности политико-дипломатического урегулирования. Ведь даже когда прошло расширенное заседание Совбеза РФ, он не озвучил сразу своего решения. Путин позвонил в Париж и Берлин, чтобы еще раз проинформировать о сложившейся ситуации и о том, что «Минские соглашения» как единственная формула, схема урегулирования ситуации на юго-востоке Украины полностью блокирована со стороны нынешнего киевского руководства. И в этой ситуации мы вынуждены признать независимость Луганской и Донецкой народных республик. — Путин заявил о демилитаризации и как денацификации Украины. Как этого можно добиться? Нужна ли для этого смена власти в Украине — военным путем, госпереворотом или дипломатией? Как в этом должна или не должна участвовать Россия? — Россия всегда была против госпереворотов, и сейчас не ставит такую цель. Что касается места, времени и применения вооруженных сил, право решать это дано президенту. Совет Федерации такое право президенту выдал. В соответствии со статьей 51 устава ООН проводится военная спецоперация. Президент в своих обращениях к нации очень четко, доступно и понятно объясняет, почему это делается. Ни о каком госперевороте на Украине речь не идет. Мы прежде всего защищаем жизни людей. — Хотите сказать, что вопросы, касающиеся смены властной верхушки, буду решаться жителями Украины, и Россия вмешиваться не будет? — Конечно. Мы в это не будем ввязываться. Это должен решать народ Украины. Это непросто. Мы видим, как там проводился геноцид против русского народа. Непросто будет найти выход. Но удалось же в Германии переломить ситуацию в 1945 году. Справимся и здесь. — На ваш взгляд, рассчитывает ли Москва, что Украина сдастся и признает независимость ЛДНР? — Украина — это не однородная масса. Есть нацисты, которые пришли к власти, замучили русских, занимались геноцидом. Зеленский четко сказал: «Вы [ЛДНР] нам не нужны, нам нужна земля». Какое право он так может говорить?! Там 73% русских. Их заставили туда войти, в эту страну [Украину]. А теперь, получается, мы должны ложиться брюхом, целовать ему ноги? Нам надо решать проблемы национального характера, которые мы и решаем — обеспечение безопасности страны и ее граждан. И с политико-моральной стороны для нас было убийственно все то, что происходило в Донбассе, наблюдать восемь лет. — Почему Путин не боится военного ответа со стороны Запада, который критиковал Россию за признание ЛДНР, поддерживал и вооружал Украину? — Потому что Путин долго и упорно занимался тем, что поднимал Вооруженные силы России и Военно-морской флот. Вы посмотрите речи Сталина: кого он прославляет? «Да здравствует Красная Армия! Да здравствует Военно-морской флот! Да здравствует могучий советский народ!» Кого-то из западных сателлитов он назвал? Англию? США? Нет, он не видел, что они нам помогали. Еще раз повторю, Путин очень много сделал, чтобы сегодня защищать безопасность нашего государства и отстаивать его интересы. — Путин на «Валдае» как-то сказал, что Россия закончила вкладываться в вооружение и будет больше инвестировать в экономику. Действительно ли армия России уже готова к любой войне, в том числе с НАТО? — Никогда в истории России вложения в Вооруженные силы не были лишними. В 1990-е годы разрушали армию, потом мы хлебали. Сейчас все изменилось. — Есть ли риск, что НАТО нанесет ответный военный удар? — Риска военных ударов нет. Гуманитарные — да. [Президент Украины Владимир] Зеленский уже созвонился с [президентом США Джо] Байденом, и тот сказал, что поможет гуманитарно. Военный контингент они посылать на Украину пока не собираются.