Ветеран СВО и Донбасса: «Мы оставили семьи, чтобы защитить их»
В 2014 году жители Донбасса вышли на защиту своего дома. Вместе с ними плечом к плечу встали добровольцы со всех концов России. Как это было, в интервью для спецпроекта URA.RU «Герои нашего времени» рассказал Олег Богуневич (позывной «Докут») — уральский казак, ветеран СВО и участник боев на Донбассе.
– Олег Михайлович, когда вы стали участником боевых событий на Донбассе?
– Летом 2014 года я уже был там. В июне.
– Почему вы отправились туда добровольцем? Что стало для вас мотивацией?
– Я думаю, мотивация у всех добровольцев «русской весны», кто был там с самого начала, одна. Люди понимали несправедливость происходящего. Там была целая череда событий, на которые люди по-разному реагировали. Последней каплей стало произошедшее в Одессе 2 мая. Это было важным моментом и для меня лично, и для многих ребят, кто пошел в ряды ополчения. Для меня это крайняя точка.
– А как на ваш поступок отреагировали близкие и друзья? Вы сами заметили, что тогда многие не понимали серьезности происходящего.
– Многие не знали вообще, что я уехал. Друзьям, близким, знакомым стало известно уже в конце 2014, даже в начале 2015 года. А кто-то вообще недавно узнал.
– Я правильно понимаю, что тогда все держалась только на энтузиазме?
– Да, именно так. Все, кто туда шел, понимали, это наша земля. Что это не братский народ — это единый народ. Просто кому-то кастрюлю на голову надели, постучали, у них что-то с мозгами случилось. Вот и все. На мой взгляд это так выглядит.
– До какого периода вы активно участвовали в боях?
– Вот 2014 год был очень активный, начало 2015-го. Потом уже Минские соглашения начались. В ДНР сформировались корпуса народной милиции, кто-то из ребят остался в них. У меня есть несколько знакомых, которые до сих пор непрерывно участвуют в боевых действиях. Они начинали также, как я, добровольцами, а сейчас это майоры, подполковники.
Мы с 2014 года с перерывами заезжали в Донецк, нужна была передышка. Потому что постоянно находиться на передовой очень тяжело. Во-первых, тяжело психологически. Во-вторых, у многих семьи здесь, в тылу. Мы заходили, работали сколько могли, выходили. В принципе, сейчас добровольческие подразделения работают по похожим принципам.
В 2021 году мы собрались в Москве с ребятами, решили вернуться на Донбасс, и в январе 2022-го года, отметив Новый год с семьями, уехали в Луганск.
– Оттуда на передовую?
– Да, помню в марте 2022-го тяжелый бой в Харьковской области, тогда мы потеряли девять человек, погиб наш командир — он посмертно удостоен звания Героя ЛНР. Я тоже был ранен в бою, но я получил свою награду — именно в тот день у меня родилась дочь. Правда, узнал об этом уже после операции. Когда восстановился — вернулся в строй в составе 98-й дивизии, то есть через Министерство обороны: также добровольцем на короткий контракт в четыре месяца.
– Что за ранение вы получили?
– Это осколочное ранение в ногу и черепно-мозговая травма. Позже, в августе того же года получил контузию.
– Вы планируете и дальше участвовать в СВО?
– Конечно. С 2015-го года есть организация — «Союз добровольцев Донбасса» (СДД). По факту все, кто добровольцем поехал на Донбасс — все входят в ее состав. От нее сейчас воюют подразделения. Несколько БАРСов (боевой армейский резерв специальный — прим. ред.), 7-я штурмовая бригада «Святой Георгий», командиром и основателем которой был глава «Союза добровольцев Донбасса» Александр Юрьевич Бородай, депутат Государственной Думы. То есть, человек поехал командовать боевым подразделением, сам был на позициях, принимал участие в боях, будучи депутатом. Это очень показательно. Он же был первым премьер-министром ДНР. И сейчас он до сих пор в строю.
