Российские власти ищут компромисс между укрепляющей рубль девалютизацией экономики и необходимостью ослабить его курс в интересах наполнения госбюджета от экспорта энергоресурсов. Центробанк рекомендует банкам, бизнесу и населению избавляться от долларов и евро, чтобы их не заморозили, а Минфин предлагает покупать вместо них валюты дружественных стран. Между тем, идея запасать китайский юань и индийскую рупию ради влияния на курс рубля тоже может быть рискованной, рассказали URA.RU эксперты. Центробанк взял курс на девалютизацию, чтобы валютные счета российских компаний и граждан не повторили судьбу замороженных резервов РФ. В результате в апреле — июне системно значимые банки продали на рынке доллары и евро на два триллиона рублей, сообщил регулятор в новом обзоре рисков финансовых рынков, опубликованном накануне. «Банк России продолжит проводить политику по девалютизации банковского сектора в части валют „недружественных стран“ и созданию условий для дальнейшего развития рынка валют дружественных стран», — пообещали в ЦБ. Результатом этой политики стало рекордное укрепление рубля к остальным валютам. Переукрепившийся рубль создает сложности для импортозамещения, а также снижает налогооблагаемые доходы экспортеров, на что не раз указывали и в Минфине, и в Минэкономразвития. Тем не менее санкционные риски, связанные с хранением валют недружественных стран в периметре российской финансовой системы, остаются у Центробанка в приоритете. «Для снижения уязвимости участникам рынка целесообразно диверсифицировать размещение иностранных валют и реализовывать мероприятия по девалютизации», — настаивают в ЦБ. В то же время, министр финансов Антон Силуанов выразил обеспокоенность финансовой устойчивостью госбюджета в условиях санкций и излишне крепкого рубля. По его словам, из-за этого доходы казны от продажи углеводородов за рубеж сложно прогнозировать. «Такой курс негативно влияет на бюджет, ведь каждый рубль за доллар приносит нам примерно 130 миллиардов рублей доходов. Мы видим беспокойство наших экспортеров, экспортная выручка в рублях сокращается. В сегодняшней ситуации необходимо воссоздать систему предсказуемости курсообразования, которая действовала в условиях бюджетного правила», — заявил глава Минфина в интервью газете «Ведомости». Если решение о возобновлении бюджетного правила будет принято, интервенции должны будут производиться в валютах дружественных стран и менять отношение рубля к доллару и евро через кросс-курсы, уточнил Силуанов. Когда именно это нужно будет делать, министр ответил уклончиво. «Раньше все было довольно просто: цена отсечения 40 долларов за баррель плюс ее индексация, сравнительно понятная и предсказуемая добыча. Сейчас ситуация изменилась: существует высокая волатильность и по первому, и по второму параметру. Поэтому мы будем предлагать ориентироваться на номинальный уровень рублевых нефтегазовых доходов. Он позволял бы, с одной стороны, обеспечивать стабильный, неснижающийся объем расходов бюджета, с другой — защищал бы их от колебаний конъюнктуры на внешнем рынке», — сказал он. Хотя интервью с Силуановым было опубликовано 12 июля, записывалось оно до резкого ослабления рубля, в начале месяца, отметили в «Ведомостях». Участники рынка ждали отскока по валюте из-за обещаний главы Минфина «пожертвовать» часть сырьевых сверхдоходов текущего года на интервенции в рамках обновленного бюджетного правила. Однако в пресс-службе Минфина в ответ на запрос URA.RU заверили, что ведомство интервенции еще не начинало, так что экспертам пришлось искать другие объяснения повышенной волатильности на валютном рынке. Несмотря на то, что глава ЦБ Эльвира Набиуллина последовательно защищает свою политику плавающего курса даже в условиях санкций, именно регулятор мог отодвинуть его от крайне некомфортного для экономики РФ значения в 50,2 рубля за доллар, считают эксперты. Бурный рост спроса на валюту в начале июля обеспечил не Минфин, а Центробанк своим решением увеличить с 1 июля для физлиц — резидентов России лимит на переводы на счета в иностранных банках с 50 тысяч до 1 миллиона долларов в месяц, заявил в беседе с URA.RU главный портфельный управляющий инвестфонда «КТ» Вячеслав Зайченко. «Многие в те дни стали покупать доллары по 50 рублей и переводить за рубеж, но этот импульс был недолгим, потому что все, кто хотел это сделать, уже сделали. И, как мы видим, рубль снова укрепляется, уже 58 за доллар. Идея Минфина скупать валюты дружественных стран для управления курсом рискованная, так как юань и остальные на горизонте нескольких лет демонстрируют значительную волатильность. Доллар потому более полувека и используется в международных расчетах, что держится стабильнее других валют», — объяснил эксперт. В том, что инициативы стабилизации курса рубля за счет бюджетных средств исходят именно от Минфина, Зайченко увидел повод для продолжения дискуссий во власти. «Фундаментально курс регулируется торговым балансом, то есть соотношением экспорта и импорта, эмиссией и выводом валюты за рубеж, а не интервенциями. Плюс есть сомнения в том, что именно Минфин должен решать куда и как тратить деньги. Во всем этом должны участвовать Минэкономразвития и ЦБ. То, как сейчас распределяются роли между ведомствами, это, на мой взгляд, выглядит удивительно», — добавил он. Внимание не только ЦБ, но и Минфина к курсу рубля и валютному рынку согласуется с тем подходом, который сложился с момента перехода к прежней версии бюджетного правила в начале 2017 года, считает экономист Александр Исаков. «С тех пор именно операции от имени Минфина стабилизировали валютный курс вокруг траектории, на которой он в номинальном выражении слабел, а с учетом разницы в темпах инфляции с основными торговыми партерами — был относительно стабилен», — отметил он в беседе с URA.RU. По словам экономиста, Минфин стремится иметь более предсказуемый и низковолатильный курс в первую очередь ради развития экономики страны, и только потом — ради доходов бюджета. «Вопреки распространенному мнению, первично то, что стабильный курс обеспечивал меньшую чувствительность различных видов бизнесов к изменению цен на нефть. Например, до 2017 года постройка жилья или торгового центра была, по сути, ставкой на высокий уровень цен на нефть, а производство несырьевого экспорта — наоборот, на низкие цены нефти и слабый рубль. После стабилизации курса на основе бюджетного правила в 2017 году выбор приложения частного капитала и рентабельность инвестиций в ненефтегазовом секторе перестал так тесно быть связан с ценами нефти», — отметил Исаков. Радикального средства воздействия на курс рубля относительно других валют нет ни у Центробанка, ни у Минфина, однако своими действиями они могут отклонять его в ту или иную сторону от фундаментальных значений, которые складываются в результате экономических процессов, убежден специалист по валютным рынкам Михаил Беляев. «Валюта — это концентрированное выражение экономики, а курс определяется ее общим состоянием. ЦБ и Минфин смотрят на ситуацию каждый с точки зрения своих обязанностей, а этого недостаточно, чтобы состояние экономики качественно изменить. Они могут административно или действиями на бирже только отклонять курс на 10-15% от фундаментальных значений, и ненадолго. Слабость евро и доллара к рублю — это объективное сочетания всех факторов, а если власть хочет его поменять, то ведомствам надо договариваться, как менять саму экономику», — заключил эксперт.