Волонтер из Екатеринбурга Евгений Ганеев, рискуя своей жизнью, вывез из подвалов домов в Мариуполе 35 человек. Для этого ему пришлось убегать от обстрелов украинских снайперов, менять колеса у машины под канонаду «Градов» и вкладывать свои деньги в спасение людей. Несмотря на различные проблемы, он снова возвращался в Мариуполь и раздавал продукты в районах возле «Азовстали». О том, что заставляет уральского волонтера возвращаться на Донбасс — в интервью для URA.RU. — Евгений, сколько раз вы уже ездили с гуманитарной помощью в Донбасс? — Вообще — восьмая, если считать с 2014 года, а в 2022 году было две поездки подряд. Обе были в Мариуполь. В первую поездку были задачи, связанные с реальной опасностью — донести питание до людей, которые находятся в подвалах. Мы были близки к военным действиям, поэтому движения согласовывали с военными, чтобы не мешать их работе и выводить людей по условно безопасному пути. Бывало, что обратный путь был в 10 раз длиннее. Обстрелы были прямо вдоль улицы. Если я перебегаю улицу, то прям со всех ног в режиме стометровки. По-другому никак. Были случаи, что жители выходили не там или не с той скоростью, с какой нужно и погибали прям на улицах. — Где было опаснее всего? — В Мариуполе есть перекресток проспектов Металлургов и Ильича. Это очень опасное место. Противоположная сторона улицы, что за проспектом Ильича, была совершенно незачищена, там сидели украинские боевики. Буквально перед нами взорвали автомобиль. Я с шестью пакетами продуктов и несколькими журналистами бешено перебегал дорогу. Мы передали еду для людей, которые жили в подвалах и собирались вернуться к нашей машине, но уже не получилось. Военные, которые в этот момент дежурили, сказали: «Здесь уже не безопасно перебегать. Если смертники — пожалуйста». В итоге нам пришлось возвращаться глубокими дворами. Для меня он запоминающийся, так как там был один из самых опасных моментов. Сейчас этот перекресток абсолютно свободен. Там же есть команда ребятишек, которая очень ярко встречала нашу машину во вторую поездку. Я останавливался, раздавал шоколадки, купленные в Новоазовске. — Почему тогда на вас была ярко желтая куртка? Она ведь очень примечательна… — Тут может быть много соображений. Я даже советовался со знакомыми снайперами. Мне показалось целесообразным, что каждый выстрел снайпера выдает его позицию. Поэтому его задача — уничтожать боевой состав. У снайпера есть несколько секунд, чтобы принять решение. Когда он смотрит на меня, то думает: «Это гражданское лицо? Нет. Он спасатель? Непонятно. Он медик? Тоже непонятно. Военный? Точно нет». Пока он размышляет, я уже перебежал в безопасное место. — Помните самый страшный день на Донбассе? — В конце марта каждый день был такой. Мы старались пробраться в самые труднодоступные места. Там в подвалах находились люди, до которых гуманитарная помощь вообще не доходила. Помогали вывезти тех, кто с детьми или лежачий, с кровотечением. Это были те улицы, которые совсем недавно были в состоянии войны. Дальше было идти уже невозможно, потому что дальше идет уже смертельный обстрел. — Вы вывезли из подвалов Мариуполя 35 человек. Пишут ли они вам спустя время? — Да, некоторые пишут до сих пор. Общаемся. Сейчас мы поддерживаем связь с теми, кому еще нужна помощь. Думаем над тем, как эвакуировать нескольких людей. Была сквозная история между первой и второй поездкой. Я вывез семью (мать, сын и дочь) из подвала возле Драмтеатра в Мариуполе. Их обстрелы застали совсем не в том месте, где они жили. Тогда они приняли тяжелое решение, что не будут заезжать на свой адрес. Там была опасная зона. Но в квартире у них осталась кошка. В последнюю мою поездку в Мариуполь они мне звонили и спрашивали, не могу ли я забрать все-таки кошку с адреса. У меня был последний день, но все получилось. Я заехал по адресу перед отправлением поезда, нашел эту кошку. Соседи вскрыли до этого квартиру и вытащили ее. Мы перевезли кошку через границу, а уже оттуда через несколько рук волонтеров передали животное хозяевам. Первые дни после возвращения мне постоянно снились сны, что мы куда-то пробираемся, идет обстрел, а обратно выбраться мы уже не можем. Постоянно снилось. Такой бы фильм снять… — Вы недавно вернулись из второй поездки на Донбасс. Чем она отличалась от первой? — Во вторую поездку выдали коробками с гуманитарной помощью для 589 человек. Примерно половину всего объема коробок мы раздавали на улицах, примыкающих к «Азовстали». Прямо на наших глазах летали самолеты, были взрывы. Это те самые районы, куда пока не дошла гуманитарная помощь и люди откуда особо не выходили. Кроме того, мы обслуживали областную больницу. Там пока многого не хватает. Ближайшее время там нужна будет многоуровневая помощь. Например, по поиску родственников. Есть парень, которому ампутировали обе ноги. Его скоро выписывают из больницы, а он не знает куда ему деваться — его дом уничтожили. Он нам дал адрес брата, чтобы мы его известили о состоянии родственника. Из-за отсутствия связи они ничего не знали друг о друге. Бывает, что благодаря таким просьбам находятся люди, которых давно потеряли родственники. Каждый вечер у нас было несколько таких поисковых адресов. — Как много волонтеров в городе? — Значительно увеличилось число волонтеров. Сейчас многие из них заняты при больнице, при разгрузке или фасовке гуманитарной помощи и при восстановлении городов. Знаю, что в Волноваху едут бригады с Екатеринбурга. Там замечательные люди: и мариупольцы, и волонтеры. Приходишь и дышишь людским благородством. У нас задача — перевезти большой объем коробок. Договорились с владельцем частного автобуса перевести 60 коробок. Пытаемся заплатить — не принимает деньги. На следующий день еле уговорили принять деньги на бензин. Человек взял только 300 рублей. При этом он сам помогал загружать, перевозить и разгружать коробки. В Екатеринбурге такое возможно? Там все заряжены одной идеей — максимально восстановить жизнь, чтобы всем хватило еды. — Евгений, вы сами вкладывали деньги в такие поездки? — Обычно во все поездки я сам все оплачиваю. Или мы совместно с моих деловым партнером Андреем Половниковым скидываемся и оказываем помощь. В эту поездку был груз, который был собран добровольческими организациями. Наша задача состояла в сопровождении и раздаче гуманитарной помощи. Это в основном были продуктовые наборы, в которых были как товары долгого хранения (крупы, макароны, масло, одежда, лекарства), так и продукты, которые можно было употребить сразу в пищу (сгущенка, консервы, пряники, печенье, конфеты). Это было особенно важно для пациентов в больнице. — Во сколько может обойтись одна такая поездка? — Этот разговор не имеет значения. — Просто есть люди, которые хотят также помогать, но не знают порядок сумм… — Можно присоединиться к любой волонтерской организации. Главное — желание. Можно поучаствовать просто руками. — Есть ли планы еще поехать туда? — Никогда не озвучиваю планы. Это моя жизненная позиция. Не занимаюсь философствованием. Я рассказываю о своих планах только тогда, когда они уже осуществились. Никогда заранее не говорю.