– Какие задачи вы выполняли на фронте в разное время? Кем вы были?
– В 2014 году я пришел рядовым стрелком в подразделение на территории ЛНР. Через небольшой промежуток времени стал командиром штурмовой группы. Потом состоял в подразделении «Кальмиус» — это ДНР. Там уже я стал замкомандира отдельной разведроты. Сначала рота была в подчинении батальона, потом в подчинении бригады — вот так нас выделили. Мы работали хорошо, результативно, без потерь. У нас были «трехсотые» (раненые — прим. ред.), но «двухсотых» (убитых — прим. ред.) не было. А в начале 2022 года я был уже командиром взвода, подразделение «Хулиганы». В составе там почти все были добровольцами.
Затем я подписал контракт с Минобороны России и начал заново со звания рядового. Тогда служил в составе 331 парашютно-десантного полка 98-й гвардейской дивизии ВДВ. Но получилось так, что практически сразу я официально принял командование взводом. Исполнял обязанности комвзвода. В окопных боях участия практически не принимал, занимался в основном разведкой.
– А как у вас обстояли дела «в тылу» до 2022 года? Вам приходилось каждый раз искать работу?
– Я занимался охранной деятельностью, у меня были свои предприятия. Где-то я был соучредителем, где-то потом остался одним учредителем. Еще работал с рекламой наружной, в организации концертов. Не жировал, но и не бедствовал. Работа была такая, чтобы была возможность ездить. Потом, когда свои компании закрыл, устраивался на работу в службу безопасности. И там руководство мне шло навстречу, меня отпускали, не увольняли. Еще раз — это до СВО было. Я ехал спокойно, потом возвращался, работал дальше.
– То есть работодатель неформально закреплял за вами рабочее место?
– Да, мне повезло. Далеко не все руководители предприятий идут навстречу бойцам.
– Где на линии фронта вам доводилось служить?
– Ввиду специфики работы я был практически везде. Херсонское направление, Донецк, Луганск, Харьков. Проходили через Мариуполь, хотя там уже в принципе бои почти закончились, когда мы там были. Но где задачу давали — там мы и работали.
– Можете рассказать о самых важных для вас воспоминаниях с 2014 года? Что вы запомнили ярче всего?
– Прежде всего, это первый заход в 2014 году, официально, с паспортами. Еще до нас начались бои на границе, в Изварино, их тогда по телевизору показывали. Очень сильный момент был, когда это все происходило. Этот отпечаток у меня на всю жизнь останется. Нас было немало. С Урала были ребята, с Сибири, из Казахстана — со всего бывшего СССР практически. И все шли с определенной целью. Потому что Отечество у нас большое, и оно таким и должно быть.
Помню, как после первого ранения ребята отнеслись, как они помогали, в том числе подручными средствами. Тогда еще не было таких аптечек, жгутов, кровоостанавливающих и прочего, как сейчас.
Отношение ребят местных, которые были ополченцами у нас в подразделении, я видел. В целом отношение гражданского населения к нам: «Ребята, мы все понимаем, вы свои семьи, свои дома бросили, приехали нам помогать». Такое не забывается.
– Ради чего вы воюете?
– Когда постоянно рискуешь жизнью, начинаешь еще сильнее ценить то, что дорого сердцу. Мы уходили на передовую, оставляли семьи, чтобы защитить их. Дом, жену, которая встречает тебя с детьми, дочку совсем еще маленькую. Дети — это то, ради чего мы и живем. Воюем мы, чтобы дети жили достойно, в нормальной стране. Чтобы они чтили и знали своих предков, свою историю.
Сохрани номер URA.RU - сообщи новость первым!
Не упустите шанс быть в числе первых, кто узнает о главных новостях России и мира! Присоединяйтесь к подписчикам telegram-канала URA.RU и всегда оставайтесь в курсе событий, которые формируют нашу жизнь. Подписаться на URA.RU.
